Читать книгу "Живой металл - Шэтэл-Соркен"

в таких количествах для меня, ребёнка, было невозможно, а потому, что бы не умереть и выработать иммунитет к этой энергии, началась экстренная перестройка души, которая прививала себе энергию молнии, которой было во мне предостаточно.

Подбежал отец, персонал отеля прибежал через десяток секунд и все что-то говорили. Быстро вызвали скорую, а среди постояльцев оказался врач. Он как-то уговорил отца успокоиться и вскоре меня увезли в скорой. Всё это время я кричал и рвал связки горла от боли. В скорой мне что-то вкололи, но ничего не произошло. Как мне позже сказали, мне вкололи обезболивающее, потом успокоительное, а потом и вовсе попытались усыпить на время. Вот только ничего из этого не дало вообще никакого эффекта.

Приехали в больницу и там очень быстро осмотрели меня и признали, что никаких травм нет, потому быстро начали брать анализы крови и всего другого, что только могли. Прошло три часа, с тех пор, как я приехал в больницу, когда боль резко прекратилась. Вот она была, а вот её нет. Это тут же заметили и все остальные, когда я вдруг замолчал, хотя все три часа орал без остановки, чудом не сорвав голос. После этого, я наконец-то отрубился.

Проснулся я, как не удивительно, через три часа, при этом чувствовал я себя несколько странно. Физически со мной было всё в полном порядке и я это хорошо почувствовал, когда встал с койки. Что странно, по фильмам я всегда видел, как пациентов подключают к разной аппаратуре, но тут ничего не было. Нет, аппаратура была, но ко мне не подключена. Потому я свободно встал, почувствовав при этом, как у меня жутко затекли все мышцы и сейчас словно деревянные. Я начал разминать мышцы и сухожилия, как это делали мы на лёгкой атлетике. Но при всём здравии, я чувствовал некую отдалённую боль, которую никак не мог зафиксировать, болело всё тело, но это было не тело, ибо оно не болело, от слова, совсем.

Через десять минут зашла врач, а это была именно она, и, увидев меня за разминкой, она аж документы выронила из рук. Начался скандал и ор, где меня заставляли лечь и лежать на кровати, я же говорил, что не могу просто лежать, ибо всё тело затекло и со мной всё в порядке, ничего не болит (немного слукавил врачу). Чуть позже ко мне зашёл и мой отец. Мы много говорили, когда он уладил вопрос с моим «лекарем», и отец рассказывал, как он волновался и боялся за меня, за то, что со мной может случиться. Он-то мне и рассказал всё о том, что произошло после попадания молнии, так как сам я плохо воспринимал информацию из окружающего мира.

Я слушал молча и ничего не рассказывал о том «серебре» и чувстве боли, о том, что я впустил, но не выпустил молнию. Уже тогда я это понимал.

Почему я молчал? Просто мне тогда вспомнились комиксы, в частности, такой мутант, как Коллос. Он так же покрывался серебром. Только у него это была органическая сталь, а что было у меня за «серебро» я не знал, но тем не менее испугался, что я мутант и со мной будет тоже, что и в комиксах. Да, именно этого я и испугался, а потому решил твёрдо держать всё в тайне ото всех.

Мама экстренно покинула конференцию и была у меня через два часа, после того, как я очнулся. Мы с ней так же много говорили, а потом ей рассказали всё, что происходило. Мама взбледнула, но потом успокоилась.

Через три недели мы уехали, точнее улетели обратно в Россию.

Там, в своей школе и во дворе я стал знаменитостью, да и вообще во всём районе стал известен. Всем было интересно, каково это, пережить удар молнии.

Через неделю, после возвращения домой, я вновь пошёл на тренировки и поразил тренеров. Да и себя тоже. Выложившись на полную мощь, я пробежал на километре за лучшее время, чем наши чемпионы, уложившись за две минуты и сорок секунд. Это очень быстро! Попробуйте, пробегите-ка! На плавании я проплыл быстрее всех.

Тогда, после этого, я решил уйти из этих секций, что бы не привлекать внимания к своим физическим возможностям. Тренироваться можно и дома и в парке, а вот держать в тайне свои способности я решил чётко и ясно.

Тогда мне было тринадцать лет.

В школе я начал упорствовать очень сильно. Я учил всё, запоминал, понимал и так далее. Осваивал школьную программу я очень быстро, благо теперь у меня появилось больше свободного времени: я стал высыпаться за полчаса-час максимум при любых условиях, а на секции не ходил. В остальное время я учил все учебники, решал математические задачи, уходя вперёд по математике, запоминал правила русского языка, учил английский, став осваивать его семимильными шагами. Вообще, в обучении новым языкам не было никаких проблем. Это я потом узнал.

Затем наступило лето и я напросился на месяц пожить у бабушки, а получив согласие, уехал туда на следующий же день. Зачем? Там глушь, там леса, и там я смогу попытаться использовать свои способности.

Да, я до сих пор так ни разу и не попытался их использовать, ибо по прежнему боялся.

У бабушки было хорошо и единственное, что могло раздражать, так это комары и прочая летающая хрень, из-за которой я не любил сюда ездить. Теперь же ни одна букашка ко мне не подлетала. В городе это не заметно, но вот тут я подметил это на первый же день. Ещё бы, проходишь случайно через облако мушек или скопление мух и комаров, а они тебя избегают с таким нежеланием находиться рядом, что путь просто освобождается за пару метров до моего прихода. Эту странность я тоже подметил и запомнил, захотев после при возможности узнать причину.

Тем не менее, попытаться хоть что-то сделать было важнее, чем мухи, которые вызывали неприязнь. И ладно мухи, но вот комары…

Бабушке я помогал очень активно. Да и чего там помогать-то? Живёт она на небольшом, купленном ею же участке земли, среди таких же участков других людей, и всё время занималась грядками с самой разнообразной растительностью: горох, бобы, огурцы, помидоры, редиска, морковка, свекла, маленькие арбузы, клубника, кусты малины и многое другое. Помочь ей, даже в моём возрасте, но при моей силе и выносливости, стало совсем не трудно. Я и помогал ей, абсолютно добросовестно. Вечером же, под предлогом того, что хочу погулять, я