Читать книгу "Машенька и опер Медведев - Янка Рам"

Тяну на себя. Но, не рассчитав ее вес, дергаю слишком сильно, и она влетает лицом прямо в стальную нашивку на куртке.

Вскрикивает. Поправляет очки, вязанную шапочку. Хорошенькая... чуть курносая, большеглазая. Строгая! На лице претензия. Но какая-то немного игрушечная что ли. Это потому, что еще совсем девчонка. Неуверенно ей со взрослыми дядьками. Это зря... с такой яркой внешностью, можно их штабелями к ногам укладывать. Но... ничего. Думаю через пару лет разберётся в этой дисциплине на пятёрочку!

Улыбнувшись, хочу опять извиниться перед девчонкой.

Но она опережает, не позволяя.

- Смотрите, куда идёте! - обиженно поджимает пухлые фигурные губёшки. Замечаю, что нижняя рассечена и начинает кровить. Это она об нашивку? Черт... Мне жаль и немного неловко. Покалечил перед праздником такую красоту.

Мы стоим на узкой тропинке. Молча делаю шаг в сугроб, пропуская её. Айдаров повторяет за мной.

Гордо распрямив плечи, она проходит мимо, сжимая в руках сумочку. Пышная шерстяная юбка до пят вся в снегу. Ткань заманчиво двигается на стройных, но выразительных ягодицах. Отряхнуть бы помочь, но не станешь же лапать такую... Девушка доходит до дороги и садится в такси.

- Медведь... - толкает меня в плечо Айдаров. - Чо встал?

- В смысле? - опускаю взгляд на ширинку.

Ржет...

- Чо, говорю, встал посреди тропинки, пойдём!

- Аа...

Отворачиваюсь, делая пару шагов к дежурке и застываю, бросая взгляд на сугроб, в который она упала. Там что-то тёмное. Оттеснив Лёву, возвращаюсь и поднимаю. Варежки...

Глава 1 - Маша-растеряша

Стоя на стремянке Лёва вкручивает новую лампочку. Старая только что перегорела, видимо охренев не меньше нас, что в новогоднюю ночь будет светить операм.

- Медведь, на проходную сядь, из окна видно, что за стойкой пусто. Майор озвереет за нарушение устава. Сто процентов приедет проверять нашу боеспособность.

- Вот сразу видно, что ты у нас благородных кровей и не из низов пришёл, Лёва. И в армии не служил.

Айдаров попал в опера сразу из военной академии.

Драли их там не меньше, но закалка совсем другого толка.

- Делать нехрен, наследство тут себе отмораживать, - смотрю я на градусник. - Плюс десять в этом предбаннике.

Открываю шкаф, достаю древний манекен в старой форме. Усаживаю на стул. Надвигаю фуражку на глаза.

- Пойдем чайку бахнем.

Закрываю дверь на ключ.

- Позвонят, убираешь манекен под стойку, потом открываешь, усёк?

- Ха... Умно...

В дежурке так холодно, что мы сидим в куртках. Чайник кипит... В столе только дешевый растворимый кофе и пару пакетиков сомнительного чая.

- Не богато братья наши меньшие живут, - вздыхаю я, выбирая кофе.

Пацаны помладше укатили в рейд по району на дежурном бобике. Обезьянник пустой. И пусть так и будет!

Закинув ноги на старую чугунную и чуть теплую батарею, сижу напротив окна, которое выходит на ту тропинку, где я уронил девушку.

Ритмично раскачиваюсь на скрипящем стуле.

Периодически отрываю от экрана телефона взгляд, чтобы взглянуть в окно.

- Медведь...

- М?

- Цветы же хотел заказать...

- А, черт, точно. Срываюсь со стула. Есть номер цветочного магазина?

- Ну естественно, - делает он мне бровями. - Цветы отлично раздвигают женские бедра. А мы - опера - мальчики занятые. Нам надо быстро, чтобы потом в процессе не суетиться и репутацию себе не портить.

- А то ж... Диктуй!

Вбиваю.

- Что заказывать-то на новый год? Розы?

- Елки...

- Хватит ржать!

- Цветочный бутик «Шарм». Могу я Вам помочь?

- Да, девушка... – отворачиваюсь от Айдарова. - Мне нужен букет.

Замечаю боковым зрением, как мелькают фары за окном у стойки.

- Перезвоню! - скидываю вызов.

- Лёва, у нас походу гости.

В дверь тарабанят. Так тарабанить могут только свои. Но я на всякий случай даю подзатыльник манекену, чтобы он съехал со стула на пол. Открываю.

- Мужики, мы вам компанию привезли. Отогреваться.

Три "бабочки". Рыжая, идущая первой, провокационно улыбается мне, похабно жуя жвачку. Мда, не первой свежести товар. Подозреваю, что и не второй. Колготки сетка... красные сапоги... Это должно вызывать похоть? Меня лично передергивает от брезгливости. Не выношу этот контингент.

Вот, из-за этой капризности в выборе женщин, у тебя перманентный токсикоз, Медведь! И карандаши в пальцах ломаются от напряжения. Мда…

Всё потому, что хочется тебе без тормозов, но с приличной. А вещи это, обычно, несовместимые. А вот с этими дамами можно как раз без тормозов. Купил и отрываешься. Но фу. Не могу.

«Эстет какой!… - фыркаю на самого себя. - Ну могут как-то же другие мужики забивать на такие детали?».

Пытаюсь представить в деле эту рыжую. Ой, нет! Лучше токсикоз и «самодеятельность». Или – жениться. Да только не на ком. Стрёмно как-то жениться только ради этого. Хочется же «по большой и чистой», чтобы башку оторвало и «настроение» круглосуточно не падало! Мечты-мечты… Ну да ладно, Медведь, не ной, Регина – это хороший вариант. На восьмёрочку из десяти.

Открываю дверь обезьянника и, не глядя, возвращаюсь на свой пост у окна.

Заперев решетку, один из патрульных отдает мне ключи.

- Мы еще на один круг.

- Умеренно выпивших пропускайте. Иначе обезьянник треснет. Без особого энтузиазма, короче. Новый год всё-таки.

Замыкаю входную дверь.

- Эй... – слышу, как одна из девок начинает дразнить Айдарова. - Красавчик... "Новый год все-таки"... шампанского нальешь девочкам согреться?

- А что - есть девочки? - хмыкает он.

- Так ты проверь... а вдруг. Вот эта кукла - запросто! Не наша.

Придерживаясь за стол рукой, отталкиваюсь от батареи, отклоняясь назад сильнее.

- Опачки...

Возле решетки у батареи та девушка, что я уронил в сугроб.

"Ну, как бы, да!..." - веду взглядом по ее длинной расклешенной юбке. Путана из нее на слабую троечку. Лет восемнадцати, щеки румяные, очки... стильные, с толстой тёмной оправой. Опускаю взгляд ниже - замшевые ботиночки на невысоком устойчивом каблуке.

Присев на батарею, греет на ней руки.

Подхожу к решётке в недоумении глядя на неё.

- Вау... вау... вау... - ведет пальцем по решётке рыжая. - Вот это образчик самца! Я бы тебе даже приплатила. Чисто за порцию тестостерона!