Читать книгу "Ржавая Хонда - Владимир Яценко"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У него там, точняк, под плащом ножны прилажены – ловко оружие выхватил. Вот бандит!
– У меня заложники! – заходится в крике Рыжий. – Я им головы отрежу!
– Я возьму? – вежливо спрашивает Данила и поднимает с пола швайку.
Не жесть, однако, – тяжёлый брус, с палец толщиной и заметно длиннее ладони.
– Ты зачем кричишь, Рыжий? – не повышая голоса, спрашивает дружинник, а сам режиком железку обстругивает. Будто полешку точит, только вместо деревянной стружки на пол металлические ленты пружинками падают и с ручейками сизого дыма в стороны откатываются. – Кому ходить, кому ложиться, я тут решаю. И хорошо тебя слышу. Не нужно кричать. Иди сюда. Дело есть.
Рыжий к его спокойному голосу вроде как прислушался: тесак опустил, на меня взгляд бросил. Злой такой взгляд. И совсем не испуганный.
– Рот закрой, – негромко советует Данила, но я не сразу понимаю, что это он ко мне обращается, – не то пчёлка залетит. И табуретки принеси. Что же ты нам с уважаемым старателем даже присесть не предложишь? И чай был бы ко времени. Да, Шухер? Чаю хочешь?
Дружинник с сожалением отбрасывает в сторону остатки стилета и со значением смотрит на тесак Рыжего: длинный кривой нож, с полметра будет. Тяжёлый и широкий. А Рыжий намёк понял: тесак под плащом спрятал и выпрямился. Конечно, хорошая вещь. А служивому только дай – в стружку порежет!
– Не «шухер» я, – оправдывается Рыжий, – Хондой меня зовут.
Без энтузиазма это у него как-то прозвучало. А я ушки поджал: ну присочинил малость, так что, убивать меня за это?
– Да наплевать мне, – говорит Данила. – Скажи, у кого режик украл, и свободен. Оба свободны.
И вдруг я поверил! Он так легко это сказал, что я взял и поверил! В самом деле, не может Дружина со старателями грубо поступать: если те начнут город стороной обходить, всем не поздоровится. И с торговцами Сальтану ссориться не с руки: эдак весь базар порушить можно! А древоружие… это «смотря как посмотреть»! Если протокол с умом составить, то и награду можно будет просить: помощь следствию в пресечении нелегального оборота древнего оружия. И Данилу в долю взять: копеечка в доме добру не помеха!
Наверное, Рыжий о чём-то похожем подумал. Потому что перестал шмыгать носом, сделал шаг в нашу сторону и недоверчиво спросил:
– Не обманешь?
– Зуб даю! – улыбнулся Данила.
Хорошая у него улыбка получилась – широкая и добрая. И зубы у него все целые: белые и крупные. Как на упаднических картинах с рекламой зубных тюбиков. Много раз видел. Да и самой пастой пользуюсь. Бросовый товар. До фига этой пасты когда-то набуцкали: патроны, к примеру, ещё до моего рождения кончились. А вот тюбиков с разной полезной химией – хоть ягодицами ешь. И для зубов, и от щетины… даже морщины выводить можно, вместе с веснушками. Вряд ли этот запас скоро кончится: бабам и за тысячу лет столько не нарожать, чтобы рук хватило всю пасту выдавить.
А Рыжий тоже заулыбался: застенчиво так, робко. Будто щенок, которому вместо пинка нежданно кусок ливера обломился. Ближе подошёл… и вдруг у него губы дёрнулись. То ли сказать что-то хотел, то ли спросить.
Но вместо разговоров к дружиннику рванул. До нас ему шага четыре оставалось – в секунду пролетел. Руки вперёд выставил, хотел Данилу к прилавку прижать. Ага, хотел один… Данила вперёд выдвинулся, чуть левее сместился и правую руку с режиком далеко в сторону отвёл. На неё то, на руку эту, Рыжий и напоролся. Горлом на сгиб локтя. Я всё видел. Ноги его продолжали ко мне бежать, а башка, та самая, что за шею к туловищу привязана, остановилась. Вот этой «привязью» Данила бандита и раскрутил. Жутко мне сделалось.
Пол у Фортанцера деревянный. Это другие в непогоду у себя в мазанках по колено в глине сидят. А здесь – чистота и уют. У меня тоже такое будет. Когда-нибудь…
На этот пол Рыжий спиной и упал. Крепко приложился. Даже сваи загудели, как при землетрясе. Прилёг и лежит. Не шевелится.
А Данила ещё шаг от меня сделал, а потом развернулся так, что полами тренча стеллажи с товаром обмёл. Посмотрел на сомлевшего Рыжего и потёр переносицу:
– Какие-то вы необщительные! Придётся с вами в другом месте разговаривать. Без чая и табуреток.
Мне опять дурно сделалось:
– Режик он у Пека взял, точно!
– У Мутного? – удивился Данила. Он присел рядом с Рыжим, ощупал ему карманы и распахнул полы плаща. – Откуда знаешь?
Я пожал плечами:
– Больше не у кого. На этой неделе из кладовщиков только Мутный Пек в город заходил. Мануфактуру из Смоленска принял. Три огромных тюка.
Данила выпрямился. У него в руках был не один, а два тесака, изогнутых в сторону режущей кромки, а сами лезвия были мелко иззубренными, будто ножовки по металлу.
Я шумно сглотнул. По всему выходило, что, если бы не дружинник, порезал бы меня этот гад. Как пить дать порезал бы…
– Пек тканями занимается, – с сомнением напомнил Данила. – Он в городе?
– Нет. Улетел. Отбой назад улетел, теперь не догнать. Леталка у него на нашем Крае – лучшая. Ну… «для себя», понятное дело.
Дружинник кивнул. И в самом деле, что же тут непонятного: «ничего себе, всё людям» – это у начинающих спекулянтов. Такие как Пек лучшее себе оставляют.
– Сколько с ним было?
– Пятёрка бойцов и две давалки.
– Куда направился?
– С товаром на Руину двинул. В Шостку.
– Всё-то ты знаешь, – неприятно скривился Данила, – шибко умный?
– Нет, – признался я, – был бы умным, не пытался бы Рыжего надуть. Просто с вами не хочу уходить.
– А придётся! Твой друг напал на меня!
– Он мне не друг!
– Там разберёмся…
Когда начальство не в духе, докладывать об успехах, что в колодец плевать, – ни наград, ни поощрений. У нас ведь как? Редкий бассейн мёда без дохлого аквалангиста обходится. По-другому не бывает. Так что тактика доклада проста: переморгатъ и не париться. Деп с ними, с наградами. Рапорт спихнуть, одёжку сдать и домой к Тамиле. Неделю как женился. Счастлив я, понимаете?
– Ты хочешь сказать, что все твои претензии к уважаемому человеку основаны на показаниях бродяги?
– Мутный Пек у нас давно под подозрением. Работает с мануфактурой, значится в гильдии кладовщиков, – говорю, а у самого перед глазами её личико: голубые глаза, пушистые ресницы. И как она сидит на мне и ёрзает, а груди в такт движениям колышутся. И как ладошками мне в живот, и стонет… и выгибается…
– Данила! – рычит воевода.
– По нашему управлению только за последнюю сотню отбоев – пять протоколов незаконного оборота древоружием, – продолжаю со всей невозмутимостью, на какую способен: вот он я, какие вопросы? – В трёх случаях инциденты по времени совпадают с пребыванием Пека в городе. Час назад задержал свидетеля, который уверенно показывает на Мутного…
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Ржавая Хонда - Владимир Яценко», после закрытия браузера.