Читать книгу "Головоломка Империи Драконов: охота на магию - Максимилиана Лэони"

суждено нам, видимо, жить спокойно. Ну, почему нас постоянно пытаются если не победить, то, как минимум, подчинить себе? Глупый вопрос: наша родовая магия может дать безграничную власть над любыми врагами.

Сейчас стоя в обнимку с папой, я понимала, что если что-то случится в поездке с обоими, государство некому защищать: герцог не справится, я много что могу, но не имею оборонительного военного магического опыта. Личные желания должны стоять на последнем месте после обязанностей перед Родиной. Ответственность — тяжелейший груз. И терпима она, пока ее можно с кем-то делить. А значит, слушаемся отца и ждем его домой.

— Ты прав, папочка, я очень тебя люблю, и всегда буду делать так, как ты просишь. Главное, будь осторожен и обязательно возвращайся.

Мы ещё какое-то время постояли, обнявшись, потом отец отстранил меня, провел пальцем по кончику носа, словно вытирая его, поцеловал в лоб и произнес:

— Ты всё понимаешь, моя девочка! Береги себя. Всегда. Прежде всего, ради себя. Сбережёшь себя, сбережёшь всех. Я люблю тебя, моя Мирри!

И ушел. А мы с герцогом остались ждать.

Через два дня отец вернулся с тяжёлыми вестями: Император Нигалексис III пошел в атаку.

Верховный дракон выставил ему условие разместить на территории нашего государства свое посольство, на что папа ответил категорическим отказом под предлогом специфичности менталитета местного населения. Этот бой отец выдержал, понимая, что это только начало борьбы за наш трон. Императору заметно не понравился ответ, но он отступил, дабы не вызвать большего напряжения среди других глав государств. Вторым его шагом стало настойчивое предложение выпить за здоровье всех присутствующих, несмотря на то, что всем прекрасно известно, что мой отец никогда и ни при каких условиях не употребляет алкоголь. «Присутствующие» понимали происходящее и осторожно, но пристально наблюдали за разворачивающимся действом. Папа спокойно и твердо отказал Императору во второй раз, не прикоснувшись ни к еде, ни к напиткам. Фонящий недовольством и гневом Нигалексис сделал последний шаг: предложил моему отцу в знак особого расположения остаться на ночь в императорском дворце.

Все «присутствующие» прекрасно понимали, что происходит — Император открыто вышел на тропу войны: он знал, что устранив моего отца, противостоять ему больше некому — Эрлладэн падет. Ведь сильных наследников трона у короля нет, а значит, наконец, территория и все её секреты станут принадлежать ему.

Как и все разумные политики и просто люди, остальные приглашенные, понимали, что вмешиваться в этот конфликт не стоит, а потому сидели и дышали через раз, считая минуты, когда можно будет красиво откланяться и сбежать с места драки.

Папа их не осуждал, вмешиваться в бой сильнейших воинов будет только отчаянный пацифист или законченный идиот. А такие долго на своих тронах не задерживались.

И на третий раз отец отказал.

Гнев Императора Драконов всегда был смертельным. Для всех.

Кроме Архимага Гардарена де Роттерграна, уничтожить или подчинить которого Нигалексис считал себя обязанным.

Император тоже не был идиотом: использовать магию в присутствии моего отца означает подписать себе приговор, шансы убить сильнейшего мага Континента один на один фактически близки к нулю, а значит, придётся временно отступить. Чтобы потом сделать большой шаг вперед.

И отец это знал.

То есть нас ждет война.

Мы втроем — папа, дядя и я — сидели в Мраморном кабинете отца, абсолютно защищенном от любых магических прослушивалок и «жучков», и молчали.

Как же хотелось снять с плеч отца хотя бы часть этого груза ответственности за всех нас! Мало кто понимает, что находится у власти — это тяжелейший труд. Особенно у власти той страны, на которую зарятся ВСЕ твои соседи и соседи соседей, страны, территория которой является лакомым кусочком уже не одно, не два и не три столетия. Я восхищалась отцом и жалела его одновременно: сколько же в нем силы духа, воли! Круглые сутки ждать удара в спину, жить в недоверии, знать, что любой тебя может предать ради своих интересов или просто из страха перед тобой… Никому не пожелаешь такой судьбы.

Я встала и тихо подошла к нему сзади, мягко обняла за шею и положила голову на тёмную с проседью макушку, дыша родным запахом. Отец в ответ накрыл ладонями мои предплечья и прижал их к груди, потеревшись головой о мою щёку.

— Я тоже сильно люблю тебя, доченька! — тихо произнес он. — Но времени у нас практически нет. Надо что-то решать. Дар, — обратился он к герцогу, — на тебе организация обороны. С советами к тебе не полезу, но прошу дать мне твой.

— Чем я могу помочь тебе, друг?

— Несмотря на все мои усилия, я не смог обнаружить магию Императора. Ещё одно доказательство того, что этот крылатый подонок готовится к войне. Он знал, кого зовет в гости, зал для встречи был практически стерилен, и когда нападёт, нам сложно будет держать оборону, мне нечего вложить в основание щита магической завесы. Поэтому проблема по большому счёту одна, как добыть и запечатать в большой накопитель образец его магии, при условии, что сделать это могу только я?

— И я! — возмущенно вмешалось мое эго.

— Нет, ребенок! — жестко осадил меня папа. — Это не обсуждается.

— Обсуждается! Пока ты говорил, у меня появилась идея, а вы, сильные этого мира, мне поможете!

— Дочь!

— Папа! — не повышая голоса, но вложив властные нотки, остановила его я. — Хотя бы просто послушайте. Дядя! — обратилась к герцогу. Иддариан с теплой улыбкой взглянул на меня, затем серьёзно на отца и неожиданно для него поддержал… меня:

— Говори, Мирри! Может твоя идея станет основой для чего-то действительно полезного.

Отец раздул от гнева ноздри и недвусмысленно посмотрел на герцога, но тот и ухом не повел, переключив на меня все свое внимание.

— Папа! Отправить тебя в стан врага, значит, обречь всю миссию на провал. Почему? Вы оба прекрасно знаете, что твою магию не сможет узнать только тот, у кого её вообще нет в крови. Она уникальна и поэтому легко угадываема, да и зачарованных лично тобой безделушек в мире немало, а мою не знает никто. Да, она имеет большое кровное сходство с твоей, но все же другая. Хотя бы потому, что женская. Иллюзию на себя наложу сама. Запах скрою. Защитные артефакты заряжу сама. Оденусь наемницей, и отправлюсь во дворец наниматься на службу, а там доберусь и до магии Императора.

— Дочь!

— Рэн! — тут же резко перебил его дядя, стараясь игнорировать адский гнев в глазах отца. — Подожди. Я понимаю твои эмоции, Мирри мне тоже очень дорога и ты это знаешь, но