Читать книгу "Соперник - Ника Сурц"

сейчас этот новичок дерзко сцепился с Эриком на ринге.

Все эти два дня Эрик скрупулёзно восстанавливал в памяти внешность Брока: юный, чисто выбритый, невысокий. Брок уступал Эрику в весе, но выглядел довольно крепким и собранным. Ничего больше рассмотреть не удалось: узкое лицо парня было густо покрыто чёрной краской, блестевшей в свете ярких ламп.

Правда, Эрик успел разглядеть его тату в виде белой орхидеи, выглядывавшей из-под узкого рукава рашгарда. Кто же на самом деле этот Брок, наносивший ему такие просчитанные удары? Теперь выяснить сложно, его представители больше не выходят на связь, а запись боя, по условиям организаторов, не велась.

До этого Эрик никогда не бился все три раунда, обычно он побеждал в конце первого, иногда в начале второго. Но не в этот раз. Бой затягивался и становился жёстче, явное преимущество было у новичка.

Эрик дотронулся до платья Кристин:

— Крис, сейчас я просто ненавижу этот цвет.

— Но это же твой символ! — ответила девушка.

Эрик покривился. До недавнего времени он действительно считал, что красный цвет приносит ему удачу. Мысли о таинственной поддержке различных талисманов или оберегов иногда приходили ему в голову, но он не придавал им особого значения и придерживался мнения: то, к чему ты особенно привязываешься, делает тебя его рабом. Руководствуясь этим принципом, Эрик не привыкал ни к чему в своей жизни, по этой же причине он часто менял своих подружек.

— О чём вы разговаривали с медсестрой?

— Ни о чём, — отрывисто ответила Кристин, — ах да, я спросила хорошо ли ты спал сегодня.

— И что она ответила?

— Что ты спал прекрасно.

Эрик посмотрел ей в глаза и хотел сказать, что роль стервы у неё получается хорошо, но Кристин уже направилась к выходу.

— Поправляйся, Эрик, — сказала она, улыбаясь одними губами, глядя куда-то поверх его лба.

Дверь захлопнулась. Эрик с трудом поднялся с кровати, подошёл к окну. Отогнув край жалюзи, он осторожно выглянул на улицу: рядом с парковкой стояла Кристин. Она повернулась в его сторону и помахала рукой. Эрик поднял руку в ответ, но вдруг понял, что её радостный, оживлённый жест предназначен не ему, а кому-то другому, этажом ниже.

Он непроизвольно пошатнулся, в голове появился адский гул. Палата стала тёмной и будто искривилась. Он попытался удержать равновесие, но всё равно рухнул на пол.

2

В палате раздавался низкий голос медсестры, напевавшей протяжную песню. Голова Эрика неудобно упиралась в металлическую спинку кровати, но он не обращал на это внимания. Он прислушивался к ровной, спокойной мелодии, и непрошенные слёзы стали застилать глаза. Эрик пытался сдержать их, но бойкая струйка уже вырвалась и потекла по разбитой щеке. В этот момент ему стало тягостно и противно за тот постоянный самообман и юношеское предательство, которые несколько лет невыносимо мучили его.

— Господин Монер, — прошептала медсестра, — вы, безусловно, сильный человек, но, мне кажется, вы боитесь себе в чём-то признаться.

— У каждого сильного человека есть своё прошлое, — отворачиваясь от неё, буркнул Эрик.

Он неловко встал с кровати и, пошатываясь, вышел в бесконечно длинный больничный коридор. Медсестра окликнула его, но он, не реагируя, спустился на этаж ниже. Там он нашёл точно такую же отдельную палату и резко открыл дверь. От порыва ветра распахнулось окно, и тёплый ветерок стал раскачивать звенящие жалюзи. Эрик увидел пациента с таким же отёкшим лицом, с многочисленными кровоподтёками, а на запястье его свесившейся с высокой кровати руки виднелось тату в виде белой орхидеи.

Эрик шагнул вперёд и глухо вскрикнул. Он узнал в этом пациенте свою первую и единственную любовь — Татин. Без капы и чёрной краски на лице она была всё та же — милая и юная. Эрик высунул голову в открытое окно и сделал судорожный вздох. В голову полезли беспорядочные воспоминания: Татин продала свой маленький дом, и они все средства вложили в его спортивную карьеру… Они вместе радуются первым победам Эрика… Татин ждёт ребёнка… Он сбегает, растворяется в свете манящих, столичных огней, обещающих лучшую жизнь… Он попадает в другой мир и исчезает совсем…

Татин открыла глаза. Эрик молча протянул ей руку. На всём острове и на всём этом свете не было человека, которому бы он так хотел протянуть свою руку. Она ухватилась за его широкую ладонь, и они, покачиваясь, вышли на улицу. К входу подходила Кристин с маленьким мальчиком, похожим на Эрика, таким же коренастым, рыжим и голубоглазым.

— Эрик, прости! Это всё я придумала, — взволнованно сказала Кристин, — и это я долгое время оплачивала тренера для Татин.

Она закрыла лицо своей изящной ладонью, прикрывая слёзы:

— Невозможно было смотреть, как ты мучаешь себя, а Татин оказалась такой же упёртой, как и ты. Это был единственный способ соединить вас. Кстати, отец ничего не знает.

Мальчик потянулся к Эрику, и тот сразу поднял его на руки. Не замечая удивлённых взглядов окружающих, Эрик и Татин, босые, в длинных больничных рубашках, пошли навстречу полыхающему, карминному закату.