Читать книгу "Форрест Гамп - Уинстон Грум"

Через три дня они меня забрали из школы для психов. Моя мама, тот парень с машиной и еще два здоровых, как санитары, амбала — наверно, на тот случай, если я что-то вытворю. Они выгребли все из моей парты в коричневый бумажный мешок, и сказали, чтобы я распрощался с мисс Маргарет, а она вдруг расплакалась, и крепко меня обняла. Тогда я сказал до свидания всем остальным психам, а они вопили, орали и били кулаками по крышкам парт. Вот так я ушел оттуда.

Мама ехала спереди с этим парнем, а я сзади между амбалами, прямо как в кино, когда полиция забирает кого-нибудь «в участок». Только мы приехали не в участок, а в новую школу. Мы с мамой и парнем пошли в кабинет директора, а амбалы остались в вестибюле. Директор школы был такой седой, с галстуком в жирных пятнах и таких широких штанах, словно он сам только что из школы для психов. Мы сели за стол, и он начал меня спрашивать и что-то толковать, а я только кивал головой. В общем, оказалось, что они хотят всего-навсего, чтобы я играл в футбол. Так это-то я и сам давно понял!

Оказалось, этот парень в автомобиле — футбольный тренер, по фамилии Феллерс. В тот день я не ходил на урок, только к тренеру Феллерсу. Он меня отвел в раздевалку, и один из амбалов одел меня в футбольную форму — со всеми подкладками и причиндалами, вроде пластикового шлема с решеткой, чтобы морду не расквасить. Только ботинок у них не нашлось моего размера, так что пришлось мне пока ходить в своих кроссовках, пока не заказали ботинки специально для меня.

Ладно, натянули они на меня этот костюм, а потом стянули, и опять натянули, и опять стянули, и так раз двадцать, пока я не научился сам его надевать-снимать. Одну вещь я не понял, зачем нужна эта штука — раковина называется — какой от нее-то прок. Они мне пытались объяснить, и в конце один амбал другому сказал, что я «болван». Думал, я его не пойму, только я понял, потому что за этим я специально слежу, за этой хренотенью. Нет, не то, чтобы я на это слишком обижаюсь, меня и похуже называли. Просто слежу, вот и все.

Потом в раздевалку ввалилась куча парней, и они стали одеваться в футбольную форму. Потом мы все вышли на поле, а тренер Феллерс поставил меня перед ними и представил. Он много всякой хренотени плел, только я не все усек, потому что напугался страшно — раньше-то никто меня не представлял целой куче незнакомых парней. Но потом некоторые ко мне подходили, пожимали руку и говорили, что рады мне. Тут тренер Феллерс засвистел в свисток, отчего я так и подпрыгнул, а потом все начали прыгать и делать всякие упражнения.

Потом еще много чего было, но кончилось все тем, что я начал играть в футбол. Тренер Феллерс и один из амбалов меня специально опекали, потому что я не знал, как играть. Начали мы с того, что нужно блокировать людей, а они пытаются прорваться. Много раз пробовали, только всем страшно надоело, потому что я каждый раз не помнил, что надо делать, чего от меня хотят.

Дальше попробовали другую штуку, под названием защита — они поставили передо мной троих парней, и приказали мне прорваться через них и схватить парня с мячом. Первое было проще, потому, что этих парней я раскидал мордами вниз, а вот то, как я схватил парня с мячом, им не понравилось. Тогда они приказали мне раз двадцать или тридцать схватить большую дубовую колоду, наверно, чтобы лучше ее почувствовать. После того, как они решили, что колоду я хватать умею, меня вернули на поле, и жутко разъярились, что я опять не вцепился в него, как сумасшедший.

Ладно, когда тренировка кончилась, я пошел к тренеру Феллерсу и сказал ему, что мне не нравится прыгать на парня с мячом, потому что я боюсь покалечить его. А тренер сказал, что это ерунда, потому, что тот в футбольной форме и она его защищает. Я-то, по правде говоря, боялся не столько искалечить его, сколько разозлить. Если со всеми не дружить, тогда они будут за мной гоняться!

Иногда я ходил на уроки. В школе для психов нас так не напрягали. Здесь они относились к делу гораздо серьезнее. Но для меня они устроили так, что три урока были самоподготовкой — это когда вы можете сидеть в классе и делать что в голову взбредет, а три урока с одной дамой, которая учила меня читать. Там никого больше не было, только я и она. Милая такая была дамочка, и пару-тройку раз мне в голову приходили нехорошие грязные мысли о ней. Звали ее мисс Хендерсон.

Особенно мне нравился в школе урок, под названием «обед». Ну, конечно, совсем уроком его не назовешь, но здорово отличался от того, что было в школе для психов — туда мне мама давала сэндвич и пирожное, и немного фруктов (только не бананы!). В этой же школе была настоящая столовая с девятью-десятью блюдами, так что мне постоянно приходилось ломать голову, что съесть. Я думал, мне подскажут, и через неделю примерно подходит ко мне тренер Феллерс и говорит — давай, парень, жри все подряд, потому что за все уже «уплачено». Ничего себе!

Как вы думаете, кто еще из знакомых был со мной на самоподготовке? Дженни Керран! В классе она ко мне подошла и сказала, что помнит меня еще по первому классу. Она так выросла, такие у нее были длинные и ноги, и волосы, и все такое прочее, уж я продолжать не буду. И лицо у нее было такое красивое!

Вот с футболом дела шли не так хорошо. Тренер Феллерс был недоволен и постоянно орал, и на меня тоже. Они никак не могли придумать, как же заставить меня не давать другим парням хватать нашего парня с мячом. Только это не получалось, разве когда они добегали до середины линии. Не нравилось тренеру и как я хватаю их парня с мячом — будьте покойны, мы здорово подружились с этой дубовой колодой. И все-таки я почему-то не мог схватить его так крепко, как они хотели. Не мог вот, и все!

Но потом произошло такое, отчего все переменилось. В тот день я взял с раздачи еду и хотел пристроиться к Дженни Керран. Просто в этой школе я только ее и знал хоть немного, и сидеть с ней было приятно. Правда, она на меня почти не обращала внимания и разговаривала с другими. Но раньше я садился с футболистами, а они вели себя так, как будто меня тут не было. Дженни хоть внимание на меня обращала.

Но потом тут появился один парень, он тоже все время садился с ней и поддразнивал меня. Говорил всякие гадости типа: «Как сегодня наш придурок?» и так далее. Так дело шло с неделю или две, но однажды я сказал — вот говорю сейчас, и самому не верится — я ему сказал: «Я не придурок». Тот только рассмеялся. Дженни сказала, чтобы он заткнулся, а он взял стакан с молоком и вылил мне на колени. Я вскочил и убежал, потому что испугался.

На другой день он подходит ко мне на переменке и говорит, что хочет со мной «разобраться». Я жутко испугался. Чуть позже, когда нужно было идти в спортзал, он ко мне подходит с кучей дружков. Я хотел их обойти, но он встал передо мной и стал толкать меня в плечо, и говорить всякие гадости, обзывать меня «дурак» и так далее, а потом ударил в живот. Мне было не больно, но я заплакал, повернулся и побежал. Слышу, они гонятся за мной.

Я помчался по стадиону, и вдруг заметил, что тренер Феллерс за мной следит. Парни, что бежали за мной, тоже его заметили, и остановились, а тренер подошел ко мне, и лицо у него было такое странное. Он сказал мне успокоиться, а потом пришел в раздевалку, и принес с собой три картинки, и сказал, чтобы я получше их запомнил.