Читать книгу "Зара - Елена Воздвиженская"

стоять у калитки, ни живы ни мертвы, и молчали.

– Ну, что стоим, идёмте, – заговорила Мария, – Никакая она не ведьма, человек, как человек.

Все развернулись и пошли со двора. Мария вышла последней и, прикрыв калитку перекрестила её, благословив. Всю дорогу до колодца бабы молчали, и лишь дойдя до своего любимого места, загомонили все разом.

– Что ж это такое делается-то? Да как жить-то теперича станем?

И только одна Мария стояла молча и тихо улыбалась своим мыслям, на сердце её впервые за много недель стало спокойно и радостно.

Вдруг, впереди, на дороге, показалась почтальонша Верочка на велосипеде. Она неслась со скоростью ветра, и, размахивая конвертом, кричала:

– Мария! Мария! Письмо!

Подкатив прямо к бабам, и, подняв клубы пыли, она резко затормозила и вручила Марии конверт, счастливо улыбаясь и поджидая, что же скажет Мария, что за весточку ей прислали. Мария взяла конверт трясущимися руками, взглянула и увидела – солдатское! Она поспешно вскрыла его и принялась вслух читать, а бабы сгрудились вокруг и слушали.

– Здравствуй, дорогая моя мамочка! Ты прости, что долго тебе не писал. Наконец-то у меня появилась такая возможность. Письмо будет коротенькое, но уверен, оно тебя порадует. Сегодня мы вернулись с полевых учений. Потому и не мог я тебе писать. У меня всё хорошо. Я жив и здоров, чего и тебе желаю. Меня представили к награде за спасение утопающих. Дети нашего полковника купались в речке, и начали тонуть, а я как раз, надо же такому совпадению было случиться, проезжал мимо на машине с грузом. Увидев, что происходит, я остановил грузовик и кинулся в воду. Слава Богу, оба ребёнка живы! За это меня наградили, и теперь досрочно отпускают домой. Скоро я приеду, и всё у нас будет хорошо, станем мы с тобой жить да поживать. Целую тебя, мамулечка, и обнимаю. До встречи. Твой сын Сергей.

Бабы ахнули, а Никифоровна сказала:

– Ну всё, бабы, готовьтесь, что-то будет…

Глава 2. Тайна бабушки Или и знакомство с Иваном

В этот вечер большая деревня, раскинувшаяся между бескрайним лесом да полями золотыми, меж лугов, что пёстрым лоскутным одеялом простёрлись кругом, да холмов зелёных, гудела…

Мужики, вернувшиеся с работы, и собравшиеся на своём излюбленном месте, а было это бревно под окнами одного из домов, куда сходились они по вечерам, чтобы выкурить самокруточку, да обсудить насущные дела, молчали, потому что не было возможности вставить хоть слово в бесконечный поток, льющийся из уст их жён. Те трещали без умолку, перемывая на все лады нынешние новости, всё, что случилось нынче за день, главной же новостью, конечно, было то, что вернулась ведьма. Мужики качали головами, слушая баб, да глядя друг на друга, и каждый думал об одном, что же будет теперь, с появлением новой ведьмы в их деревне.

***

А тем временем в доме ведьмы шли самые обычные хлопоты, жизнь шла своим чередом. Приехавшая молодая женщина мыла окна и стирала занавески, натирала песком до желтизны доски пола, перетряхивала одеяла и перины, «жарила» на солнце подушки, и перемывала старую посуду в буфете. Женщину звали Зара или Зорюшка, как нежно звал её любимый муж Иван. Девочку, дочку женщины, звали Алиса, Лисёнок, так они с Иваном звали свою малышку. Ну а пса, огромного, чёрного, как ночь, но очень доброго и преданного, с глазами, похожими на две спелые тёмные черешни, звали Нуар, что в переводе с французского означает «чёрный».

Преданности этого пса мог позавидовать любой заводчик, до того это большое лохматое существо грозного вида, было ласковым и трепетно любящим своих хозяек, в особенности же Лисёнка, от которого Нуар не отходил ни на шаг, считая своим долгом охранять и стеречь человеческого дитёныша. Нуара Зара подобрала на улице крохотным, беспомощным, слепым кутёнком, брошенным под деревом погибать от голода и жажды или диких уличных собак. Нуар уже умирал, но Зара выходила его, выкормила, и из маленького щенка вырос крепкий здоровый пёс, всем своим собачьим сердцем преданный Зорюшке.

Зара хлопотала по дому, а Лисёнок топала пухленькими ножками по чистым половицам, лопотала что-то на своём языке, выражая то удивление, то восхищение, разглядывала новое своё жилище, по привычке засунув палец в рот, и радовалась всему, как могут радоваться лишь чистые душою люди или маленькие дети. Нуар неотступно следовал за Лисёнком по пятам, карауля каждый её шаг и не отвлекаясь ни на минуту.

Зара отжимала тряпку, а мысли её путались, она была в смятении, женщина не знала, что будет теперь с нею и с её дочкой, как сложится их жизнь в этой деревне. Ей было страшно, она не привыкла ещё к тому дару, который перешёл к ней от бабушки – дару предвидения, вещих снов, предсказания и всего того, что было у её бабушки. А именно в её дом в деревне Зара и приехала.

***

Жизнь Зары была ничем не примечательной до этого. Сколько она себя помнила, она жила с мамой в городе. К бабушке в деревню они никогда не приезжали, почему – того Зара не знала, мама никогда не говорила с ней на эту тему. Зара не сильно страдала от этого, хотя и не могла понять и недоумевала, когда девочки, её подружки, рассказывали о своих поездках к бабушке и дедушке, о походах в гости к дядям и тётям. У всех были папы, тётушки и дядюшки, бабушки и дедушки, а у Зары же была только мама. Но Зара никогда не чувствовала себя обделённой, потому что мама любила её так сильно, что любовь её покрывала всё сполна. Да и Зара отвечала ей тем же. Так и жили они вдвоём, тихо и спокойно.

Мамы не стало в одночасье. Она умерла от быстротечной болезни у неё на руках, сказав последнее своё напутствие:

– Доченька, возвращайся в деревню, где жила бабушка. В шкафу на верхней полке, позади белья, спрятана шкатулка. Там лежит всё, что тебе нужно, откроешь её и всё поймёшь.

Зорюшка была удивлена таким словам. Мама никогда не говорила с ней ни о бабушке ни об отце, который ведь всё-таки должен был у неё, Зары, быть.

После похорон Зара вернулась в опустевшую квартиру, и села обессиленно на диван. Она была растеряна и подавлена, но жизнь продолжалась и нужно было жить, вопреки всему. Разговор о шкатулке был забыт в тревоге и скорби этих недель. На сороковой день Зара увидела странный сон. Она шла по большой, широкой дороге, а впереди, стояла красивая женщина, похожая на неё саму и её усопшую маму. Те же волнистые, чёрные, как смоль волосы, те же пронзительные зелёные глаза в которых горели изумрудные искорки, та же стать и улыбка.

Когда Зара подошла ближе, то увидела, что женщина держит в руках пышный букет из цветов и трав. Каких только красок не было в нём! И жёлтые, крупные и круглые словно солнце, шары, и белые мелкие, похожие на россыпь звёзд на Млечном пути, крупинки, и голубые, как летнее безоблачное небо колокольчики, и малиновые, как ягоды, остролистые соцветия, и множество ещё всяческих растений. Женщина протянула букет Заре и та бережно взяла его из её рук. Женщина улыбнулась, обняла её и сказала ласково:

– Приезжай, внученька. Я жду тебя.

Зорюшка взяла этот букет и словно огонь обжёг её ладони, она вздрогнула и проснулась.

В это же утро Зара вспомнила, что мама говорила ей про какую-то шкатулку. Девушка начала искать в шкафу и нашла на одной из полок необыкновенно красивую деревянную коробочку, всю расписанную узорами. Взяв её в руки, Зара открыла её и увидела листы бумаги, сплошь исписанные витиеватым маминым почерком. Она прошла к дивану, села и, не в силах сдержать волнения, принялась читать.

На этих листах мама рассказывала ей о том, что бабушка её – ведунья, что мама сбежала из деревни, не захотев принять её дар, и что дар этот передаётся в их роду по женской линии, что