Читать книгу "Корректировщик - Ян Бадевский"

А потом всё заканчивается.

***

Больничная койка.

Я в палате.

Голова раскалывается, слабость по всему телу. Ноют кости. Ощущение такое, словно я развалился на части, а потом был собран повторно. Вижу белый потолок, встроенную лампу-плафон, часть карниза со шторами и прорывающиеся внутрь комнаты лучики света.

Пахнет ионизацией.

Лекарственными травами.

Именно травами, а не химическими препаратами. Вы что, издеваетесь? Сначала меня рвет озверевшая стая, потом спасают врачи в военном госпитале?

Так не бывает.

Конечно, не бывает.

На меня волной накатывают воспоминания. Свои и чужие. Я умер, меня убили оборотни из Ордена Неясыти. Волхвы, умеющие перебрасываться в хищников и манипулировать природными стихиями. Те, кто спалил мой хутор дотла. Надежный двухэтажный сруб — с мансардой, просторной горницей, остекленной террасой, подвалом с припасами, гаражом… Я уж молчу про сарай, хлев, пчелиные ульи, фруктовые деревья. Яблони, груши… Перечислять я могу до бесконечности. От этого легче не станет.

Я сразился с бывшими соратниками, но проиграл. Умер страшно, никому такого не пожелаешь. Что было дальше? Перенос в некое место, завывание бури, клубящаяся тьма, зыбкие формы, обрывочные видения… Нечто аморфное, изменчивое. Меня нет, но я способен мыслить. Осознавать то, что со мной сделали. Больше нет страданий, а взгляд на прошлое стал философским, отстраненным. Я мертв, но кто в этом виноват? Запечатав врата, следовало остановиться. Не лезть в сферы, которые смертному не положены по определению. Запихнуть свое природное любопытство куда подальше. И уж точно не идти на государеву службу. Не привлекать к себе избыточное внимание всяких там служб… А если привлек — не вздумай выходить из игры. Свободы захотелось, покоя и уединения? Ты слишком много знаешь, Ярослав. Такие фокусы любое правительство воспринимает как предательство. И просчитывает сценарий, при котором тебя нанимают структуры других государств. Избавиться от источника потенциальных проблем проще, чем разгребать последствия. В общем, череда моих жизненных ошибок привела к закономерному финалу.

Зыбкие формы…

Я бывал здесь лишь однажды. Сунулся по незнанию, скитаясь по десяткам неведомым измерений, и в ужасе отшатнулся. Если загробный мир и существует, то он — здесь. Но, подозреваю, души не застревают в этом иллюзорном запределье надолго. Нас куда-то перебрасывают. Боги, что ж вы такое сотворили в своей безграничной прозорливости? Отменили смерть? Воздаете каждому по заслугам…

В память врезался шепот.

Ты славно послужил своему миру, Ярослав. Теперь помоги другому. Парень, которому на роду написано умереть. Вытащи его. И, если повезет, мы забудем, что однажды ты влез, куда не следует.

Кто со мной говорил — не ведаю.

Боги?

Волхвы служат Велесу, Перуну и Даждьбогу. Приносят жертвы во славу тех, кто повелевает смертными. Вот только я не знаком лично ни с одним из суровых обитателей лесных капищ. Нет во мне веры. Зато есть умения, позволяющие творить страшные вещи.

Есть?

Были.

Очередной приступ головокружения, реальность распадается на фрагменты. Прорывается незримая плотина.

На меня хлынули чужие воспоминания.

Я в теле семнадцатилетнего паренька по имени Сергей. Если уж быть совсем точным — Сергей Друцкий. Я живу в стране под названием Русский Империум. Здесь, как несложно догадаться, правит император, а поддерживают его могущественные аристократические роды. Друцкие — одна из старинных и влиятельных фамилий, вот только я не имею к ним ни малейшего отношения. Меня приняли в клан, забрав из дальней ветви, вырезанной под корень в ходе кровной вражды. Мои родители, братья и сестры, племянники, дядя с тетей — все погибли. Так мне сказали, но личных воспоминаний нет. Ранние годы скрыты туманом неопределенности. Я принял фамилию старшей княжеской ветви, получил сильную протекцию и переехал в Петербург. Ну, не в сам город, а в одно из родовых губернских имений. У нас, знаете ли, не принято селиться в тесных городских лабиринтах. Любим простор и уединение.

Шквал информации.

Неведомые существа забросили меня в мир, подчиняющийся жестким сословным иерархиям. Тут есть крестьяне, мещане и потомственные аристократы.

Как я попал в больницу?

Собственно, это и не больница вовсе, а элитная питерская клиника, находящаяся под протекцией нашего рода. Если мне чужая память не изменяет, то находится это милое учреждение в Репино, на Приморском шоссе. Вокруг — сосновый бор, тишь да благодать. Вот только на глаза мне упорно не хотят попадаться всякие хитроумные аппараты, ЖК-мониторы и прочие атрибуты современной цивилизации. Ну, как современной… В моем мире сейчас 2021 год от Рождества Христова. Даже Киевская Русь, упорно цепляющаяся за старых богов, вынуждена придерживаться общемирового летоисчисления.

А здесь…

На этой Земле в самом разгаре 2030-й. Получается, неведомая сила перекинула мое сознание не только в пространстве, но и во времени. Будущее сравнительно недалекое, но всё же.

Медицинского оборудования я не наблюдаю по объективным причинам. В клинике работают целители высшей квалификации, пользующиеся магическими умениями и крайне редко прибегающие к помощи достижений технического прогресса.

Я начал проматывать назад события, приведшие меня к столь плачевному состоянию. Ощущения такие, что пока я спал, неведомые вивисекторы разобрали меня на куски и собрали заново. Перед этим я гонял с друзьями на мотоцикле по скоростной автостраде, обгоняя неповоротливые фуры, черные внедорожники и ставшие вдруг популярными мономобили. На мне — сшитая на заказ кожаная куртка, потертые джинсы и вытянутый матово-черный шлем с зеркальным забралом. Экипировка приличная, но есть красные линии, которые не стоит переходить. К примеру, подрезать пятнистые джипы с маркировкой Императорской Армии. Не знаю, что там случилось дальше, но вслед за очередным виражом пришла вспышка боли, недоумение и тьма.

Теперь я в больнице.

— Вижу, идете на поправку, Ваше Сиятельство.

Двери здесь открываются бесшумно.

Пока я раздумывал над своей незавидной участью, в палате появился врач — строгого вида мужчина лет пятидесяти, с легкими залысинами, в старомодных очках с белой оправой и в универсальном для любого мира халате. Тоже белом, но с эмблемой клиники на правом нагрудном кармане. Зелено-голубой крест со стилизованным зрачком в центре. Мужчина гладко выбрит, от него приятно пахнет. Что-то освежающее, напоминает жасмин.

— Спасибо, — это всё, что мне удалось выдавить.

Доктор присел на краешек кровати.

— Вы не будете против штатного осмотра?

Качаю головой:

— Делайте свою работу… Игорь Степанович.