Читать книгу "Любовники по наследству - Анна Малышева"

– Скажите, существует другой вход в пансионат? – вместо этого спросила она. – Кроме главного?

– Ну конечно, – кивнул портье. – Служебный вход, он открыт весь день. И задняя лестница тоже кончается дверью на лужайку.

– Она открыта?

– Днем открыта, вечером я ее запираю.

– Приблизительно во сколько?

– Заднюю лестницу – сразу после ужина, отдыхающие обычно пользуются ей, чтобы сократить путь к речке или на корт. Ну а после ужина туда, как водится, никто уже не ходит. А служебный вход – в одиннадцать.

– И сегодня вы заперли заднюю лестницу сразу после ужина?

– А почему вы спрашиваете? – встревожился портье.

– Просто мне показалось, что Лена все же возвращалась после ужина в свой номер. А вы говорите, что ее не видели. Значит, она прошла тем путем.

Портье призадумался:

– Вы говорите, что видели свою сестру в корпусе сразу после ужина? Тогда одно из двух: или она прошла через заднюю лестницу как раз тогда, когда я пошел ее запирать, или через главный вход в то время, когда я ее уже запирал. Да, конечно, так мы могли разминуться.

– А служебный вход?

– Он находится сбоку здания, в стороне от корта… Те, кто хочет туда пройти, им обычно не пользуются, – для этого пришлось бы сделать крюк…

– И все же им можно пройти?

– Да, конечно. Но почему вы спрашиваете?

Марина, желая замять разговор, распечатала пачку сигарет. Портье поднес ей зажигалку.

Итак, тот, кто был в номере у Лены, мог пройти в пансионат тремя разными путями. А может быть, он и не выходил из корпуса все это время? Ведь Лену, машущую на корте ракеткой, можно было увидеть из любого окна, выходящего на лужайку, или, даже не видя ее, слышать, как она стучит. И пока мяч стучал о дощатую стенку, можно было не сомневаться в том, что она находится на корте, и оставаться в ее номере сколько угодно. Но для этого надо было иметь ключ…

– А ключи? – вслух спросила Марина и осеклась.

– Ключи? – совсем уже встревожился портье. – Какие ключи?

– Ах нет, я хотела сказать, что она вечно забывала где-то свои ключи…

– Забывала ключи? Не понимаю. Ключ от ее номера нашли в кармане ее шорт, там, где она оставила свою одежду, у самой лесенки. Конечно, это не слишком осторожно, но случаи воровства у нас чрезвычайно редки…

– У лесенки?

– Ну да, у железной лесенки, на берегу, там, где спускаются в речку. Ее ведь нашли много ниже по течению, а одежда лежала прямо напротив корпуса. Одежда, кажется, у администратора. Вам, наверное, нелегко слышать все это? Я думаю, завтра ее номер откроют, и вы заберете ее вещи…

Марина почти не слушала, что он говорил дальше. Итак, сразу после ужина портье, который обнаружил, что ключа от корта ему никто не вернул, вышел через заднюю лестницу на корт и увидел там Лену. Она отдала ему ключ и сразу побежала к воде – «окунуться». Одежду, в том числе и шорты, где был ключ от номера, она оставила на берегу. После чего вошла в воду и… А что было дальше, никто пока не знает, это скажет врач. Переохлаждение, остановка сердца… Нет, нет, нет! Когда ключ лежал на берегу, доступный всем, когда за ним никто уже не следил, когда его мог взять кто угодно и отпереть номер Лены, на корте уже никого не было! А ведь там в это время стучал мяч… Нет, когда отпирали дверь номера, Лена была еще на корте. Ключ лежал у нее в кармане. И тот, кто отпер дверь, сделал это своим, личным ключом… А если у него был ключ от номера Лены, значит, мог быть ключ и от любого другого номера… В том числе и от ее собственного…

Марина устало прикрыла глаза. Свет лампы бил ей прямо в лицо. Портье сочувственно наблюдал за ней.

– Вы лучше попробуйте поспать немного, – посоветовал он. – Конечно, вам сейчас тяжело. Но завтра у вас будет, кажется, трудный день.

Она кивнула.

– Теперь я, наверное, не останусь здесь до конца семинара, – сказала она. – Я вряд ли смогу что-то воспринимать. Завтра сдам номер.

Она пошла наверх, думая по дороге, что именно она скажет завтра руководительнице семинара, как простится с коллегами, со своими новыми друзьями, как они будут выражать свои соболезнования, говорить, какой веселой и жизнерадостной была ее сестра, как они все успели ее полюбить… «Все это пустые слова, – горько подумала она. – Какой именно была моя сестра, знаю только я, и за все эти годы я так и не смогла ее полюбить…» Потом она подумала о Москве, о Сергее, который сейчас спит сладким сном, не зная о том, что случилось… А ведь это он сказал Лене, приехавшей три дня назад из шоп-тура в Арабские Эмираты, что Марина находится в Подмосковье, на семинаре по мануальной терапии… Она вспомнила и свою больницу, белый халат, который снова наденет через два дня, главврача, у которого она почти на коленях выпросила путевку на семинар – чтобы не считать это лето погубленным… «Это лето и мою жизнь», – усмехнулась, отпирая дверь своего номера. Она поймала себя на том, что старается ни о чем не думать: ни о ключе, ни о стуке мяча, ни о шорохах в соседнем номере, где сейчас было совсем тихо. Ни о самой Лене.

Она открыла бутылку бананового ликера, который портье продал с ночной наценкой и без всякой скидки на ее несчастье, налила полстакана, разбавила водой из графина и выпила не переводя дыхания. Желудок тут же согрелся, и мелкая холодная дрожь, которая била ее изнутри весь вечер, прекратилась. Выпила еще немного и закурила сигарету, глядя в открытое окно, откуда мягко веяло ночной свежестью. Было совсем уже темно, только одно-два пятна света из окон падали на лужайку. Корта почти не было видно, а речки и подавно. Она решила лечь и попытаться уснуть. Но едва закрыла глаза, перед ней снова появилась Лена – высокая, загорелая, в белом холщовом костюме, с дорожной сумкой через плечо – такая, какой она появилась позавчера в холле гостиницы. Марина тогда как раз вышла вместе с остальными врачами из конференц-зала на перекур. Она сразу увидела сестру, испытав что-то вроде легкого потрясения. А Лена, заметив ее, шагнула навстречу, расцветая своей неподражаемой улыбкой.

– Сергей сказал, что ты здесь, – сообщила она после первых восклицаний. – Я и решила махнуть к тебе на несколько деньков. Не прогонишь?

Лена смеялась, щурила карие глаза и казалась тогда одновременно довольной произведенным эффектом и все же неуверенной в себе. Марина хорошо знала это выражение ее лица.

– Портье сказал, что свободных номеров полно. Ты в каком? Может, соседями будем?

Марина назвала свой номер.

– Триста двадцать пять, триста двадцать пять… – весело, как считалку, проговорила Лена и кивнула сестре. – Ну, тогда пойду, урву что-то к тебе поближе. Как устроюсь, зайду.

И, подхватив сумку на плечо, она развернулась и пружинистым шагом направилась к портье, который уже сладко улыбался ей навстречу, заранее очарованный ее щедрыми улыбками и бессознательным кокетством, с которым она приближалась к любому мужчине, будь ему даже за девяносто…