Читать книгу "Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга V - Алексей Ракитин"

а затем — на улице. Обескровливание при расчленении влияет как на процесс образования трупных пятен, так и на темп охлаждения тела и скорость разложения плоти. Отделенные части тела всегда выглядят значительно более «свежими» нежели торс [это связано с их обескровливанием]. Кроме того, нахождение в условиях низких температур также непосредственно влияет на скорость развития посмертных изменений. Существует даже мнемоническое правило, выражающее связь между скоростью развития гнилостных процессов и температурой окружающей среды — последствия посмертных изменений при понижение температуры на 1° ниже 25 °C равноценны по своим последствиям увеличению времени гниения на 1 сутки [другими словами, тело, находящееся при температуре 5 °C на протяжении 20 дней разложится примерно в той же степени, что и при температуре 25 °C за 1 сутки].

Продолжая свою работу, доктор Веллингтон исследовал прочее содержимое бочек. Из большой бочки он извлёк части мужской одежды — тёмный костюм, пальто, шляпа и панталоны (кальсоны). Обувь отсутствовала. Осмотр карманов не привёл к обнаружению улик, способных помочь в идентификации тела — костюм и пальто явно были проверены убийцей перед тем, как он поместил их в бочку. Отсутствовали и метки, способные послужить подспорьем при определении принадлежности найденной одежды.

Отдельным этапом работы доктора Веллингтона явилась проверка принадлежности одежды найденному трупу. Нельзя было исключать того, что в бочки помещена одежда, не имевшая никакого отношения к убитому, преступник мог поступить таким образом, дабы затруднить идентификацию тела и направить следствие по ложному следу. Доктор измерил ряд антропометрических показателей, напрямую влияющих на размер одежды — размер плеч, охват талии, расстояние от шеи до запястья — и сравнил с соответствующими показателями пиджака и брюк. Они показали хорошее соответствие, из чего доктор Веллингтон заключил, что найденная одежда принадлежала именно убитому мужчине и никому иному.

Преступник явно озаботился тем, чтобы максимально затруднить опознание тела. То, что убийца поместил кальсоны и костюм вместе с трупом, свидетельствовало о его уверенности в том, что эти детали одежды, лишённые меток, полиции ничем не помогут.

Полностью опустошив бочки, доктор Веллингтон принялся тщательно исследовать конский навоз, сено и опилки, их наполнявшие. Он искал что-то, что могло бы подсказать происхождение трупа или бочек. И удача улыбнулась ему, хотя подобное может показаться невероятным! Веллингтон обнаружил кусочек коричневой бумаги, на котором карандашом было написано «P. Schouller, № 1049, Washington Street.» Вашингтон-стрит являлась длинной извилистой улицей, тянувшейся практически через весь Бостон с севера на юг.

Ранним утром 7 ноября из полицейской станции № 15 в Кембридже в штаб-квартиру Департамента полиции Бостона было отправлено телеграфное сообщение с изложением сути произошедшего накануне на территории газового завода и результатах ночной работы врача коронерской службы Веллингтона. Все полицейские подразделения Бостона и пригородов были объединены телеграфной сетью в 1871–1872 гг., и возможность передачи сообщений без отправки посыльных чрезвычайно упростила координацию полицейской работы. [Сугубо для любителей развлечений в стиле «Что? Где? Почём?» можно сообщить, что Департамент полиции Бостона озаботился переходом своих подразделений от телеграфной связи к телефонной уже в 1878 году, став одним из пионеров этого вида связи в США].

Сообщение о найденной в бочке с трупом записке попало на стол начальника Департамента полиции Бостона Эдварда Хартвелла Сэвэджа (Edward Hartwell Savage), чьё имя в дальнейшем оказалось неразрывно связано с настоящим расследованием. Это был человек интересной судьбы и по-настоящему неординарный. В полицию Бостона он пришёл в 1851 г. в возрасте 39 лет человеком уже зрелым и повидавшим жизнь. Единой полиции тогда ещё не существовало — её аналогом являлись 2 абсолютно автономных подразделения, одно из которых называлось «дневным эскадроном», а другое — «ночным». Указание на время суток свидетельствовало о времени патрулирования. Сэвэдж попал в «ночной эскадрон» («night squad») с расценкой несения службы 50 центов за 12 часов. Огнестрельного оружия у тогдашних полицейских не было — оно появилось только в 1884 году, даже не было стандартных 14-дюймовых дубинок (~35 см) из американского дуба, которые можно видеть на ретро-фотографиях у многих патрульных. «Ночной эскадрон» заступал на службу с весьма специфическим оружием — особым американским гибридом алебарды и багра. Этим орудием, точнее, его крюком, можно было подтаскивать к себе предметы в воде, а режущей кромкой наносить рубящие удары. Про использование крюка для подтягивания предметов в воде упомянуто не ради красного словца — дело в том, что ночные грабежи в гавани Бостона на протяжении многих лет являлись головной болью городской администрации, и «ночной эскадрон», заступая на смену, каждую ночь буквально выходил на ристалище.

Но Эдвард Сэвэдж интересен не только этими славными страницами своего прошлого. Дело в том, что он был не только полицейским, но и писателем. В 1865 году он издал свою первую книгу, и в последующие 19 лет последовала целая серия публикаций из истории Бостона и правоохранительных органов Массачусетса. Он стал автором воистину эпических работ, которые можно здесь упомянуть, например: 2-хтомная «Хронологическая история бостонской стражи и полиции с 1631 по 1865 годы» («A Chronological history of the Boston watch and police from 1631 to 1865»), «Бостон при дневном свете и газовом освещении» («Boston by Daylight and Gaslight»), «Воспоминаниями бостонского полицейского» («Recollections of a Boston Police Officer»), «Бостонские события: краткое изложение более 5000 событий, произошедших в Бостоне с 1630 по 1880 год за период в 250 лет вместе с другими интересными событиями, систематизированными в алфавитном порядке» («Boston events: a brief mention and the date of more than 5,000 events that transpired in Boston from 1630 to 1880, covering a period of 250 years together with other occurrences of interest, arranged in alphabetical order») и некоторые другие.

Слева: Эдвард Сэвэдж, справа: раритетное издание с 2-я книгами Сэвэджа — «Воспоминания бостонского полицейского» и «Бостон при дневном свете и газовом освещении».

Мы знаем, что многие отечественные правоохранители отметились на ниве писательского творчества, причём, отметились работами по-настоящему оригинальными, креативными и необыкновенно интересными даже по нынешним меркам. Навскидку можно назвать фамилии таких мастеров пера и оперативно-следственной работы, как Путилин [начальник столичной Сыскной полиции], Кошко [создатель уголовного розыска Российской империи, между прочим!], Спиридович [заместитель начальника охраны Государя Императора Николая Второго по оперативной работе], Ланге, Соколов [расследование убийства семьи Государя Императора Николая Второго]. И следует признать, что Эдвард Сэвэдж на их фоне выглядит очень достойно. Скорее уж Конан Дойл на фоне таких мастеров пера выглядит нелепым компилятором и школяром

Уж извините автора за такое длинное и,