Читать книгу "Семь дней - Деон Мейер"

Он нажал кнопку звонка и услышал ее торопливые шаги. Она спускалась по лестнице.

Дверь открылась. Гриссел увидел Алексу и воскликнул:

— Боже!

На глазах у снайпера мимо «чаны» прополз полицейский фургон. Перед тем как въехать в широкие ворота, водитель сбросил скорость.

На некоторое время полицейский фургон скрылся из поля зрения. Затем снайпер снова увидел его. Фургон занял место на парковочной площадке. Снайпер следил за ним в оптический прицел.

В кабине сидел только один констебль. Фургон стоял на середине открытой площадки, за двумя другими полицейскими машинами.

Метров семьдесят — восемьдесят, навскидку определил снайпер. Он прицелился в капот одной из машин, дождался, пока водитель появится в поле зрения. И вдруг сообразил, что слишком волнуется — сердцебиение заметно участилось.

Он глубоко вдохнул. В прицеле показалась фигура в форме. Вот он! Стрелять по движущейся цели нелегко.

Он чуть опустил ствол, ведя его за констеблем, мысленно повторяя правила: «зацепиться» за цель, задержать дыхание, не закрывать левый глаз, мягко нажать на спусковой крючок. Он почувствовал отдачу. В замкнутом пространстве кузова выстрел оказался громче, чем он ожидал.

Промах!

— Ты выглядишь… — Гриссел чуть не ляпнул: «охренительно», но вовремя сдержался, отчаянно подыскивая подходящее приличное слово, способное передать его восхищение ее потрясающей внешностью, — сказочно!

Алекса вышла к нему в черном длинном платье без бретелей; пышную грудь подчеркивал широкий кожаный пояс бежевого цвета. На ногах — светло-коричневые сандалии на платформе.

А ее лицо… Он еще никогда не видел ее такой красивой! Макияж был нанесен искусно и умело, алые губы так и манили поцеловать. Она постриглась и подкрасила светлые волосы. В ушах серебряные серьги в виде крупных сердечек. Из-под длинных ресниц загадочно смотрят темно-зеленые глаза.

На один короткий миг Гриссел позволил себе помечтать: если сегодня все пройдет хорошо, может быть, потом она позволит ее поцеловать?

Алекса рассмеялась и окинула его одобрительным взглядом:

— Ты тоже, Бенни… А цветы кому — мне?

— Ах… да! — Он неуклюже протянул ей букет.

Судя по ее румянцу, она в самом деле оценила его старания.

— Большое спасибо! — Алекса шагнула вперед и поцеловала Гриссела в щеку.

По опыту он знал, что снаружи выстрела почти не будет слышно. Ведь он стреляет из винтовки с глушителем, к тому же изнутри кузов «чаны» обит кусками ковролина. И все равно ладони, сжимавшие винтовку, сделались скользкими и липкими. Сердце гулко колотилось о грудную клетку. Он передернул затвор. Упавшая гильза с лязгом ударилась о металлический ящик. Он перезарядил винтовку, слегка передвинул ствол, посмотрел в прицел и убедился в том, что констебль не заметил выстрела. Он смотрел в другую сторону — на гору.

Снайпер снова прицелился в ноги полицейскому. Сдвинул ствол на два-три сантиметра вперед, учитывая движение. Надо стрелять по коленям… Изнутри, из желудка, поднимался страх. Дыши, дыши, медленно выдыхай… Он нажал на спусковой крючок. Увидел, как констебль упал.

И сразу испытал облегчение. Втянул ноздрями воздух, уловил запах кордита. Так, не расслабляться! Он понимал, что дальше действовать придется быстро, следующие шестьдесят секунд решающие, все должно пойти точно по плану. Он размотал ремень трекинговой палки, служившей упором. Освободил винтовку. Положил ее на дно ящика. Накрыл поддоном с инструментами. Закрыл ящик. Палку можно оставить.

Он поднял матерчатую шторку. Бейсболка! Надеть бейсболку. Он перелез на водительское сиденье, приказывал себе не смотреть на цель, не смотреть… Но тревога все больше завладевала им, и он все же покосился на раненого. Констебль корчился от боли на открытой парковке метрах в восьмидесяти от него и разглядывал свою ногу.

Смотри перед собой! Поверни ключ, заведи «чану», медленно трогайся с места. Всего десять метров — и тебя не будет видно! Несколько секунд… констебль ничего не успеет заметить. К тому же он сейчас в состоянии шока и все равно вряд ли что-нибудь запомнит. Не привлекай к себе внимания, действуй хладнокровно, ты здесь ни при чем…

Он выжал сцепление и тронулся с места.

2

У входа в театральный центр «Артскейп» висел огромный плакат, извещавший о том, что в пятницу, 4 марта, на Большой арене состоится концерт в честь дня рождения Антона Госена. Внизу поместили снимки всех звезд, которые будут выступать здесь на следующей неделе.

В самой середине избранных он увидел Алексу Барнард. Рядом с ее фотографией красовалась надпись, набранная шрифтом помельче: «Ксандра Барнард возвращается!»

Подумать только — он участвует в таком событии! У него новая куртка… И он приехал вместе с живой легендой! Гриссел сглотнул подступивший к горлу ком и велел себе не раскисать.

Внутри собралось довольно много народу. Бенни украдкой разглядывал мужчин: как они одеты? Уф… Он вздохнул с облегчением. Многие, как и он, пришли в куртках. Он старался успокоиться, внушая себе, что все будет хорошо.

Все глазели на Алексу, многие окликали ее по имени. Потом их окружила целая толпа. Алекса принялась здороваться со старыми друзьями. Гриссел скромно отступил на задний план. Он заранее подозревал, что так оно и будет, и радовался за Алексу, которой оказывали такой теплый прием. Она ведь так волновалась! На прошлой неделе она даже призналась ему в своих страхах:

— Меня очень долго не было, Бенни. И потом, после того как Адама убили, поднялась шумиха… Даже не знаю, чего ожидать!

Адам Барнард был ее мужем. Бенни расследовал его убийство, так они с Алексой и познакомились.

— Вы Пол Эйлерс, актер! — услышал он рядом женский голос.

Обернувшись, Бенни увидел незнакомую молодую женщину. Оказалось, что она обращается не к кому-нибудь, а к нему.

— Нет, — ответил он. — Меня зовут Бенни Гриссел.

— А я готова была поклясться, что вы — Пол Эйлерс, — огорчилась молодая незнакомка и тут же отошла от него.

Постепенно Гриссел немного освоился и даже начал различать в толпе звезд первой величины. Лаурика Раух держала Алексу за обе руки и что-то ласково ей говорила. Карен Зоид и Гиан Грун вполголоса беседовали между собой. Эмо Адамс, видимо, рассказывал что-то смешное, потому что стоявшая рядом с ним Соня Герхолдт громко хохотала.

Интересно, где Лизе Бекман?

В толпе сновали официанты с подносами; Грисселу, как и другим гостям, предложили шампанского. Бенни пристально посмотрел на золотистую жидкость, на пузырьки, которые лениво поднимались вверх, и ощутил внутри жажду, непреодолимое желание выпить. Он с трудом взял себя в руки и помотал головой. Нет уж, спасибо…

Двести двадцать семь дней без спиртного. Наверное, надо пойти и взять себе газировки или сока — лишь бы не стоять столбом в море избранных. Он здесь чужой, в отличие от Алексы… Она-то дома, в своей стихии, она сияет!