Читать книгу "Блондинка сдавала в багаж... - Александра Романова"

— Взбитые сливки с фруктами, — подозрительно ответила она. — А что еще? Тебе что, таракан попался?

Я подошла к девушке за стойкой:

— Скажите, пожалуйста, как у вас делаются взбитые сливки?

— О, — обрадовалась девушка, — очень просто. Раньше приходилось взбивать, и они быстро оседали. А теперь есть такой баллончик, попфыкаешь — и готово. Срок хранения целых пять дней, и калорий меньше.

Вообще-то я человек выдержанный — преподавателю иначе невозможно.

Но это при условии, что не покушаются на святое…

— Баллончик! — гневно воскликнула я. — Баллончик! Почему у вас тут нигде не написано про баллончик? Почему на ценнике «взбитые сливки»? Сливки получаются не из баллончика! Они получаются из молока, а молоко берется из коровы! Они взбиваются миксером! Они не хранятся пять дней!

— Вы че грите-то? — флегматично уточнила барышня.

Гнев мой угас. Ну что с нее возьмешь?

— Кавычки бы, что ли, поставили, — обреченно вздохнула я.

До этой гениальной мысли я дошла не самостоятельно. Недавно моя мама купила лососевые биточки, запах и вкус которых исключали всякую вероятность того, что это еда. По крайней мере предназначенная человеку. И что бы вы думали? Внимательно изучив коробку, я обнаружила как состав (растительный белок, разумеется), так и надпись: биточки «Из лососевых рыб». То есть «Из лососевых рыб» — это название, понимаете? И не придерешься! Что тебе мешает назвать соевую конфету, например, конфетой «Из шоколада»? Ведь когда мы читаем: конфеты «Мишка на севере», — то понимаем, что вряд ли они действительно из медвежатины. Вопрос в одном: на ценнике в кафе следует написать «Взбитые сливки» или взбитые «Сливки»? Как будет честнее?

Мои размышления были прерваны официанткой.

— Кавычки? — неожиданно взвилась та, утратив всю свою невозмутимость. — Вы, блин, за кого нас тут держите? У нас приличное место, мы кавычек никому не ставим! Кавычек им подавай… дома сами себе со своим мужиком ставьте!

Я настолько опешила, что даже не рискнула сообщить девушке, что та, похоже, путает кавычки с клизмой, — тем более, упоминание мужика навело меня на еще более экзотические мысли.

Опасливо оглядываясь, я ретировалась обратно за столик.

Настя мрачно ковыряла ложкой в креманке.

— С тобой стало невозможно, — горестно констатировала она. — Из-за тебя я перестала есть твердокопченую колбасу, голландский сыр и мороженое в трубочках. Теперь что, жить без сливок?

— Почему из-за меня?

— Потому что без тебя я могла себя убедить, что изменение их вкуса мне мерещится. А потом приходила ты и разбивала мои иллюзии. Между прочим, пять минут назад я ела вот эти сливки, и ничего. А теперь не могу. Стало невкусно!

— Это не я, это рецепторы виноваты, — поспешила оправдаться я. — Помнишь, я ходила к врачу из-за мигреней? И мне сказали, что все у меня в порядке, просто рецепторы коры головного мозга обладают повышенной чувствительностью. Они передают все правильно, но сильнее, чем у других людей. Это не болезнь, а генетически обусловленная особенность организма, повлиять на которую невозможно.

— Точно! — оживилась Настя. — Я спокойно беру чашку с кофе, а ты вечно обжигаешься. Говоришь, рецепторы?

— Они, гады, — подтвердила я. — Они еще и запахи усиливают, представляешь? Я сегодня в метро чуть не померла. Сперва ко мне подсел мужчина, от которого несло перегаром пополам с одеколоном. Меня затошнило, и я ушла в другой конец вагона. А там приличная с виду женщина наелась чеснока.

— Для профилактики гриппа, — кивнула Настя.

— А меня опять затошнило. Так я и шлялась по вагону, словно неприкаянная душа в чистилище…

Я пригорюнилась.

А ведь это еще не полный список проблем, вызванных чувствительностью рецепторов! К обонянию, осязанию и вкусу следует добавить слух. Я очень люблю балет и часто хожу в Мариинку — так последнее время мне хочется придушить одного из духовиков, вечно фальшивящего в самые патетические моменты. Лишь зрение не осложняет мне жизнь — я, по счастью, близорука.

Горевала я недолго — решать подобные проблемы организму было не впервой. Он у меня привередливый, зато опытный.

— Остается купить миксер, — сообразила я. — Твердокопченую колбасу или сыр самостоятельно, увы, не сделаешь, а сливки взбить — запросто.

— Ты действительно станешь взбивать сама? — подозрительно осведомилась Настя.

Учитывая мою лень в отношении домашнего хозяйства, ее подозрения были вполне оправданны.

Я пожала плечами:

— Если б у меня уже былмиксер, то, наверное, не стала бы, а раз куплю, то и взбивать придется. Истратив деньги, я вынуждена буду их оправдать.

— Замечательно! — обрадовалась Настя. — Значит, купим миксер и поедем к тебе. Как гостеприимная хозяйка ты взобьешь сливки на двоих.

* * *

Огромный универсальный магазин находился в том же здании, что и кафе. Посетителей было немного, зато по залу слонялось немало скучающих продавцов в фирменных одеждах. Настя тут же подгребла к ближайшей девице и строго осведомилась:

— Где тут у вас миксеры?

— Э… чего? — не поняла та.

— Миксеры. Где мы можем их посмотреть?

Барышня уставилась на мою подругу примерно так, как смотрят на меня двоечники, когда я требую с них определение предела — со смесью недоумения и неприкрытой укоризны. Однако на Настю это не действовало — она ждала ответа. Спасение пришло с неожиданной стороны — у продавщицы зазвонил мобильный.

— Ой, Светка, привет! Здорово, что ты позвонила. У меня жизнь сейчас просто жесть. Да, работа дурацкая. Посетителей нет, а кто приходит, ничего не покупает. А шеф, козел, премию перестал платить. Говорит, премия зависит от продаж. А где я ему продажи возьму? Рожу, что ли? Ну, женщины, вы чего здесь стоите? Не видите — я занята, по телефону говорю. Нет, Светка, это я не тебе. Тут какие-то тетки мешают. Мало вам, что ли, других продавцов — вон полный зал? Или сами поищите этот свой миксер…

— Сами, сами поищем, — поспешно согласилась я, увидев выражение Настиного лица.

— Из-за этого и произошел мировой кризис, — наставительно поведала подруга, насильно уволоченная мною в сторонку.

— Из-за чего?

— Из-за того, что основной рабочей массой стали представители поколения, не умеющего и не желающего работать. Они хотят получать большие деньги, даже не догадываясь, что деньги — это не просто бумажки, а овеществленный труд. Наш с тобой труд, между прочим. Их счастье, что еще не вымерли люди вроде нас, которым сильно недоплачивают, однако они ничего не могут с собой поделать — все равно работают хорошо. Недоплаченное нам идет этому поколению. А мы в результате слишком активно расходуем собственный жизненный ресурс. Вот посмотри, стоит она, свеженькая, с молодым, неизношенным мозгом, и упрямо отказывается его включать. Так он и останется в девственном состоянии — его сохранности можно только позавидовать! А ты, вместо того чтобы заставить барышню его активизировать, собираешься снова шевелить своими и без того потертыми мозгами. Это до добра не доведет! Мозг надо беречь. Тем более, у тебя там рецепторы.