Читать книгу "Недостойные знатные дамы - Жюльетта Бенцони"

На один из пышных праздников, которые герцог часто устраивал в своих резиденциях (в данном случае речь шла о турнире в Дижоне), была приглашена Катрин де Шатонеф со своей старой тетушкой, исполнявшей обязанности компаньонки. Увидев девушку, Филипп Добрый был поражен ее красотой, а также заметил, сколь глубокое впечатление произвела она на одного шампанского сеньора по имени Жак д'Оссонвиль, чьи обширные владения находились как раз неподалеку от границ Бургундии.

Герцог любил устраивать браки, полезные с государственной точки зрения. Он с упоением исполнял роль свахи и соединял своих подданных нерушимыми узами с поистине королевским вдохновением. При этом он оставался в полнейшем неведении относительно чувств брачащихся сторон – они его просто не интересовали.

Во время турнира в голове Филиппа созрел дерзновенный план: привязать к себе прелестную Катрин узами любви и одновременно выдать ее замуж за шампанского дворянина, который был значительно старше ее и, следуя законам природы, должен был покинуть этот мир гораздо раньше своей будущей супруги. Это предоставило бы герцогу Бургундскому прекрасный повод вмешаться, чтобы защитить права любезной его сердцу молодой вдовы. Он мог бы дать отпор законному наследнику (юному брату д'Оссонвиля) и таким образом расширить свои владения за счет вожделенных земель Шампани.

План удался только наполовину. Д'Оссонвиль, втайне поощряемый герцогом, быстро стал в ряд официальных претендентов на руку девушки, но выступление Филиппа в роли соблазнителя провалилось полностью. С жестокой беспечностью, свойственной молодости, Катрин де Шатонеф откровенно заявила ему, что хотя он и герцог, но для нее слишком стар. Катрин хотелось бы вступить в брак с каким-нибудь молодым и красивым сеньором, своим ровесником, который бы обеспечил ей радости любви. В то же время она надеялась, что имя супруга позволит ей занять то место, на которое она была вправе рассчитывать по рождению. Иными словами, Катрин де Шатонеф не чувствовала в себе призвания стать герцогской фавориткой.

Филипп Добрый испытал жестокое разочарование. Он обожал женщин и с ранней молодости коллекционировал любовниц. Сопротивление Катрин взбесило его. Но раз женщина была для него недоступна, он поклялся во что бы то ни стало завладеть ее землями. И однажды упрямица получила официальное распоряжение выйти замуж за сира д'Оссонвиля – и как можно скорее.

Столь прямолинейный приказ поверг девушку в смятение, можно сказать, даже в отчаяние. Отказывая сорокалетнему герцогу, она вовсе не собиралась бросаться в объятия человека еще более старого и гораздо менее привлекательного! Катрин попыталась защитить себя. Попросив аудиенции, она стала умолять Филиппа позволить ей повременить с браком, внушавшим ей отвращение. Увы, в ответ она получила ледяной отказ и формальное подтверждение предыдущего распоряжения. Ей дали понять, что брак этот обусловлен высшими интересами герцогства Бургундского, подданной которого она является, и она должна быть счастлива оказанным ей высоким доверием.

– К тому же, – прибавил в заключение герцог, – вы совершите вполне благочестивый поступок. Вы скрасите последние годы жизни почтенного человека, который, без сомнения, будет относиться к вам скорее как к дочери, нежели как к жене. Вы станете для него последней отрадой: несчастный на коленях будет обожать вас, словно святую деву! Поверьте, придет время, и вы будете мне благодарны за то, что я устроил этот брак.

Эти слова Катрин де Шатонеф запомнила навсегда. Ибо следует признать, что, набрасывая картину будущей жизни юной мадам д'Оссонвиль, Филипп Добрый проявил недюжинное воображение. Нежные и поэтические краски, которыми он расписал ее будущее, разительно отличались от того, что ожидало ее на деле…

В первую же брачную ночь Катрин почувствовала, что Жак д'Оссонвиль отнюдь не собирается обращаться с ней «по-отцовски». Он сделал ее женщиной, вволю насладившись ее телом, но его ласки отнюдь не вызвали у Катрин энтузиазма. Напротив, они породили в ней глубокое отвращение. Однако хуже всего было то, что д'Оссонвиль вскоре увез жену в Шампань, в свой замок, даже отдаленно не напоминающий ее роскошное жилище в Бургундии.

Замок Монтре-ле-Сек, окруженный дремучими лесами, находился в нескольких лье от Эпиналя и больше напоминал тюрьму, чем дворец, где живут в свое удовольствие. Вскоре молодая жена владельца замка обнаружила, что в этом унылом жилище царит раз и навсегда установленный порядок. И этот порядок предполагает, что с женой сеньора обращаются скорее как с привилегированной служанкой, но отнюдь не как с хозяйкой замка…

Запертая в Монтре, где золото и ковры были сложены в сундуки, а свечи и дрова отмерялись чрезвычайно скудно, где служанки, опустив очи долу, бесшумно скользили по сырым пустынным коридорам, Катрин скоро почувствовала себя пленницей. Дни ее проходили в часовне, в заботах по дому и чтении благочестивых книг, которые выбирал для нее капеллан. По ночам же она вынуждена была удовлетворять все возрастающие аппетиты мужа, обезумевшего как от любви, так и от ревности. Вскоре муж уже внушал ей нестерпимый ужас, и из-за этого ночи превратились для нее в арену борьбы – глухой, скрытой и жестокой. Охваченный желанием, муж пытался во что бы то ни стало сделать жене наследника, та же неустанно молила небо не даровать ей детей. При одной лишь мысли о том, что она может произвести на свет плод этих омерзительных ночей, ей делалось дурно. Но что могут молитвы против природы? А природа, увы, создала Катрин для того, чтобы она рожала…

Но однажды вечером судьба подсказала ей неожиданный ответ на мучивший ее вопрос.

– Чтобы не иметь детей, госпожа, недостаточно просто молиться. Старая Жиро знает секрет, как свести на нет все усилия мужа.

Мадам д'Оссонвиль так и подскочила на своей скамеечке для молитв и только потом обернулась. Позади, смиренно опустив глаза, стояла Перетта – юная служанка, приставленная к ней, дабы оказывать мелкие услуги и заботиться о ее немногочисленных туалетах.

– Почему ты это сказала? – спросила Катрин.

– Потому что я нечаянно услышала, о чем вы просите. Благородная госпожа так страдает – даже не замечает, что молится во весь голос. Но Господу легче выполнить просьбу, когда ему немного подсобят…

Некоторое время Катрин смотрела на служанку, прикидывая, можно ли ей доверять. Заметив ее испытующий взгляд, Перетта подняла глаза, и в них было нечто такое, что хозяйка вздрогнула.

– Хозяин жесток! – прошептала девушка. – Так кто же захочет, чтобы на свет появился еще один мучитель?

– А ты знаешь эту Жиро?

– Это моя тетка. Местные боятся ее и говорят, что она колдунья, но она им нужна, потому что умеет лечить болезни. Она также знает, что надо делать, чтобы не было детей.

На следующее утро, когда муж, поднявшись чуть свет, умчался в одно из своих поместий, Катрин отправилась к старухе, чья хижина находилась на краю дремучего леса. Вскоре она возвратилась в замок; с собой она принесла флакон с какой-то мутной жидкостью, и ей было велено через месяц прийти за следующим. К великой ярости мужа, в замке так и не появилось ни наследника, ни наследницы. Все усилия Жака д'Оссонвиля были напрасны, однако возраст его вполне позволял думать, что причиною того был он сам…