Читать книгу "Король на именинах - Сергей Зверев"

– Кувалов, на выход, – лениво процедил сквозь зубы конвойный «рекс».

Кувадла, не выказывая удивления, неторопливо поднялся со шконки – сохранял достоинство. В камере, как в волчьей стае, только почуют слабость вожака, тут же повиноваться перестанут. А власть свою Кувадла держал железной рукой.

– Стоять, лицом к стене, – скомандовал «рекс».

Андрей Кувалов чуть медленнее, чем следовало, повернулся лицом к шершавой стене, заложил руки за спину. Железная дверь в камеру с грохотом затворилась.

– Пошел!

Кувалова конвоировали двое: коридорный в камуфляже, вооруженный дубинкой и баллоном со слезоточивым газом, и «рекс», которого он видел впервые. Коридор следственного изолятора был разделен железными решетками на отсеки. Запоры в решетках были двойные, но закрывались все они только на один ригель. Второй запор был куда надежней – три массивных стержня могли выдвинуться из стены по команде с пульта. «Рекс» открывал решетки длинным ключом-«вездеходом», каждый раз не забывая напомнить подследственному:

– Стоять, лицом к стене.

После тесной тюремной камеры коридоры, освещенные жидким электрическим светом, казались удивительно широкими. Узнику дышалось в них легко, хотя Кувалов помнил, когда его только привезли в Бутырку, так он не думал. Тогда мгновенно в нос ударил спертый, насыщенный миазмами воздух, отчего закружилась голова. Проплывали мимо темные прямоугольники металлических дверей с номерами хат.

Кувадла не спрашивал, куда и зачем его ведут, это тоже одно из тюремных правил. За решеткой человек не принадлежит самому себе, куда ведут – туда и пошел, нет выбора. Наконец «рекс» распахнул неприглядную дверь, за которой оказалось узкое и высокое, как стакан, помещение, всю меблировку которого составляли стол и два табурета, намертво прикрученные к полу. В таких кабинетах проходят допросы или встречи с адвокатами.

Андрей Кувалов опустился на табурет и положил перед собой руки на стол. «Рекс», не сказав ни слова, вышел из комнаты. Над головой серел неровно оштукатуренный свод, помнивший еще дореволюционных сидельцев. На стене, метрах в двух с половиной от пола, чтобы не дотянуться, горели две яркие лампочки, забранные в проволочные плафоны.

Когда дверь отворилась вновь, Кувадла даже не счел нужным обернуться.

– Здравствуйте, – услышал он спокойный мужской голос и тут же почувствовал, что в помещении запахло дорогим одеколоном.

– Здравствуйте, если не шутите, – Кувадла исподлобья глянул на элегантного мужчину в дорогом костюме, темно-синей рубашке и ярко-красном галстуке.

Позолоченные пуговицы поблескивали, отражая в себе лампочки. Лицо мужчины, умное и дородное, показалось Кувалову немного знакомым, но где и при каких обстоятельствах они встречались, вспомнить не смог. Знал наверняка, что вместе им сидеть не приходилось. Мужчина хоть и не чувствовал себя подавленным в тюрьме, но «домом родным» Бутырку наверняка не считал. Попытки поздороваться за руку не сделал. Взгляд его был немного брезгливым.

– Андрей Александрович, – вкрадчиво произнес он, – я ваш новый адвокат. Зовут меня Святослав Петрович Нардов.

И тут Кувадла припомнил, что уже не раз слышал об этом человеке. Среди бывалых зэков о нем рассказывали чудеса. Говорили, что этому юристу под силу составить любую бумагу. Что даже убийц он умеет вытаскивать под залог. Даже самые безнадежные дела принимали к пересмотру и костили по ним срок в два раза. Припомнилось, что видел его он в бутырском коридоре две недели тому назад. Но тогда Нардов даже не взглянул на заурядного домушника, а теперь сидит, улыбается ему.

– Вы слышите меня?

Даже челюсть у Кувадлы отвисла, он лихорадочно соображал, что делать. Тюрьма приучила его к тому, что сюрпризы приятными не бывают, а если и случаются, то непременно к худшему.

«Подстава, – подумалось ему, – но в чем она? Какой смысл подсылать ко мне дорогого адвоката. Следакам в деле и так все ясно. Да и не стал бы Нардов пачкаться».

– Вас что-то удивляет? Спрашивайте.

Нардов подвинул к Кувалову пачку «Мальборо» и вынул из кармана пиджака маленькую раскладную пепельницу, сдвинул крышку.

– Не понял, – наконец-то выдавил из себя домушник и жадно затянулся хорошей сигаретой, но почти не почувствовал вкуса.

– Я легкие сигареты курю, – улыбнулся адвокат и, не дождавшись ответа, продолжил: – Меня попросили выступить в вашу защиту. Вам платить мне ничего не придется.

– Кто заплатит?

Нардов глубокомысленно воздел глаза к грязному потолку:

– Этот человек не хотел, чтобы прозвучало его имя.

– Тогда и разговор окончен, – резко произнес Кувалов, попытавшись встать из-за стола, но Нардов остановил его взглядом.

– Выбор упал на вас почти случайно. Подошел бы любой смышленый зэк. Я не сказал, что платить не придется вообще. Услуга за услугу. Вы выполните, что я вам передам, взамен за это займусь вашим делом. Обещать чуда не стану. Честно говоря, я еще и не знакомился с ним, но все возможное устрою.

– Что от меня требуется? Я «загрузиться» должен?

Кувалов решил, что Нардова прислали уговорить его взять на себя чужое дело. Такое случается довольно часто. Ведь по российским законам больший срок поглощает собой меньшие. И прежде уже сидевший домушник, осужденный за квартирную кражу со взломом на три года, вполне может взвалить на себя и что-нибудь поскромнее, какую-нибудь драку у ресторана. Именно это и имел в виду Кувадла, сказав «загрузиться».

Святослав Петрович вежливо улыбнулся, и было в его улыбке что-то неискреннее, восточное. Темно-карие глаза покрылись масляной поволокой.

– Вы догадливы, но ошиблись. Я не хотел бы терять с вами время. Завтра к вечеру один из ваших сокамерников должен очутиться в тюремной больнице…

– Это не ко мне, – перебил Кувалов, – лепила решает, кому в больничку закосить.

Кувадла, как смотрящий хаты, знал, что сегодня в больничке уже оказались три вора в законе, значит, готовится толковище. Авторитетам предстоит перетереть и принять решение. Не водку же пить они там станут. Самого Кувадлу, ясное дело, никто на подобные мероприятия не приглашал – цветом не вышел.

– Если бы мне был нужен лепила, я бы к нему и обратился. Все равно, кто окажется в больничке, это на ваш выбор. Но повреждения должны быть серьезными. На грани выживания. Вам ясно? Именно на грани. Морг никому не нужен.

– Чего ж не понять, – хрустнул мощными руками Кувадла, – найти терпилу и «покошмарить» по полной программе, но только чтобы не сдох.

– Все правильно. Вы согласны?

– Стремно.

– Опасаетесь администрации, сокамерников?

Кувалов даже рассмеялся.

– Боялся бы, вы бы ко мне не пришли. Не могу понять одного – зачем? А в темную играть не люблю.

– Вы не поверите, но даже я играю в темную, – пожал плечами адвокат, – так что и ответить мне вам нечего. Думайте, – он взглянул на часы, – у вас есть три минуты.