Читать книгу "Парикмахер - Христиан Шюнеманн"

Хм, пожалуй, я посильней подчеркну овал ее лица. Тогда темные глаза покажутся крупнее и придадут облику Александры загадочность, глубину.

- У меня новый бойфренд, - вдруг сообщила она.

Я молча работал расческой.

- Вообще-то, не мой тип мужчины. Слишком много тестостерона, эгоцентричного шарма. Ну, ты меня понимаешь…

Так. Прикорневой филировкой я придам прическе больший объем, с помощью градуирования - изменяя угол оттяжки прядей - получу задуманную форму.

- Вообще-то, он давно меня клеил. А пару недель назад… - Александра кокетливо передернула плечиком, - я просто не удержала оборону. Возможно, в этом была моя ошибка. Но в данный момент все о'кей.

Я приподнял расческой прядь рядом с пробором, зажал ее между указательным и средним пальцами и, придерживая расческу большим пальцем, начал стричь - пока что с небольшой оттяжкой.

- Знаешь, - продолжала Александра, - мы редко конфликтуем. Но когда это бывает, мне безумно нравится делать вид, будто он для меня всего лишь коллега, не более того. Возникает чудовищное напряжение, и я буквально заряжаюсь эротикой.

Я уже обработал несколько прядей, формируя затылок.

- Хорошо еще, что он женатый, так что у нас нет взаимных обязательств. Вроде у него двое детей. Так что ни одна душа не должна ничего заметить, в том числе и в редакции.

- Упаси бог, - отозвался я.

- Вот-вот, упаси бог,- повторила она. - А то все полетит к черту. Впрочем, не в первый раз. Ты ведь помнишь?

Александра замолчала, словно припоминая множество полетевших к черту романов. Я тем временем сосредоточился на филировке кончиков, чтобы каскад смотрелся красивей.

- Впрочем, у меня такое чувство, что Ева подслушивает мои разговоры.

Ева Шварц - главная редакторша - моложе Александры на два года и ужасно честолюбивая. Естественно, она подслушивала. Кто может сомневаться? Они все там подслушивают. И все они мои клиентки. Александра это знала.

- Ева не делала тебе никаких намеков? - Александра наклонилась и взяла стакан чая. Пока пила, ее глаза буравили меня, требуя ответа.

- Ну что ты… - Я с мягкой укоризной поднял брови.

- Ладно, ладно. Я просто подумала, Томми… Хотя мне, в общем-то, начхать!

Она называла меня «Томми», как большинство моих клиентов с телевидения и из прессы. На серебряном щите, сбоку от входа в мой салон, написано «Томас Принц», друзья называют меня «Том». Александра со стуком поставила стакан на место.

- А что Кай? - поинтересовался я, лишь бы сменить тему. Кай - сын Александры, ему шестнадцать. Александра, когда забеременела, изучала социологию и мечтала любить только одного мужчину, растить ребенка и вообще творить добро. Мечта обернулась кошмаром. Александра рассказывала мне, как и почему она решилась в конце концов на развод. Вообще, я слышал много историй из ее жизни.

- Кай? Он абсолютно ничего не знает.

- Я не про это спросил - как он вообще поживает? - уточнил я.

- А-а. Ничего, нормально.

Свет в холле давно не горел. Мои мастера разошлись - вероятно, уже сидели в Биргартене или купались в Штарнбергском озере. Тишину в салоне нарушало лишь щелканье моих ножниц. Я почувствовал на себе взгляд Александры - она пристально глядела на меня из зеркала.

- По-моему, Кай балуется кокаином.

Теперь я зачесал все волосы вперед, чтобы определить длину височных прядей. Значит, Кай балуется кокаином? Мне вспомнился детский анекдот про булочку с маком и батон с героином.

- Ладно, допустим, все мы баловались когда-то. Но все-таки мальчик меня беспокоит. Приводит домой нелепых дружков, и те потом так и пасутся у нас. Постоянно клянчит деньги, словно я сама их печатаю. Иногда мне кажется, что ему не хватает отца, ну то есть надежного человека, которому он мог бы доверять, подражать. Не такого, как Холгер. С Холгером он и месяца не выдержит - с ним не забалуешь, не то что со мной. Такой жлоб.

Холгер, отец Кая, жил в последние годы в Берлине. Я знал его лишь по рассказам Александры, и, разумеется, его личность не вызывала у меня симпатии. Судя по качеству волос мальчика, отцовские были гораздо тоньше и слабее, чем мощные черные волосы матери. Отец Кая отказывался стричься в моем салоне. Вероятно, слишком часто слышал про меня от Александры. А может, его не устраивали мои расценки. Впрочем, не всем же ходить именно ко мне.

- Через неделю мы с Каем поедем в Швейцарию. Мальчик быстро растет, это обходится недешево.

Кай родился на свет инвалидом - с недоразвитой ножкой - и теперь ходил на протезе. Протез заказывали в Швейцарии, с суставами и шарнирами, и он выглядел совсем как здоровая нога. Мальчик играл в футбол и бегал по утрам в парке, как нормальные дети. Лишь когда уставал и ему было на все наплевать, он чуть ослаблял крепления на протезе. Александра регулярно переделывала протез или заказывала новый, чтобы он идеально прилегал к телу Кая, - дорогая затея. Ей хотелось быть образцовой матерью.

- Но перед этим, в следующие выходные, я отправлюсь с группой читательниц на Штарнбергское озеро.

Я посмотрел на нее в зеркало.

- Зачем?

- Они выиграли приз «Выходные - без забот», который мы учредили вместе с фирмой «Клермон». Ты и представить себе не можешь, что за публика нас читает: все эти медсестры, парикмахерши… - Александра осеклась. - Извини, Томми.

Я осклабился.

- Из моих стилисток не выиграла ни одна.

- Да, жалко. - Она выдержала маленькую паузу. - Потом вместе с Каем в Цюрих, затем презентация в Атланте, для нее мне совершенно необходимо купить парочку новых тряпок.

- Беа говорит, что на Максимилианштрассе уже началась распродажа.

- Да? В самом деле? - равнодушно отозвалась Александра.

Такая информация ее не заинтересовала. Она без раздумья тратит деньги направо и налево, часто покупает вещи, не обращая внимания на дороговизну. По-видимому, она зарабатывает кучу денег - как-никак ведет большой раздел. С другой стороны, работа в глянцевом журнале не только обеспечивает ее деньгами и возможностью повидать мир, но и многого от нее требует, в том числе и больших трат.

- Потом я возьму отпуск. Отдохну. Вероятно, на Кубе. С ним. - Александра на минуту умолкла, ожидая, не спрошу ли я чего. Глядя в зеркало и проверяя, симметрично ли подстрижены височки, я велел Александре наклонить голову вперед.

- А Кай полетит к отцу в Берлин, - сообщила она чуть сдавленным голосом и покосилась на пол, где, словно скошенное сено, валялись обрезки ее волос.

Я попросил Александру снова поднять голову, еще раз проверил, как ложится стрижка, и сдул феном с лица мелкие волоски. Превосходно. Александра удовлетворенно оглядела себя в зеркале.

- А теперь краска, - сказала она.