Читать книгу "Камбрия - навсегда! - Владимир Коваленко"

— Хорошо, — сказал Ивор, — но многие с ней виделись, вели дела — уже сейчас, во время осады холма. Мое мнение — бывает хуже. Ригдамна нам попалась странная, но толковую королеву из нее получить можно… Чему ты смеешься, Этайн?

— Я ирландка. Ригдамна — ирландское слово… Означает — «сырье для королевы», заготовка. Но не увидит ли Немайн и в нас, в нашем маленьком клочке, заготовку для королевства? Которую и примется обтесывать, обтачивать, полировать…

Совет кланов безымянного пока королевства принялся переглядываться. Ивор покрутил ус. Морячка права. Что до слухов — ее же пример показывает, что дыма без огня не бывает. Конечно, молва правду раздувает и перекручивает — но в том, что про Немайн говорят, что-то да есть! Говорят же разное. Например, что она, когда на город напало огромное войско варваров, вышла на битву одна, простых воинов насмерть испугала, младшие вожди оружие не смогли держать, а наибольшего сида палкой прогнала, как собаку. А перед тем со стены спрыгнула из удальства и сломала руку. Еще говорят, что епископ судил ее за волховство, да и признал, что оно не от дьявола. Тут мнения расходились: иные говорили, что Кер-Мирддин она защитила чудом Господним, как святой Димитрий Солунь и Богородица град Константинов, а иные — что сила эта ее собственная, именуется то ли механикой, то ли математикой и допустима на богоугодные дела, да с молитвой. Второй вариант Ивору нравился больше — видел он сиду, та не казалась способной летать по воздуху, а мешки с землей метала при помощи огромной пращи. Стало ясно, как сиды воевали с гигантами всякими. Если маленькая Немайн ухитряется метать на три сотни шагов мешок, который два человека с трудом поднимают — то что творили богатыри? Выходит, что и в старых сказках не все вранье. А раз у нее рука была на перевязи — значит, падала-таки со стены, а не летала и не проходила сквозь, как уверяли многие. Мол, что стоит холмовой просочиться сквозь десятиметровый вал? Тем более богине всех текущих вод… Но и варваров она не одна победила — королевскому войску тоже работы досталось, иным до грыжи, а иным и до могилы. Ивор кой-кого в лагере во время осады порасспрашивал. Выходило — сида тянула время до появления королевской дружины, дралась с вождем варваров. И войско их, конечно, сглазила.

Что колдовство сидовское не сказка, Ивор знал на собственном опыте. Лазил на Гвинов холм в молодости. Летом, в самые спокойные времена, когда Гвина в крепости не бывало, и фэйри не решались шалить слишком зло. Увы, в тот раз то ли король Аннона навестил крепость в неурочное время, то ли другие шутники нашлись — но Ивор штаны испачкал и зарекся удаль на сидовских холмах испытывать.

Гвин шалил да пугал, а его наемники вели себя как любые наемники. Потом явилась Немайн и тут показала себя сильнее: разрушила укрепления братца и запела холмовой гарнизон — то ли до смерти, то ли до поспешного бегства. Скорее второе. А кое-кто и сдался. Пленных фэйри все видели. С виду — почти люди, только уши прячут да белькочут по-ирландски с дурацким акцентом, вроде лейстнерского. По крайней мере, Этайн уверяет, что смешней только говор пиктов и Фир Болг. У Немайн же выговор скорее мунстерский. Как у всех нормальных людей и, видимо, сидов.

Трудно придется с такой королевой. Но и хорошо. Ведь сиды не лгут, а главное дело короля — хранить правду.

— Дело с ней вести можно, — заметил Ивор. — Сам убедился. Поставлял кой-чего во время осады холма. Нужно попробовать договориться. А время подумать есть. Немайн, говорят, нездоровится.

Времени и верно хватало — на то, чтоб по три раза вспомнить легенды да слухи и поговорить с родней в городе. Два дня пути — если налегке — не больно дальний свет. Ивор, поразмыслив, решил ехать сам. Два дня трясся по дороге, а наградой стало не сочувствие, а скептические взгляды горожан, рассматривающих шестиколесную повозку. Иные и пальцем тыкали в совершенно правильную колесницу, заботливо раскрашенную желто-красными цветами клана. Причину первый же мальчишка у коновязи заезжего двора объяснил. Оказывается, сида придумала некие рессоры, на которых заднице гораздо меньше страдать приходится. Вот всех и удивляет, как человек, живущий во владениях сиды, такой хорошей вещью не пользуется. А работники конюшен предложили переделать колесницу по новой моде. Ивор покряхтел, развязывая мошну, но отказываться не стал. Обратно-то ехать тоже не на чужом заду. Следующий по приезде день отоспался в доме клана — а там, стоило показаться в «Голове грифона», как заметивший правильного человека Кейр сразу принялся делать из-за стойки приглашающие жесты.

— Слышал, да? — спросил. — Мы тут тоже думы думаем. Насчет королевы-то вы поторопились. Не захочет Майни быть королевой. Она ведь серьезная, хотя поначалу и не заметишь. И на старине помешана так, что ой-ой. А по обычаю никому из семьи хозяина заезжего дома нельзя королевскую власть принимать. И, знаешь, я так мыслю, что ей это по нраву. На других сид-королев насмотрелась и судьбы такой не хочет. Что в Ирландии, что у нас — ничего хорошего. Суди сам: Рианнон детоубийцей ославили, пятнадцать лет и за рабыню не держали, Бранвен загнали в кухонные рабыни и каждый день непременно по лицу хлестали, одну Дон вежливо попросили освободить место сыну. Кстати, прогадали. Дон, говорят, добрая была — но не дура. При живом-то муже у них все хорошо получалось.

— А с чего Немайн тогда землю взяла?

— Так это не она. Это отец за нее взял. И, полагаю, с королевским титулом просто не соотнес. Не разглядел за рекой, выпасами, лесом. Он ведь пока больше хозяин, чем властитель. Но — пока. Вот… Слова-то обратно не возьмешь. Так что будет сиде задачка, как сил наберется. А ригдамной пусть побудет. Этого обычай вроде не запрещает.

— Вы про Майни? — Из внутренней двери высунулась сестра сиды, Гвен, как всегда хозяйничающая на кухне. — Глупости все. Не беспокойтесь. Она хорошая. И справится. Зато тебе, Кейр, стоит подумать про запас солода. С тех пор как мы варим «коксовое» пиво, горожане домашнего и не пьют почти. Наше вкуснее. Но теперь нам точно не хватит нынешнего припаса на всю зиму, а отцу не до того… Кстати, почтенный, не зерновое ли у вас хозяйство?

От римского обращения Ивор вздрогнул. Потом приосанился.

— Основной доход мне приносят стада, — сообщил он, разбавляя местным говором бедную латынь, — но и ячмень я выращиваю, и некоторый запас у меня, так получилось, имеется.

Запас назначен на черный день — мало ли, пожар в амбарах или лихолетье? Но тут вопрос стоит о добрых отношениях с семьей Немайн. То, что сида не захочет быть королевой, стало совершенно ясно. Сами могли додуматься. С другой стороны, Немайн ведь не просто сида. И кровь тут ни при чем — в Камбрии слово стоит выше крови, если уж признана «девушка-сирота» Немайн дочерью Дэффида Вилис-Кэдмана, так она и к роду его относится, и все старые права, обязанности и распри можно смело забыть. Но возраст и опыт не скроешь! Сравнить человека в двадцать лет и его же в тридцать — ежели не глуп, так разница будет заметна. И даже в дурака жизнь вобьет урок-другой. А тут не десяток лет, тут поболе тысячи. Так что мудрее Немайн, поди, в Камбрии и не сыскать никого.

Отложив решение — а верней, перевалив на чужие плечи, Ивор занялся делами бытовыми. Тут выяснилась очень неприятная вещь: старшина клана, включая папашу Кейра, не случайно начала скупать кожи по неплохой цене — ожидался большой спрос, и они запасались, чтоб потом продать подороже. Наводнившие город римляне собирались покупать оружие. Много оружия — а значит, щиты и шлемы с кожаным покрытием. Пергамент тоже подрос в цене.