Читать книгу "Дело всей жизни. Книга вторая - Ульяна Громова"

А вот сейчас я почувствовал, что не могу сдохнуть. Лишился этого права. Вместо него появился страх. И больше всего — за мою Несси.

Проще всего купить обратный билет и упасть ей в ноги. Но…

— Армат, всё это не помешает мне общаться с Несси?

— Нельзя, сэр. Ни у кого, а у неё тем более, не должно остаться сомнений, что вы погибли. Сам по себе Дарнелл Фостер — шакал. Против вас наверняка играет кто-то другой. За мисс Тенесси могут наблюдать. Она станет неинтересна и будет в безопасности, только если вы не акцентируете на ней внимание. Вы и так на пресс-конференции сказали о ней слишком много…

— Ты не представляешь, чего хочешь от меня… — покачал я головой и схватился за неё, запустив пальцы в волосы.

«Механик» лишал меня возможности любого контакта с моей девочкой, даже одностороннего.

Утро встретил вместе с дождём. Стоял у входа и смотрел в небо, не чувствуя под ногами землю. Между небом и землёй. Между похотью и любовью. Между желанием быть с Несси и уберечь её от своего общества. Эгоизм скулил о праве на пусть недолгую, но счастливую жизнь с любимой девушкой, но я ведь сам поборол минутную слабость.

Она снова оказалась сильнее, смогла прогнать меня и уйти сама.

Мой внутренний голос говорил…

Чёрт. Быстрым шагом вернулся в здание аэропорта и купил сим-карту. Легко запоминавшийся номер — 8 919 999 0000 — обнулил сомнения.

— Утра, внутренний голос, — хмуро бросил в динамик.

— Четыре ноля? Символично, — ответил Максим.

— В чём смысл? — не понял.

Для меня ноль — это я сейчас. Полное ничто и никто. Пустая оболочка с фаршем незримых и невесомых, но уничтожающих меня проблем. Человек без друзей, дома и понимания, что делать дальше, как жить, и — главное и самое важное — как не отпустить агонию.

— У индейцев майя ноль — символ пустоты, наполненной до краёв… — Я скривился — и тут майя. Просто рок какой-то. — У меня пара ответов завалялись. Вопросы к ним подобрать не могу… — подтолкнул к конструктиву собеседник.

— Как пустота может быть наполнена? — хотелось разобраться в себе, и кого как не свой внутренний голос об этом спрашивать?

— Кувшин лепят из глины, но используют его пустоту; пробивают двери и окна, и только их пустота даёт свет и выход. — Манускрипты майя я бы расшифровал быстрее. — Ты изучаешь мозг, но продолжаешь сомневаться в тонких материях. В этом твой диссонанс, — добавил собеседник.

Дверь в пустоту надо было прорубать, а я бился о стены снаружи, но чтобы найти мою Несси, нужно оказаться внутри. Русский друг Джейка даже не представлял, как он прав.

Я просто нажал иконку отбоя вызова и кивнул первому попавшемуся таксисту.

***

Через час уже смотрел апартаменты в Башне «Око» Московского делового центра. Двухуровневая квартира, отделанная в индустриальном стиле металлом, стеклом и натуральным камнем тёмных сортов меня более чем удовлетворяла: не надо заморачиваться дизайном и покупкой мебели, а «Мерседес», место на парковке, клининг и карта доступа в спортивные залы и спа-салоны исключали даже мелкие неудобства. Вполне мужской характер интерьера и совершенное — разумеется, не такое, как эксклюзивная «Аня» — интеллектуальное наполнение меня устроили, а вид из окна с семьдесят шестого этажа заставил почувствовать себя Кинг Конгом на вершине башни Всемирного Торгового Центра. Странно, но в своём пентхаусе я себя гигантским чудищем, покорённым нежной красавицей, не ощущал. А здесь я чужак, и потому искал прибежища в привычных каменных джунглях — в русской пародии на Манхеттен.

Выставив коменданта башни с подписанным договором аренды, прошёл в ванную и увидел презентованный кондоминиумом серый банный халат и набор полотенец. Аккуратно выставил на полку перед зеркалом подарок Несси — большую стеклянную бутылку с жемчужно-серым содержимым — концентрированным шампунем.

Гель для душа, крем после бритья, ароматизатор для волос и тела, жидкое и простое мыло и туалетная вода — грифельно-серые флаконы — поставил рядом. Задумчиво разглядывая сделанные Несси подписи, трогал пальцем неровные выпуклые буквы не дыша — ком закрыл горло плотным клапаном. Моя девочка, будущая королева парф-индустрии, сделала для меня то, на что искреннее возлагала куда большие надежды, чем оно могло осуществить. Я прекрасно знал состав каждого средства, знал, как оно должно работать, но чтобы контролировать похоть, одних ароматов мало.

Мозг нельзя обмануть, он — венец человеческой эволюции, с ним нельзя договориться.

Скинул с себя одежду прямо на пол, встал в душевую кабину и включил воду, ничуть не заботясь о её температуре: горячая не сделала бы хуже, а холодная всё равно бы вскипела на распалённом внутренней агонией теле.

Ударил по дозатору, и он, выпустив воздух со всхлипами, похожими на рваные вздохи Несси в оргазме, выдал цинково-перламутровую кляксу шампуня.

Когда просил домоправителя показать «что-нибудь серое», выбирал квартиру под цвет шампуня от похоти, как какая-нибудь гламурная дура выбирает авто под цвет сумочки или помады.

Поставил ладонь боком, бездумно глядя, как стекает к запястью и дальше по руке к локтю густая капля… совсем как по бедру моей девочки стекала моя сперма. Член дёрнулся, болезненно быстро налившись похотью. Я зашипел от досады:

— Что ж ты, тварь безмозглая, встаёшь всё время, а?! Когда ты уже сдохнешь, сука-а-а?!

Рёв вырвался из горла неожиданно, будто прорубил глотку, сдерживавшую до сих пор вопль отчаяния. Я сполз по мокрой стеклянной стене и задохнулся в рыданиях и крике. Орал, как сумасшедший, лупил мраморную стену костяшками в кровь и не мог остановиться. Бился в пустоту к Несси, метался в безумной лихорадке в кабине, как зверь в клетке, выл в припадках бессилия. Я ненавидел себя за «я не люблю тебя, Несси», за «я привёз тебя трахать», ненавидел за слёзы и отчаяние в её глазах, за страх и встречу с Сэмом, ненавидел за «побежишь на аборт как миленькая», за унижение нелепым договором… За то, что она видела бесславный конец «Голубя» и считала меня мёртвым.

Я сам всё это сделал с нами.

Вода смывала тёкшую из ран кровь, смотрел на неё в тупом онемении и мечтал вот так слиться в канализацию, где внутреннее состояние уравновесилось бы с внешним наполнением окружающего мира. Я вывалился из кабины на пол ванной, едва волоча себя к штанам, достал телефон и включил видео, снятое в Майами. Лёг, положив голову на холодный окровавленный мрамор, нажал кнопку повтора, смотрел на мою красивую девочку в синем платье, мою королеву, и тихо обливался слезами, не обращая внимания на нараставшую в голове боль.

— Несси… моя Несси… прости… люблю тебя, моя девочка… прости… Несси…

Шептал и слушал любимый голос, пока горячая вспышка, как удар иглой в мозг, не выбила телефон из пальцев.

***

— Ник, ты куда меня привёл? — шёпотом спросила Несси, крепко держась за мою руку.