Читать книгу "Танкист – победитель драконов - Милослав Князев"

Максим решил не обращать внимания на странности, вызванные явно поехавшей куда-то не туда крышей, и принимать всё как есть. А для начала осмотреться.

– Если я тут числюсь главным оператором бортовых орудий или как-то так, – начал рассуждать мужчина вслух, – то, следовательно, логично предположить, что это помещение – орудийная рубка. Но где тогда все приборы?

Новая память тут же услужливо подсказала, что все приборы, а вернее, магические амулеты и артефакты, на месте. Вон те каменные (каменные!!!) плиты, отполированные до зеркального блеска, не что иное, как мониторы, а вот эти кристаллы – датчики и индикаторы.

– И как всем этим пользоваться? – уже почти привычно спросил он у своей шизофрении.

Однако та на этот раз его подвела. Не то чтобы она отказывалась сотрудничать, нет, просто не могла ответить. Показать – запросто, а рассказать – никак. Но чтобы показать, нужно было видеть. Видеть магию! А Максим не видел.

По этому поводу в его новой памяти информация была весьма скудной. Полное магическое истощение – явление крайне редкое само по себе (куда раньше просто сознание потеряешь), а уж выживших после него оставалось вообще невероятно мало. Даже не проценты, а доли процента. Отсюда и крайне скудные сведения по этому вопросу. Так что Максим ни с помощью новой памяти, ни тем более сам не мог понять, приборы просто не работают, сдохнув вместе с орудиями, или это он, в силу полного отсутствия каких-либо магических способностей, не различает их показаний. Логика была за второй вариант, так как в каждом из артефактов и амулетов имелись собственные накопители, аналогичный тому, который стоял в очистителе воздуха. Пусть не такой объёмный, но точно имелся в любом приборе.

Ага, логика. Ещё она говорила, что никакой магии вообще ни бывает.

Решив не спорить ни с одной из логик и тем более не выяснять, которая из них настоящая, а которая хитро маскирующаяся под логику шизофрения, Макс продолжил осмотр. Поскольку, как выяснилось, разглядывать приборы не имело смысла, он обратил внимание на себя. Из одежды на нём был комбинезон и то ли хитро пристёгнутые, то ли составляющие с ним единое целое ботинки.

– А чего я хотел? Раз космический корабль, то, разумеется, должен быть комбинезон или скафандр, а не древнеримская тога или средневековая кольчуга.

Тут же включившаяся новая память дала справку, что это всё же не совсем комбинезон, а именно лёгкий скафандр минимальной защиты и ботинки хотя в принципе могут быть отстёгнуты, но составляют с костюмом единое целое. Комплекс, само собой разумеется, тоже магический. А какой же ещё? Но, к счастью, активация пассивная, не требующая от носителя ни магических способностей, ни целенаправленных действий. Мало ли что, вдруг, пребывая в вакууме или агрессивной среде, человек окажется без сознания.

– Кстати, о средневековье, – произнёс мужчина, обнаружив с левой стороны у себя на поясе не такие уж и маленькие ножны.

Взявшись за рукоять, он извлёк на свет сам не понял что. То ли кортик-переросток, то ли шпагу-недомерок. С тем, что чисто символические кортики ещё могут быть у офицеров космических кораблей, Максим вполне мог согласиться, однако не такие же "дуры". Но обратиться к новой памяти за разъяснениями он не успел, так как его размышления на эту тему прервало очередное сотрясение линкора. На этот раз человек не стал мешать непонятно откуда появившимся рефлексам, и левая рука легко схватилась за поручень, а правая непринуждённо вставила клинок обратно в ножны. Слишком легко и слишком непринуждённо. Это при том, что никакого отношения к холодному оружию не имел, как и оно к нему, и точно не сумел бы засунуть не глядя что-либо в ножны, а вот отрезать себе что-нибудь при попытке проделать такой трюк – запросто. Да и линкор, хоть звёздный, хоть любой другой, в его понимании не тот корабль, которому положено часто сотрясаться всем корпусом, так что, где можно наработать такие рефлексы, тоже было неясно.

Здесь новая память полностью согласилась со своим хозяином. Не положено линкорам так сотрясаться. И этот, если вообще уцелеет, после боя полетит прямиком в ремонтный док. Или, скорее, не полетит, а будет туда отбуксирован. Капитан, конечно же, способна и сама отремонтировать в любом месте, без всяких доков, но в крайнем случае, поэтому точно предпочтёт зря не напрягаться. Мысль про капитана, а вернее про его такие невероятные способности, ему показалась странной, но человек решил пока её отложить.

Однако Максим всё ещё считал, что "в сказку попал", поэтому космическое сражение и перспектива разрушения корабля, на котором он, собственно, и прибывает, его не очень пугали. Вообще не пугали. Наличие на боевом посту каких-то специальных поручей, за которые нужно хвататься, вместо кресла, к которому можно пристегнуться, тоже не смущало.

И человек обратил внимание на кобуру, висящую у него справа. Там был магобластер – симбиоз ядерной физики и магической науки. Микрореактор кваркового распада, (или может лучше синтеза? или антивещества?) заключённый в магический кокон, давал грубую энергию, а кристалл-накопитель – тонкую магическую силу. Объединённые вместе, они позволяли стрелять сгустками плазмы большей мощности, чем любой из них по отдельности.

Вот только бластер был не просто магическим, а ещё и защищённым, так, чтобы никто, не имеющий таких способностей, не сумел им воспользоваться. Максим с сожалением засунул обратно в кобуру грозное, но совершенно бесполезное для него оружие. Однако его размышления по этому поводу также были прерваны.

– Внимание! Высокая вероятность абордажа! Всем членам экипажа занять свои места по плану отражения угрозы, – раздался приятный женский голос, принадлежавший капитану.

Память услужливо подсказала Максиму, что его место как главного артиллериста бортовой линии за пультом (увидеть бы тот пульт). Это если орудия в порядке. А если нет, то, как мага с силой значительно выше средней там, где понадобится для противодействия абордажу.

– Только я не маг, – сообщил Макс то ли своей памяти, которая по совместительству поехавшая крыша, то ли капитану, объявившей об опасности абордажа, то ли себе самому, начинающему по чуть-чуть задумываться, а не происходит ли всё это на самом деле.

Никто, разумеется, ему не ответил. Инструкций на случай полного магического истощения не существовало вообще, а при расходе внутреннего запаса магии и отсутствии возможности подзарядиться от внешних источников, вражеский абордаж следовало отражать с помощью ручного оружия, то есть бластера и кортика. И вообще, старшие офицеры должны являться для остального экипажа примером для подражания. Поскольку магобластер в его руках был всего лишь бесполезным макетом, выходить с ненадёжным клинком против вражеского спецназа Максиму не хотелось. Даже во сне. Быть неудачным примером тоже.

– Почему спецназа? – задал человек себе же вопрос.

– А кого ещё пошлют на абордаж линкора, – ответил он на это, уже вполне привычно разговаривая сам с собой. – Точно не детский хор.

Но оставаться в центре управления огнём правого борта тоже не хотелось. Приборы ни черта не показывают, орудия выведены из строя, и вообще…