Читать книгу "Лабиринт смерти - Филип Киндред Дик"

«Когда–нибудь, — подумал Ник, — тебе не придется управлять, причиняя боль, — управлять равными себе, служить своим хозяевам. Ты и сам будешь хозяином — тогда я смогу радостно воспринимать все, что я вижу, все, что происходит вокруг меня».

— Нет, — покачал он головой и направил мальчика обратно, в движущийся по тротуару плотный людской поток. — Не зацикливайся на конкретных вещах, — резко выговорил он. — Подумай об абстрактном; подумай о методах нейтрологики. Тебя ведь об этом будут спрашивать. — Мальчик попятился. — Шевелись! — рявкнул Ник, с силой подталкивая его вперед. И тут же, физически ощущая сопротивление мальчика, он почувствовал гнетущее соседство несостоятельности.

Так продолжалось уже пятьдесят лет, начиная с 2085 года, когда был избран первый Новый Человек… А восемью годами спустя первый Аномал взял на себя эту высокую должность. Тогда это было в новинку; всех интересовало, как эти атипические продукты поздней стадии эволюции будут действовать на практике. Они действовали превосходно — слишком хорошо, чтобы кто–либо из Старых Людей мог с ними соперничать. Там, где они, образно говоря, могли жонглировать целой охапкой пылающих булав, Старый Человек справлялся только с одной. Некоторые действия, основанные на мыслительных процессах, недоступных никому из Старых Людей, вообще не имели аналогов среди всего множества действий человеческих особей на более ранних стадиях эволюции.

— Взгляни на заголовок. — Бобби остановился перед газетным стендом.

ПОИМКА ПРОВОНИ.

РЕПОРТАЖ С МЕСТА СОБЫТИЯ.

Ник равнодушно прочитал заголовок, не веря ему и в то же время не слишком этим интересуясь. Для него Торс Провони более не существовал — хоть пойманный, хоть какой угодно. А Бобби, похоже, был увлечен этой новостью. Увлечен — и неприятно поражен.

— Им никогда не поймать Провони, — заявил мальчик.

— Говори потише, — прошептал ему в самое ухо Ник, чувствуя себя при этом крайне неловко.

— Почему меня должно беспокоить, что кто–то меня услышит? — горячо отреагировал Бобби. Он указал на обтекавший их людской поток. — Все равно все они со мной согласны. — Бурля гневом, он яростно глянул на отца снизу вверх.

— Когда Провони отчалил, — сказал Ник, — держа курс прочь из Солнечной системы, он предал все человечество, Правителя и… вообще всех. — В это он твердо верил. Они спорили об этом множество раз, но так и не смогли сблизить свои противоположные мнения относительно человека, обещавшего найти другую планету, другой «подходящий мир» где Старые Люди смогли бы жить… и сами управлять собой. — Провони был трусом, — сказал Ник, — и умственно недоразвитым. Я даже думаю, его не стоило преследовать. Так или иначе, они, очевидно, его нашли.

— Они всегда так говорят, — заметил Бобби. — Два месяца тому назад нас заверяли, что в течение двадцати четырех часов…

— Он был умственно недоразвит, — отрезал Ник. — Поэтому с ним и считаться нечего.

— Мы тоже умственно недоразвиты, — сказал Бобби.

— Я — да, — ответил Ник. — А вот ты — нет.

Дальше они пошли молча; никому из них не хотелось продолжать разговор.

Чиновник Государственной гражданской службы Норберт Вайсе вынул из обрабатывающего данные компьютера рядом со своим столом зеленый листок и внимательно ознакомился с содержавшейся там информацией.

«Я помню его, — подумал Вайсе. — Двенадцать лет, честолюбивый отец… так, и что же мальчик показал на предварительном тестировании? Выраженный Э–фактор, значительно выше среднего. Однако…»

Взяв трубку ведомственного видеофона, он набрал добавочный номер своего начальника.

На экране появилось явно переутомленное рябое, вытянутое лицо Джерома Пайкмана:

— Слушаю?

— Скоро здесь будет тот мальчик, Эпплтон, — сказал Вайсе. — Вы приняли решение? Будем мы его принимать или нет? — Он поднес зеленый листок прямо к сканеру видеофона, освежая память своего начальника.

— Людям из моего отдела не нравится раболепное поведение его отца, — сказал Пайкман. — Оно выражено настолько явно — в отношении к властям, — что, как нам кажется, это вполне могло бы оказать неблагоприятное воздействие на эмоциональное развитие его сына. Провалите его.

— Полностью? — спросил Вайсе. — Или pro tem?

— Провалите его окончательно. Напрочь. Мы только окажем ему услугу; вероятно, он сам желает быть отвергнутым.

— Мальчик набрал высокие баллы.

— Но не исключительные. Ничего такого, что обязывало бы нас принять его.

— Все же из справедливости по отношению к мальчику… — запротестовал Вайсе.

— Из справедливости по отношению к мальчику мы отказываем ему. Получить федеральный ранг — это не честь и не привилегия, а лишь бремя. Обязанность. Разве вы так не считаете, мистер Вайсе?

Над этим он никогда не задумывался. «Разумеется, — подумал он, — я перегружен работой, а жалованье не слишком щедрое, и, как выражается Пайкман, чести это не приносит, а лишь налагает обязанности. Но меня скорее убьют, чем заставят от этого отказаться». Он сам подивился своему отношению к этой работе.

В сентябре 2120 года он получил статус чиновника Государственной гражданской службы и с тех пор работал на правительство — вначале под руководством Председателя Совета из Аномалов, затем Председателя Совета из Новых Людей. Вне зависимости от того, какая группировка овладевала полным контролем, он, как и остальные чиновники Государственной гражданской службы, оставался на своем месте, исполняя требовавшие квалификации профессиональные обязанности. Требовавшие квалификации — и таланта.

Сам он еще в детстве официально определил свою принадлежность к Новым Людям. В коре его головного мозга прослеживались отчетливые узлы Роджерса — и при тестировании умственных способностей после определенной подсказки он продемонстрировал соответствующие дарования. В девять лет он мыслил продуктивнее взрослого Старого Человека; в двадцать лет он мог мысленно воспроизвести таблицу из одной тысячи случайных чисел… впрочем, как и многое другое. Так, например, он мог, не прибегая к помощи компьютера, рассчитать курс–позицию корабля, находящегося под воздействием трех различных сил тяжести; благодаря своим врожденным умственным способностям он мог вычислить его местоположение в любой отдельно взятый момент времени. Он мог вывести обширный ряд коррелятов из отдельно взятого утверждения — как теоретических, так и прикладных. А в тридцать два года…

В получившей широкую известность научной статье он представил свои возражения по поводу классической теории пределов, с помощью собственного оригинального метода продемонстрировав возможность возврата — по крайней мере, теоретически — к апории Зенона о последовательной дихотомии пространства, опираясь при этом на теорию циклического времени Данна.

И в результате этого он получил незначительный пост в незначительном ответвлении правительственного Федерального бюро личностных стандартов. Поскольку того, что он сделал, несмотря на всю оригинальность, для большего было недостаточно. Все это было просто не сравнимо с достижениями других Новых Людей.