Читать книгу "Техник-ас - Евгений Владимирович Панов"

И одновременно с осознанием этого меня буквально затопила необузданная ярость. Нужно было что-то делать, и я осмотрелся.

Совсем рядом под маскировочным навесом стоял истребитель Як-1. Перед самой войной их в полк прислали четыре штуки, остался один. Это был самолёт командира первой эскадрильи капитана Сысоева. Сам капитан сидел в кабине, неестественно откинувшись назад. Из виска у него текла кровь. Винт истребителя крутился на холостых оборотах, а значит, двигатель прогрет и машина готова к взлёту.

Решение пришло мгновенно. С разбега вскочил на крыло самолёта и попытался вытащить убитого капитана из кабины, но ничего не получилось.

– Ремни отстегни, раззява.

С другой стороны от кабины на крыло забрался полноватый дядька в таком же, как у меня, техническом комбинезоне. Старшина Федянин, подсказала память. Протиснувшись, отстегнул привязные ремни и ремни парашюта. Вдвоём мы вытащили тело пилота, и я тут же юркнул в кабину на его место. Пара секунд – и все ремни пристёгнуты.

– Куда, сопляк?! – перекрывая шум двигателя заорал старшина. – А ну брысь из машины!

– От винта! – проорал я в ответ и руками показал команду «убрать колодки».

Федянин на миг растерялся, но потом у него сработал рефлекс, и он выдернул из-под шасси колодки.

Даю оборотов двигателю и начинаю разбег почти поперёк полосы. По моим прикидкам, основанным на памяти Копьёва, для взлёта должно хватить. И вроде на пути воронок быть не должно. Во всяком случае, с крыла самолёта я их не видел. Ну, суки, молитесь. Сейчас я вам покажу, что такое русский ас!

Спросите, откуда я умею управлять истребителем военных лет и почему так уверен в себе? Так тут секрета нет. На соревнованиях во Франции я познакомился с владельцем летающей реплики истребителя Як-3. Ну и поспорили мы с ним, что если я выиграю соревнования, то он разрешит мне полетать на его самолёте, а если проиграю, то приглашаю его к себе в Россию и вожу по стране за свой счёт. Пари я выиграл и с удовольствием полетал на легендарном самолёте.

Так что в том, что смогу справиться с «яшкой первым», я был уверен. Был у меня, ну не знаю, талант, что ли, с первых секунд чувствовать даже незнакомую машину. Вот так сажусь в кабину, посижу, подвигаю рулями и элеронами – и всё, самолёт мне как родной. Мне и на И-16 довелось полетать, и на Р-39 «Аэрокобра», но уже в Америке. Там же близко познакомился с Ме-262. Правда, полетать на нём не дали, но хозяин разрешил посидеть в кабине, запустить двигатели и немного порулить по полосе. Заодно достаточно подробно рассказал об устройстве кабины и об особенностях самолёта.

А у нас в России я летал на восстановленных Ил-2, По-2 и МиГ-3. Ощущения непередаваемые, когда ты вот так, в небе, соприкасаешься с великой историей своей страны.

Был у меня и ещё один талант. Я всегда попадаю в цель. ВСЕГДА! Хоть из пистолета, хоть из охотничьего ружья, хоть из бортового вооружения самолёта. Чувствую я, куда полетит пуля, снаряд или ракета, и ясно вижу ту точку пространства, где они встретятся с целью.

Как-то в сложный период, надумав увольняться из армии, я хотел было через своего знакомого устроиться к одному новому русскому личным пилотом. Денег там обещали платить очень даже немало, вот я и приехал к нему в загородный особняк для собеседования. А новый русский очень уж любил пострелять по тарелочкам. Вот и мне предложил пальнуть пару раз. Ещё и смеялся: мол, это тебе не сапоги топтать, это спорт, искусство, можно сказать. Даже на деньги пострелять предложил. Надо было видеть лицо этого хозяина жизни, когда я, почти не целясь, навскидку перестрелял все выпущенные тарелки. Он ещё спросил, точно ли я лётчик или, может, спецназовец какой.

Увы, с работой тогда не сложилось. Взорвали моего несостоявшегося работодателя прямо в его машине. Зато за те пострелюшки я выиграл десять тысяч баксов, и они ой как сильно помогли нашей семье в тяжёлые времена.

Но что-то я отвлёкся, а истребитель тем временем, набирая скорость, уже катится по полю на виду у немецких стервятников. Буквально затылком чую, как пара «мессеров» заходит на набирающий скорость истребитель. Хвост самолёта уже оторвался от земли, ещё чуть-чуть, ещё немного скорости, так необходимой для того, чтобы крылья получили опору в воздухе. И вот самолёт, что называется, встал на крыло. Тут же убираю шасси. М-да, а штурвал-то здесь довольно неудобный. Держать его надо двумя руками. Помнится, на реплике Як-3 ручка штурвала была другая. Может, новые и более удобные появились позднее?

Пулемётная очередь с «мессера» прошла точно по тому месту, где только что был я. Вот то-то и оно, что был. А теперь – тю-тю. Делаю резкий вираж влево и тут же возвращаюсь на прежний курс. Имея преимущество в скорости, немецкая пара пролетает надо мной, и ведущий на миг оказывается в перекрестье прицела.

Коротко рыкнули два ШКАС, вспарывая брюхо немца, и я тут же чуть доворачиваю, ловя в прицел ведомого. Новая очередь – и из-под капота «мессера» полыхнуло пламя. Ведущий, словно не веря судьбе-злодейке, на короткий миг застыл в воздухе, тут же свалился на крыло и врезался в первоклассный российский чернозём. Свою долю русской земли, обещанную их фюрером, этот уже получил. Думаю, что остался доволен. Хорошая здесь земля, плодородная. А теперь ещё удобрений добавится.

Чуть в стороне замечаю разворачивающуюся для атаки на меня любимого вторую пару. Кручу головой, осматриваясь. Больше «мессеров» нет, но имеется десяток Ю-87, выполняющих новый заход на штурмовку нашего аэродрома. Целый штаффель[2]. Пока целый. Но с «лаптёжниками» разберёмся потом. Сейчас насущная проблема – это «мессеры».

Оба фрица полезли на высоту, чтобы оттуда, сверху, заклевать меня в своей излюбленной манере. Вот только лезть за ними следом я не собирался. Да и крутиться с ними в «собачьей свалке» тоже желания не было. Какой бы я ни был профессионал, но к машине надо привыкнуть получше. Одно дело – летать в мирном небе и совсем другое – в условиях, когда по тебе реально стреляют. Это, как говорится, две большие разницы.

Поэтому, набрав скорость, я чуть задрал нос самолёта и, взяв упреждение, дал короткую очередь из пушки. Я буквально кожей чувствовал, как 20-миллиметровые снаряды несутся наперерез ведущему «мессеру».

Есть! Горит, бубновый!

Ведомый решил не искушать судьбу и, свалившись в пике, взял курс на запад, подымливая форсажем. Ну и фиг с ним. Тут ещё «штуки»[3] есть