Читать книгу "Рассказы веера - Людмила Третьякова"

Еще при Иване Грозном, щедро дарившем предприимчивому семейству сибирские земли, Строгановы уже были хозяевами двадцати городов, двухсот деревень и пятнадцати тысяч крепостных.

На свои деньги они возводили крепости, вооружали целые гарнизоны для «бережения от ногайских и других орд». Строгановы чувствовали себя хозяевами, причем вечными хозяевами этой земли, поэтому во всем, что здесь делалось, чувствовались их влияние, их рука.

Фамилия Строгановых становилась синонимом почти неограниченной власти. Им приходилось считаться только с одним конкурентом, от которого не удалось избавиться, – с Демидовыми.

«Богаче Строганова не будешь!» – такая появилась поговорка.

Однако никакие предпринимательские таланты не помогли бы Строгановым достичь невероятного финансового могущества, если б они с самого начала не заявили о себе как люди государственные. То есть понимающие российские нужды, готовые в трудный для страны час, как говорится, тряхнуть мошной. Возвышаться за счет богатств своей земли и не возвращать ей долг – такое и в голову не могло прийти. Вот почему русские государи благоволили к Строгановым: не за красивые глаза, а за славные дела.

А список этих дел длинен. Именно они, верные царевы слуги, снарядили Ермака для похода на Сибирское ханство. И терзавшие русский Север набеги кочевников прекратились. Иван Грозный предоставил Строгановым право беспошлинной торговли на вновь завоеванных землях.

Внутренних смут и переворотов Строгановы сторонились: стояли за законную власть – какую Бог послал. За это в XVII веке царем Василием Шуйским повелено было в грамотах величать Строгановых по имени и отчеству. Эти сибирские предприниматели простого происхождения получили право называться «именитыми людьми». Такое отличие даровалось исключительно членам строгановского клана и, как можно прочитать, «не применялось больше к кому-либо ни до, ни после них».

«Титул этот давал им право быть судимыми только царем, а не обыкновенными судьями, – читаем в "Истории родов российского дворянства", – что было, конечно, изъятием очень важным по тому времени».

Очень благоволил к Строгановым и Петр I. Испытывая нужду в инициативных, способных на большие щедроты людях, он видел в них свою опору. Его надежды оправдались: могучее семейство построило за свой счет несколько кораблей для русского флота. Издержек, конечно, это потребовало больших, но и награждал Петр воистину по-царски.

Если громадные угодья сибирской земли ранее использовались Строгановыми как арендаторами, то именно Петр выдал им грамоту о вечном пользовании. Теперь их владения походили на государство в государстве. И вправду, если принять во внимание, что в XVIII веке «именитым людям» принадлежало десять миллионов десятин, то это совсем не выглядело преувеличением: в Европе были страны и меньших размеров.

Недаром один из Строгановых – Александр Сергеевич, знаменитый меценат, создатель Казанского собора в Петербурге, – не шутя говорил, что захоти он уподобиться монарху, то со своим доходом завел бы в Пермском крае личное войско, собственную резиденцию с канцлером, камергерами, камер-юнкерами и прочими атрибутами монархической власти. А ведь ему принадлежала только треть владений деда, «именитого гражданина Григория Дмитриевича»! Даже последний из дореволюционных Строгановых – граф Сергей Александрович, умерший за границей в 1923 году, – до национализации являлся владельцем миллиона десятин земли.

Разумеется, в России существовало несколько семейств, отмеченных финансовым могуществом, такие как Шереметевы, Юсуповы, Разумовские, Демидовы, но никто из них не знал столь долгого, в несколько веков, непоколебимого процветания, наступательного движения вперед, желания и умения утвердить свое имя в самых разных областях жизни державы.

...Строгановы – истинные любимцы фортуны. Им постоянно везло чисто по-житейски: каждое поколение поставляло исключительно работоспособных, с неугасимым внутренним запалом мужчин. Сыновья оказывались достойными отцов. Далеко не безгрешные, как и все смертные, они отнюдь не сибаритствовали. А ведь стоит даже одному поколению пожить без забот, как возведенное предками здание финансового преуспевания начинает крениться. Сначала вроде бы чуть-чуть, почти незаметно, потом все более неотвратимо. И только когда признаки обрушения становятся очевидными, беспечные наследники хватаются за голову и начинают метаться в поисках спасения. Ан поздно! Лишь по счастливой случайности, которая, как известно, в каждое окошко не заглядывает, кому-то удается предотвратить крах. Строгановых сие миновало.

...Григорий Строганов первым из всего обширного семейства осел в Москве. Здесь он обзавелся домом в районе Таганской слободы, который стал самым поместительным частным строением Первопрестольной. Да и расположилась новостройка очень заметно – на бровке высокого холма. Отсюда Кремль был виден, как на ладони.

Казалось бы, столь великолепные хоромы никак не вязались с весьма скромной застройкой, где жил далеко не богатый люд – гончары, таганщики, кузнецы, каменщики. Однако новосел выказал себя человеком неспесивым и хлебосольным: его дом был открыт «не токмо друзьям его, но и всякого чина людям». За Григорием Строгановым закрепилась репутация «старателя для бедных».

Это отец нашей героини Варвары Александровны Строгановой-Шаховской Александр Григорьевич. Его грудь украшает усыпанное бриллиантами изображение царя Петра – покровителя этих сибиряков-предпринимателей. На немолодом лице Строганова – сосредоточенность, энергия, думы о завтрашнем дне, в котором, несмотря на его роскошный кафтан и сундуки с золотом, не будет ни минуты для безделья и праздности.

Под стать ему оказалась и супруга Марья Яковлевна – пышнотелая, с соболиными бровями. Как и все Строгановы, она отличалась глубоким благочестием, брала к себе девушек-сирот, воспитывала, а потом выдавала с хорошим приданым замуж. Рядом со своим домом построила богадельню, которую содержала на собственные средства.

Все это не укрывалось от глаз обычных москвичей. И самые завистливые души смирялись в виду людей, которые при колоссальном богатстве думали о своей душе. Золото Строгановых не развратило.

Это понимали и ценили не только москвичи, но и государь. Петр не упускал возможности подчеркнуть свое расположение и к Строганову, и к его супруге. К примеру, самодержец строго-настрого запретил носить так называемое русское платье – только Марье Яковлевне это разрешалось. Не позволял Петр и возводить каменные церкви – все шло на строительство Петербурга. Однако на просьбу Марьи Яковлевны разрешить ей поставить храм именно каменный ответил согласием.

...В 1722 году Строгановым, предки которых, по одной из версий, были поморскими крестьянами, император даровал дворянское звание, что дало им возможность в будущем не только войти в самый избранный круг российской аристократии, но и породниться с самими Романовыми. Для этого, правда, должно было пройти изрядное время, но факт остается фактом: дочь Николая I, великая княгиня Мария Николаевна, вторым браком была за графом Григорием Строгановым.