Читать книгу "Жемчужина Санкт-Петербурга - Кейт Фернивалл"

— Выходи, чтоб мы могли тебя видеть.

— Вы не будете стрелять?

Ктото зло рассмеялся.

— Не будем.

Пока что в нее не стреляли. Может быть, они не хотели выдавать себя громкими звуками? Эхо ведь разносится далеко. Она не могла сглотнуть, в горле пересохло. Эти люди не шутили. Чем бы они ни были здесь заняты, она помешала, и теперь ей не позволят просто так уйти. Единственный выход — говорить с ними.

— Ну, быстро! — прокричал злой голос.

Сердце Валентины замерло, когда она шагнула изза дерева.

Их было пятеро. Пять мужчин, пять винтовок. Только у одного из них, самого высокого, винтовка болталась на плече, как будто он не собирался пускать ее в дело. Черные маски уставились на нее, и от одного их вида мороз продрал по коже.

В нее не выстрелили. И на том спасибо.

— Это просто девчонка, — насмешливо произнес один.

— Хотя быстрая, тварь, как заяц.

Трое двинулись к ней. Она напряглась, привстала на цыпочки, готовая в любую секунду сорваться и броситься наутек.

— Не смотри на нас так, девочка, мы просто…

— Не подходите.

— Что ж ты такая неприветливая?

— Вы зашли на землю моего отца, — произнесла она, не узнавая своего голоса.

— Это русская земля, — зло прорычал один из капюшонов, — и принадлежит она народу. Вы украли ее у нас.

Черт! Революционеры. Это слово вспыхнуло в голове, затмив остальные мысли. По салонам Петербурга ходили рассказы об этих людях, о том, что они стремятся захватить власть, свергнув правящие классы. Что ж, видимо, решили начать с нее…

— Что вы здесь делаете? — храбро спросила она.

Гнусный сладострастный смешок раздался в ответ.

— Любуемся видом.

Она почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Тонкое прозрачное муслиновое платье там, где пот и роса намочили ткань, прилипло к телу.

Прикрываясь, она скрестила на груди руки, но с вызовом качнула головой, убирая с лица волосы. Трое незнакомцев подошли ближе. Один зашел ей за спину, отрезая путь к отступлению. Окружают. Дыхание ее участилось. За черными капюшонами лиц было не разглядеть, но по голосам она поняла, что эти люди молоды. Двое надвигавшихся на нее казались старше, чем тот, который оказался за спиной, они были покрепче и стояли чуть дальше, между деревьями, негромко переговариваясь. Изза масок она не могла понять, смотрят на нее или нет, но самый высокий из них очевидно командовал.

Что они делали здесь, в Тесово? Что задумали? Ей нужно както отделаться от них, предупредить отца. Но двое, те, что были перед ней, уже начали толкаться локтями, огрызаться, как шакалы перед павшим животным.

— Кто вы такие? — спросила она, пытаясь отвлечь их.

— Мы — истинный голос народа.

— Если так, ваш голос должен звучать в Думе, а не здесь, в лесу, передо мной. Тут вы ничего не получите.

— А я думаю, коечто получим, — сказал один из них, самый толстый, и ткнул ее в грудь стволом винтовки.

Она мгновенно оттолкнула оружие.

— Вы можете заявлять права на землю, — яростно прошипела она, — но на меня прав у вас нет.

Оба его товарища грубо захохотали. Толстый рывком сорвал с себя ремень, намотал его конец на кулак и угрожающе качнул в воздухе пряжкой.

— Ну, сука!..

Сердце Валентины сжалось. Она буквально почувствовала его злость, отравляющую чистоту свежего утреннего воздуха.

— Прошу вас, — обратилась она к высокому мужчине, стоявшему между деревьями, хотя его неподвижная безучастность пугала ее даже больше, чем решимость остальных. — Пожалуйста, успокойте своих людей.

Человек какоето время смотрел на нее изпод темных складок капюшона, потом медленно покачал головой, повернулся, намереваясь уходить. На какойто миг ее охватил панический ужас. Она сжала кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах. И всетаки, похоже, он отдал какието распоряжения, потому что человек, стоявший рядом с ним, указал на того, что стоял за спиной Валентины.

— Ты, — сказал он. — Останешься с ней. Остальные — за мной.

Останешься с ней.

Они были дисциплинированны. Самый злобный, тот, что держал в руке ремень, молча развернулся и двинулся вместе с остальными. Одиноко стоящий позади нее поднял винтовку и шаркнул подошвой ботинка по сырой земле.

— Сядь, — приказал он.

Она не двинулась.

— Сядь сама, или я тебя посажу.

Прошел час, может, больше. Валентина потеряла счет времени. Руки и ноги у нее затекли, голову пронизывала острая боль. Каждый раз, когда она пыталась пошевелиться или заговорить, ее страж тыкал стволом винтовки в разные части ее тела: в ребра, в плечо, в руку. Хуже всего было, когда он попадал в шею под затылком.

Но он не стрелял, и она изо всех сил цеплялась за эту тонкую соломинку надежды.

Чем сейчас занимались остальные? Эта мысль пулей разбила ее мысли на тысячу ответов.

Это могли быть воры. Она так горячо молилась, чтобы это оказалось ошибкой, что даже почти убедила себя. В доме ее отца было чем поживиться: старинные картины, золотые статуэтки, восточные резные фигурки, мамины украшения. Их уже както пытались украсть, поэтому в ограблении ничего необычного не было. Только что ж это за воры, которые берутся за дело с рассветом? Каким надо быть дураком, чтобы отправляться грабить дом, когда все слуги проснулись?

Она подтянула ноги к груди и уткнулась в колени подбородком, за что тут же получила тычок в позвоночник. Ступней она незаметно подвинула к себе камень.

Когда она обняла руками колени, легкий ветер, разгонявший туман, заставил ее содрогнуться. Он не был холодным, просто она очень боялась, боялась за родителей, за сестру Катю, которая сейчас должна была выходить из своей спальни, не подозревая о черных капюшонах, которые крадутся к дому через Тесово. Кате было всего тринадцать… Светловолосый сгусток энергии… Сестра в первое же утро в Тесово ворвалась в комнату Валентины и стала звать ее купаться в бухту после завтрака. Мама по утрам любила подольше оставаться в своей комнате, но папа был ярым приверженцем пунктуальности. Сейчас он, наверное, ворчит, шевеля бакенбардами, и посматривает на карманные часы, недовольный опозданием старшей дочери.

Папа, будь осторожен.

— Вы большевики? — вдруг спросила она и вся сжалась, приготовившись к удару.

Он последовал. В шею.

— Большевики? — повторила она.

Как бы ей хотелось сейчас повернуться и увидеть скрытое под капюшоном лицо!

— Заткнись.

Второй удар был сильнее, но, по крайней мере, человек заговорил. В первый раз она услышала его голос после того, как он приказал ей сесть. Валентина не знала, как далеко он от нее находится. Он точно паук замер, притаившись, в ожидании добычи, понятно только, что он может дотянуться до нее винтовкой. Она так долго была покорной, что он наверняка уже должен расслабиться и потерять бдительность. Если же нет… Об этом ей думать не хотелось. Валентине было нужно всего лишь приманить его как можно ближе.