Читать книгу "Светская дурь - Бен Элтон"

– Господи ты боже мой! Если кому понадобится образчик самого несправедливого, кривого, бесперспективного, бессмысленного законотворчества, то ничего лучше этого законопроекта о наркотиках не сыскать. «Декриминализация марихуаны» никогда не заработает, подобный шаг только свяжет полицию по рукам и ногам и предоставит бандитам больше места для маневров. МВД просто убого. И премьер-министр – тоже.

– Да, именно так ты и сказал. Просто поразительно, что они тебя не любят, правда?

– Да, но они не являются представителями от Далстона. В Хакни[2]все в полном ступоре из-за наркокультуры – той самой, которую создало нынешнее законодательство!

– Я знаю, дорогой, я знаю.

Подобно многим принципиальным людям, Питер с радостью проповедовал как перед своими сторонниками, так и перед скептиками. Он говорил весь вечер, и Анджела была с ним полностью согласна. Она разделяла его злость на полнейшую неспособность законодательства защитить жилые районы и не дать им превратиться в криминализированные гетто. Она поддерживала его одинокое возражение против легализации гашиша даже не потому, что ситуация в этом вопросе стала очень серьезной. Просто Анджела была полностью на его стороне в том, как они вместе решили распорядиться предоставленной им возможностью.

Каждый год парламент разрешает одному из своих рядовых членов представить законопроект на тему по собственному выбору. Своего рода подачка тем, кто полагает, будто двух с половиной партийная машина разработана с целью удушить инициативу и разрушить творческий дух личности. Счастливый получатель этой привилегии выбирается по жребию, и обычно луч света падает на «пустое место», человека, который выставляет себя идиотом, после чего в лучшем случае ему светит краткий миг славы. В этом году, однако, госпожа Удача не промахнулась. По крайней мере, так считали Питер и Анджела Педжет, потому что выбор пал на Питера, и они были уверены, что он сумеет использовать единственную в жизни возможность поместить самый животрепещущий вопрос современности в центр общественного сознания.

В тот вечер Питер и Анджела Педжет решили, что законопроект Питера предложит парламенту немедленно легализовать рекреационное употребление любых наркотиков. Не просто декриминализировать гашиш, не просто смягчить ответственность за экстази. Легализовать всё. Кокаин. Героин. Даже крэк. Всё.

Питер вскочил с дивана, слишком взволнованный, чтобы сидеть спокойно.

– Да, даже крэк. Я буду призывать к легализации крэка!

– Ты ведь понимаешь, что тебя за это распнут?

– Я знаю, знаю. Но к тому времени я уже докажу, что крэк слишком опасен, чтобы оставаться в руках преступников. Никому не нравится, что кому-то нравится курить такой ужасный яд, но раз это все равно делают, мы должны попытаться взять это дело под надлежащий контроль. Ввести лицензию, сделать его доступным только через врача, обложить налогами и направить всю прибыль на реабилитацию. Нужно что-то делать, а не зарывать голову в песок, пока вся страна не отправится в ад со всеми потрохами!

Анджела улыбнулась. Было приятно видеть, что ее муж снова полон такой страсти и убежденности. Это тот мужчина, за которого она вышла замуж, мужчина, горящий желанием нести добро, изменять существующий порядок Он снова помолодел, как будто эта идея смыла уныние и разочарования печальных лет конституционного затишья и парламентских компромиссов. Это стоит той боли, которая, как ей было прекрасно известно, неизбежно последует за таким радикальным и непопулярным предложением. Предложением, сделанным не просто ради яростных дебатов, которые оно, несомненно, спровоцирует, но и ради того, что это будет значить для Питера как для мужчины. Он был политиком, рожденным для битвы, и теперь ему представилась такая возможность. Конечно, он проиграет, и, несомненно, его вышвырнут вон, но для таких, как Питер, лучше сражаться и проиграть, чем не сражаться вовсе.

Прошло уже десять дней с того момента, как Питер и Анджела Педжет занимались любовью в последний раз, и этот факт неприятно тревожил ее. Она хотела его прямо сейчас. Но захочет ли он? Она надеялась, что да. Повернув его к себе, она обняла мужа и прижалась губами к его рту.

Через несколько секунд они рухнули на пол. Они не занимались любовью на ковре уже много лет.

Зал игральных автоматов, Пикадилли, Лондон

Он наблюдал за тощей полногрудой девчонкой с большими темными глазами вот уже час, переходил следом за ней от одного мерзкого автомата к другому. За все это время она ничего не купила и не бросила в машину ни монетки. Нищета крупными буквами была прописана у нее на лице так же очевидно, как и татуировка голубя, парящего на ее плече. Но она была миленькой, очень миленькой. Сальные волосы и грязная кожа не могли этого скрыть.

– Привет, детка, как тебя зовут?

Она ответила, но не повернулась к нему, продолжая смотреть на танцующего ниндзя на экране перед собой, который бесконечно повторял один-единственный мощный пинок, приглашающий ее кинуть монетку и сыграть.

– Джесси? Очень мило. Славно. Джесси, детка, ты выглядишь усталой. Хочешь кофе? Или чего покрепче, а? Мы можем немножко поиграть в автоматы. У меня куча денег, правда-правда. Где ты спала?

Она по-прежнему не взглянула на него, но всё же разговор был начат.

– Боже мой, как плохо. Детка, тебе не стоит ошиваться здесь. Неудивительно, что ты такая усталая. Здесь небезопасно для молодых девушек, поверь мне. Особенно для таких красоток, как ты. Тебе нужно валить отсюда, и побыстрее. С такими, как ты, здесь происходят плохие вещи, если у них нет доброго помощника, который присмотрит за ними, ты понимаешь? Что у тебя за акцент, детка? Ты меня с ума сводишь, ты говоришь так, словно у тебя язык узлом завязан.

Тощая девчонка была шотландкой.

– Боже, детка, ну и далеко же тебя занесло от дома. И меня тоже, понимаешь? Мы оба иностранцы, чужие, понимаешь? Я из Марселя, но я не такой, как ты, у меня есть знакомства в этом городе, я всё устроил, можешь не сомневаться. Да, у меня, запущенного и грязного. У меня знакомства. Никакой мудак не полезет к плохому парню, если только не ищет, где сложить башку. Пойдем лучше со мной, малышка Джесси. Думаю, тебе повезло, что я тебя нашел, поверь мне. Вместо меня с тобой могли бы заговорить плохие парни. Они бы тебя сильно порезали и очень плохо попользовали. Но я Франсуа, я классный, я уважаю женщин, это точно. Я не дам тебя в обиду. Пойдем со мной, милашка. Купим тебе одежду и чего-нибудь пожевать. Ты поживешь у Франсуа. Я тебя согрею, детка, и ты мне улыбнешься. Тебе повезло, куколка, потому что теперь у тебя есть знакомый. Этот город опасен для симпатичных беглянок. Нужно завести знакомство, и теперь у тебя оно есть, детка.

Когда они вышли из зала, француз взял девушку за руку.

Помещение при церкви Святой Хильды, Сохо

– С самого начала я был в дерьмовом настрое. Шоу проводилось в Доклендс-арене, которую, по-хорошему, надо бы назвать Доклендс-херова-бетонная-коробка. Устраивать там церемонию Наград – это всё равно что замутить тусовку на многоэтажной парковке. Более того, на парковке, расположенной в Лондоне как можно дальше от всего, хоть отдаленно напоминающего культурную жизнь. Вы что, ребята? Как можно заставлять всех поп-звезд страны сидеть три часа в лимузине, который тащится в трущобы Лондона. Особенно Томми Хансена – артиста номер один Великобритании и суперчувака. Человека, который наконец отнял корону у Робби.