Читать книгу "Круглые кубики - Анна Мосьпанов"

Без него, без моего мужа, – хана! Больной истечет кровью прямо на операционном столе, его даже некому зашить-заштопать (это особенно актуально в психиатрии). А тут – я с просьбой выбрать одного из докторов согласно прейскуранту. И нет бы, дурочка, скидки какие предложила или сказала бы: «Возьмите обоих! Мне для хорошего дела ничего не жалко». Так ведь нет. Начала торговаться. Подло, низко и совершенно безвкусно. Ах, вам какого подать? Вам левого или правого? Вам завернуть или так донесете?

Любой бы смутился от такого отношения. Любой человек. Что уж говорить о дежурном враче, который сутки отстоял на ногах, спасая человеческие жизни. Он. Он… Немедленно всплывают все когда-либо слышанные клише о ночных дежурствах.

Он выпил литры кофе и наполнил плохо промытую пепельницу с отколотым краешком дурнопахнущими бычками. Вопреки всем угрозам, кричащим с сигаретных пачек, всем этим страшным черным словам, написанным шрифтом для слабовидящих на белом фоне. Он работал на износ и ни на секунду не забывал о высшей ценности – жизни пациентов. Он… Моя фантазия разыгрывается, эмоции набирают оборот, а пафос зашкаливает.

Он… доктор… врачеватель… к утру, дрожащими руками набирая незнакомый номер, надеялся только на одно – на квалифицированную помощь друга и коллеги. И что же получил в ответ? «Вам какого?!»

Пристыженная и раздавленная, я побрела назад в спальню. Муж уже проснулся и испуганно смотрел на меня:

– Кто звонил? Мне показалось, телефон. Что-то с родителями?

– Нет, с тобой. Это звонили из клиники.

– Что им было нужно? Ну понятно, я. А что случилось-то? Почему ты меня не позвала?

Нужно было что-то объяснять. А как скажешь, что я была не уверена, кто рядом со мной – первый или второй, и какой именно им нужен.

– Понимаешь, – захожу издалека, – мне снилось, что вас двое. Ты и еще один.

– Ага, – веселится муж, еще не понимая, что я натворила, – я понял. Намек на то, что нужно трудиться за себя и за того парня. Мика, ну возраст же, что поделаешь. Придется искать дублера.

– Ну, типа того. И дежурный врач попросил позвать тебя. А я… я была не уверена, что ты – это ты. Точнее, в моей голове ты, который здесь, в спальне, – это был второй муж. И я хотела узнать, кого позвать.

– Так я и есть твой второй муж, – медленно говорит он. И так пристально-пристально смотрит на меня. Вот так, наверное, и ставится пресловутый дифференциальный диагноз.

– А первый где же? – тупо спрашиваю я, понимая, что мозг сейчас взорвется. Тарантино нужно снимать свои шедевры в моей спальне. Он на декорациях сэкономит, а я недорого возьму.

– Я понятия не имею, где твой первый муж, впрочем, так же, как и ты, – раздраженно отвечает супруг, собираясь укладываться. – Какое это имеет значение сейчас, спустя много-много лет? Это ж ты от него ушла, не я. Откуда мне знать? Он что, объявился?

– Нет, ты не понял. – Я соображаю, что несу полный бред, но остановиться уже не могу. – Я спросила твоего коллегу, того дежурного врача… Он хотел поговорить с тобой. То есть с одним из вас. И я спросила, кого ему позвать – тебя или первого мужа. Я же не могу знать. Я вас и так-то различить не могу, а уж спросонок-то… Ну как, как я могу узнать, кто передо мной, вот скажи? Руки, волосы, носы – все одинаковое. А ему, коллеге твоему, нужна была срочная консультация. Кто-то там умирал. Спасать надо было.

Фразу «это был безумный сон про близнецов» я произнесла уже в закрытую дверь. Муж понесся звонить в клинику и объяснять, что… Я не знаю, что он им там сказал.

Вернулся он через некоторое время со словами: «Тебе там не тройняшки случайно снились? Там как раз рук не хватает. Твое безумие будет в цене».

Глава 2

Мика, Мишка и Мишель

Вот так и живем. Конечно же мне досталось. Но не так чтоб сильно. Как только меня пытаются приструнить, я сразу же объясняю ему, супругу, что коль уж он не может справиться с одной отдельно взятой штатной единицей в ячейке общества, то как именно собирается управлять целой клиникой, которую в самое ближайшее время намеревается открывать? Начинать надо с малого и отрабатывать приемы управления персоналом в сложных, приближенных к боевым условиях.

Это обычно сразу же охлаждает праведный гнев будущего крупного медицинского функционера и одновременно дает сладкое, ни с чем не сравнимое осознание того, кто в доме хозяин. Этой маленькой хитрости – всегда создавать у мужчины ощущение, что именно он руководит процессом, – меня научила бабушка. Я обязательно расскажу о ней. Только чуть позже. Иначе вы запутаетесь в моих многочисленных родственниках и не сможете уследить за причинно-следственными и фамильно-интимными связями, имеющими отношение к нашей семье.

Мы обязательно дойдем до бабушек и дедушек, до мам и пап, до коллег и друзей. Обещаю. Просто, как вежливый человек, предпочитаю сначала представиться сама.

Итак… Вот попробуй-ка расскажи о себе. Понятия не имею с чего начать. Наверное, с имени. Оно у меня очень необычное. Меня зовут Микаэла. Вот так вот, ни больше ни меньше. Не Таня, не Катя, не Аня, не Света. Понятно, что в моем классе, где было три Оли, четыре Тани, две Ани и всего одна Настя (сейчас можно начинать приблизительно прикидывать дату моего рождения, главное – определить, в каком же году имя Настя было редким и экзотическим), я была эдакой жар-птицей. Инопланетянкой. Практически Аэлитой, только нос с горбинкой.

Впрочем, это некоторое лукавство. Нас, инопланетянок, было три. Что, согласитесь, совсем немного для элитной школы с углубленным изучением английского языка и зашкаливающим количеством детишек полномочных, временных поверенных и примазавшихся к ним из Внешторга. Практически дыша в затылок и наступая на пятки, в одном ряду со мной стояли белокурая длинноногая латышка Инга (о, как я мечтала в двенадцать лет иметь такие вот льняные локоны с нежными завитками в районе уха) и армянка Лилия.

Ингу потом отобрали в секцию спортивной гимнастики. Инга. Латышка ли? Может, и литовка, не помню уже. Точно на «л». Лиля вот была стопроцентной армянкой, а про Ингу не уверена. Но как бы то ни было, именно ее – гибкую и удивительно пластичную – выбрали из всех девочек и пригласили заниматься. В школу олимпийского резерва, во как.

Я своими ушами слышала, как учительница физкультуры Лариса Евгеньевна, адепт правильного питания и здорового образа жизни, говорила своей ближайшей подружке Нине Сергеевне, математичке, о том, что из Инги выйдет толк. Эти прибалты просто созданы для спорта. Высокие, мускулистые, длинноногие.

– Лишь бы не испортил кто на сборах, такую красотку, – с недобрым хохотком добавила Лариса Евгеньевна, отшвыривая недокуренную сигарету и нервно оглядываясь, не видит ли кто-нибудь из учеников. – Сама знаешь, Нинка, как оно бывает. Там, в пансионатах, на базах спортивных, мальчики и девочки вместе живут. Кто к кому после отбоя пошел – не уследишь. Впрочем, ты-то как раз не знаешь. Ты у нас задачник Сканави штудировала, пока я для страны золото добывала. Не добыла, да. Теперь прыгаем через козла. Ладно, бросай давай и пошли. Холодно. – И, по-девчоночьи легко перепрыгнув через хлипкий заборчик, учительницы побежали к главному входу.