Читать книгу "Дон Алехандро, человек и чародей - Инди Видум"

А в битве против опытного чародея и мечника у тебя нет ни единого шанса. Поэтому тебе нужна моя помощь.

— Мне не нужна ваша помощь, уважаемый, потому что я не собираюсь ни с кем драться.

— Мало ли чего ты не собираешься, — усмехнулся он. — Ты кольцо принял и клятву дал, в нужный момент просто перенесешься на место сражения и никто тебя не спросит, хочешь ты или нет. Не будешь сражаться — глупо умрешь и все. Но вот что я тебе скажу, балбес: если бы не хотел, так отказался бы.

Я хотел рассмеяться ему в лицо и выбросить кольцо в ближайшие кусты, но с удивлением понял, что не могу его стянуть с пальца. Нет, оно не прилипло и свободно крутилось, но при попытке сдвинуть хоть немного вверх застревало намертво. Чертовщина какая-то.

— А что вам вообще за дело до чужой битвы, уважаемый? — спросил я, убедившись, что эффектного жеста не получится, а без него уход уже не был таким выразительным.

— Чегой-то она чужая? Самая что ни на есть моя. Туповат ты, как я погляжу, — неодобрительно сказал он, и странного вида огромный игрушечный меховой паук на его плече склонил голову, как будто соглашаясь с его словами. — Я тебе буквально вот только сказал, что я сделал все, чтобы свести тебя с Марией Исабель. Повезло, что у Бельмонте в этот раз наследница, а не наследник, иначе до следующего удобного кандидата я не дожил бы.

— А вы с Бельмонте не дружите? — решил я ему подыграть.

— Не то слово, не дружим, — злобно ощерился на меня старикашка. — Они уничтожили весь мой род. Я отомстил, но пока лишь половинчато. И только ты — мой шанс на полную месть.

И тут он завел длинную, но, признаться, красивую историю о давней вражде двух родов, одному из которых удалось почти извести второй, из которого остался только этот дед. Но заклинание отлетело рикошетом в первый, и они тоже поимели существенные проблемы с размножением. Теперь ребенок может появиться только в том случае, если вероятных отцов или матерей будет не меньше двух и в результате состязания вымрут все, кроме одного. Этакий животный вариант борьбы за самку, но не предполагающий побег слабейшего соперника. Только труп, только хардкор.

— Поначалу-то желающих много было. Как же, владельцы половины Сангрелара…

— А вторая половина чья? — невольно заинтересовался я.

— Наша, разумеется. Северной половиной изначально владели Мурильо.

— Так вы же вымерли? Неужели желающие на вашу половину не нашлись?

— Почему же не нашлись? — Он довольно погладил себя по подбородку, как будто там росла борода. Возможно, она когда-то и росла, но нынче от нее не осталось даже волоска, а значит, не получится из моего собеседника Хоттабыча. — Нашлись. Да только и сразу закончились, потому что у нашей земли может быть только один хозяин и этот хозяин — я. А я пока жив.

— И что, вы в одиночку распугали всех желающих?

— Почему я? Сама земля их не принимает. Слушай, мы отвлеклись от основной темы разговора, — недовольно сказал он. — Короче говоря, дело в том, что для продолжения рода им нужен сильный чародей, и этот сильный чародей должен сражаться с другим соизмеримым по силе чародеем. Потому что победа над более слабым соперником не засчитывается. — Он гнусно захихикал. — Им довелось в этом убедиться несколько раз. Только сильные чародеи должны биться. А это риск, понимаешь?

Паук переступил лапами, как будто ему надоела неподвижность, и старикашка прикрыл его ладонью, как бы успокаивая. Занятная игрушка, я бы от такой не отказался, хотя к паукам ранее симпатии не испытывал, но этот был очень забавный, этакий меховой шарик на восьми толстеньких меховых ножках с блестящими бусинками-глазами. И казался скорее живым, чем игрушечным.

— Разумеется, — подтвердил я. — Только не понимаю, какое я имею к этому отношение. Я же не чародей.

— Ты чародей, и сильный, — уверенно ответил он. — На это и расчет у них, что в пару к выбранному отцу ребенка берется сильный необученный чародей из миров, где про волшебство давно забыли. Но тут они обломаются, потому что я возьму тебя в ученики.

На этом мое терпение закончилось. Дева была прекрасной, костюмы — хороши, актерская игра — на высоте и даже реквизит в виде паука — забавный, но отыгрывать чужой сюжет не хотелось, как и тратить время на якобы ученичество.

— Я мечник, уважаемый, — твердо ответил я. — Могу сойтись с вашим чародеем на мечах или на саблях.

— Глупец, ты не продержишься против него и нескольких минут, — загорячился он. — Потому что его учили убивать, а для тебя это всего лишь развлечение. А вот умение пользоваться чарами может для твоего противника оказаться неприятным сюрпризом.

— Мне это неинтересно, — ответил я, обогнул оторопевшего старикашку и пошел к нашему костру.

Ладно бы, девица предъявила счет за приятное времяпрепровождение, я бы, может, еще подумал, не пойти ли навстречу, но она слиняла и делегировала какого-то гадкого типа с тупой историей, которая не выдерживает никакой критики. К счастью, он от меня отстал, не поперся со мной до костра.

Я сел на то же место и поднял кружку с шарой. Руки приятно согрело. Артем ругался с Колей на ту же тему, что и до моего ухода. Казалось, что я никуда не уходил, только на минуту прикрыл глаза и увидел необычайно красочный сон, первая половина которого была хороша, а на второй сработал внутренний будильник и привиделся полный сюр.

На всякий случай я взглянул в темноту, из которой вышел, но там не было ни девиц, ни стариков. Может, и правда приснилось?

Глава 2

На душе было неспокойно, поэтому утром я смотался, как только проснулся, хотя и чувствовал себя идиотом. Чувство было сильным, но мысли о том, что меня куда-то пытаются втравить, оказались сильнее, поэтому я решил, что мое спокойствие должно быть на первом месте, а все остальное — вторично. Всякое приключение должно заканчиваться вовремя. Вот и мое подошло к концу.

Вообще поутру все казалось сном, и, если бы не кольцо, которое никак не снималось, я бы в этом был абсолютно уверен. Прекрасный эротический сон, превратившийся в подобие сюра в конце. Но кольцо я снять не мог и склонялся к тому, что это розыгрыш, который завершится тем, что незнакомая девица, отнюдь не такая красивая, как ночью, повиснет у меня на шее и завопит: «Милый, ты обещал на мне жениться». И боюсь, что ответ в духе: «Мало ли что я на тебе обещал» ее не устроит. С чего я вообще переспал с левой девицей? И на пьянку не спишешь — выпил всего ничего, но голову снесло знатно, не поспоришь.

У Коли я потом осторожно поинтересовался, не искал ли меня кто, и даже фотки посмотрел все, что нашел, но ни девица, ни старикашка нигде не засветились. Как будто их там и не было.

И если бы не кольцо… Которое, черт его побери, не снималось никак и ничем. Я его даже распилить пытался, но не удалось даже поцарапать. А вот палец, напротив, поцарапать удалось, и не единожды. Так что в конце концов я плюнул и решил, что кольцо не так уж и мешает. Можно сказать, я к нему привык. Сроднился. И выбросил из головы всю случившуюся ерунду.

Как выяснилось, сделал я это зря, потому что оказался абсолютно не готов к последствиям. Впрочем, если бы не выбросил, это ничего бы не изменило, потому что кто может оказаться готовым к тому, что его телепортируют вместе с тележкой, куда он старательно забрасывал продукты, рассчитывая вкусно поужинать. Я как раз остановился перед полкой с салатами и решал, какие брать, когда неведомая сила подхватила, и я оказался в совсем другом месте. В голову пришла совершенно идиотская мысль о том, что подумает охрана, рассматривая записи с камер. Как-никак, меня украли вместе с продуктами на приличную сумму. И если на меня им наплевать, то на кражу продуктов — нет.

Кто украл? Да вот эта троица, которая сейчас на меня смотрела с видом собственного превосходства. Уже знакомая неразборчивая девица, примерно моего возраста парень и мужик постарше выделялись ярким пятном на фоне лесного массива. Мужик при моем появлении потер руки и радостно сказал:

— Прекрасно, все в сборе, можем начинать.

Вот тут-то я запаниковал по-настоящему, потому что сообразил: сейчас меня будут убивать. Давешнее представление было не розыгрышем, а вполне себе подставой. И почему я не выслушал того старикашку? Здесь его нет, значит, мог подсказать чего дельного.

— И что вы собираетесь начинать? — по возможности невозмутимо спросил я.

— Смертельный бой между тобой и доном Рикардо.

И что-то мне подсказывало, что смертельный — это не фигура речи, а итог нашей битвы, если