Читать книгу "Каратель богов - Роман Глушков"

– Понятия не имею, Давид Эдуардович. Но вряд ли опытный оперативник из Ведомства допустил бы столь досадный просчет. Вот почему отныне нам нужно держать ухо востро и трижды перепроверять всех, кто пытается выйти с нами на контакт. Даже тех, кого мы отлично знаем и уже не раз подвергали проверке.

– Проверки, перепроверки и прочая конспирация, Мангуст, не по моей части, и я не обязан во всем этом разбираться. Для такой работы у нас есть специально обученные люди, включая тебя. Я же вам могу сказать только одно: раз Трюфель представляет для нас угрозу, значит, найдите его и убейте. И не забудьте удостовериться в том, что он гарантированно умер и больше не воскреснет.

– Именно так я и намерен поступить и сделаю все, чтобы избавиться от Трюфеля как можно скорее. Однако насчет гарантии… Боюсь, в случае с оборотнем говорить о ней попросту бессмысленно. Даже отрежь я Трюфелю голову и насади ее на шест, не факт, что это окажется именно та голова, за которой мы охотились…

Глава 1

В июне 2058-го…

Над Сосновым Бором накрапывал дождь, холодный и мелкий. Сеющие морось тяжелые тучи прорывались через Барьер нескончаемой свинцовой лавиной. Она не рассеивалась в гигантской гравитационной аномалии, а, похоже, становилась под ее воздействием плотнее и опускалась еще ниже. Влага стекала с растрескавшихся каменных глыб, ржавых остовов подбитой и уже не интересующей Узел техники, с покореженных столбов ЛЭП и гнутых стеблей автонов, после чего скапливалась во впадинах, испещряющих дно старого карьера. Не знай я, что сейчас начало июня, мог бы запросто подумать, будто проспал в нашей питерской «берлоге» все лето и половину осени и, наконец-то пробудившись, выбрался оттуда лишь в октябре.

Но до осени было еще далеко. И этому факту стоило порадоваться, потому что в октябре-ноябре здесь станет намного отвратительнее. К дождю и ветру добавится мокрый снег и слякоть, а лужи разольются такие, что их уже не перейдешь вброд, не перепрыгнешь с разбега. Я и до Катастрофы не любил промозглый, мокрый Питер. А сегодня, когда его западная половина и ее окрестности лежали в руинах, где вдобавок творилась всякая чертовщина, этот город подавно не вызывал у меня симпатии. И если бы не служба, вряд ли нашлась бы иная причина, заставившая нас сунуться на север Пятизонья.

Тропа, по которой должен был прибыть из-за Барьера нужный нам человек, пролегала через старый каменный карьер. Катастрофа наградила его, и без того издолбленного взрывами и отбойными молотками, а также изрытого экскаваторами, еще одним шрамом. Самым крупным и уродливым из всех: длинным извилистым разломом. Который по сей день продолжал расширяться, отчего напоминал уже не овраг, а небольшой каньон. Он врезался в северный карьерный склон и, петляя, тянулся к мутной стене Барьера. А затем, пронзив его трехкилометровую аномальную толщу, уходил дальше, в глубь армейского периметра, и заканчивался уже за его пределами. Поэтому немудрено, что рвущиеся в Зону сталкеры давно приметили этот разлом и стали использовать его в своих целях.

Протоптанная по его дну тропа считалась, если можно так выразиться, полулегальной. Следопыты из группировки Питерцев – лучших местных проводников – ею практически не пользовались, поскольку за ней наблюдали военные патрули. Но и нехоженой эта дорога не была. По ней проникали в Пятизонье сталкеры, у кого хватало средств на то, чтобы подкупить патруль чистильщиков и достичь внешней стороны Барьера под их охраной. Таким образом денежные бродяги исключали для себя досадную возможность быть схваченными еще на подходе к Зоне. И заодно делали благое дело: подкармливали нечистых на руку солдат и офицеров, давая им шанс подзаработать, от чего те, разумеется, редко отказывались.

Человек, которого мы ждали, мог пересечь Барьер законным путем – по армейским документам, через КПП любого из блокпостов. Но я, блюдя секретность, не хотел, чтобы данные об этой известной в определенных кругах персоне были занесены в компьютеры Барьерной армии. Уровень их системной безопасности оставлял желать лучшего, и противники, с которыми я сегодня воевал, могли отслеживать всех официально прибывающих в Зону. Вдобавок сами чистильщики без зазрения совести порой сливали налево эту информацию. Мне ли не знать, ведь я сам частенько у них ее и воровал, и покупал.

Патрульные питерского периметра, которых подкупило Ведомство и которые подрядились проводить нашего человека до Барьера, полагали, что он – богатый и независимый исследователь. Один из тех заядлых экстремалов, идущих по стопам легендарного сталкера Мерлина, в надежде снискать себе хотя бы толику его всемирной славы. Чистильщики давно привыкли к подобным типам, что рвутся в эти заповедные места со всех концов Земли, и вряд ли станут задавать очередному клиенту лишние вопросы.

Полосу повышенной гравитации ему предстояло пересекать самостоятельно, при помощи усиленного сервоприводами титанового экзоскелета. Но путешествовать в одиночку по Зоне этому псевдосталкеру уже не придется. Я этого не допущу. Слишком ценной фигурой был направленный ко мне Ведомством специалист-электронщик, чтобы позволить ему разгуливать без экскурсовода среди механоидов и здешних отморозков.

Встречать гостя мы отправились неполной командой, которую я целиком заменил по ряду причин еще в марте: я и два моих оперативника – Вектор и Астат. Четвертый наш товарищ, Гаер, ошивался в это время в Выгребной Слободе и собирал информацию об интересующем меня Объекте, что проходил в моих отчетах под кодовым именем Дровосек. Его мы планировали взять в оборот сразу, как только доукомплектуем группу пятым членом – экспертом по электронной разведке. Или, говоря проще – крутым хакером, в коих Ведомство отродясь не испытывало недостатка.

Прежде всю «офисную» работу в нашей команде выполнял я. Но после того, как начатая мной год назад операция «Завещание Дядюшки» набрала обороты, мы ощутили острую нехватку технических средств. Нам срочно потребовалось более мощное и современное оборудование. И в придачу к нему ас-оператор, способный виртуозно с ним управляться.

Электронщик должен был пересечь Барьер около полудня. Мы явились в карьер раньше – с рассветом, дабы хорошенько осмотреться и заблаговременно выявить все источники потенциальной угрозы.

Обустроив себе замаскированные позиции на склонах, мы рассредоточились так, чтобы видеть не только выход из разлома, но и подступы к карьеру. Опасаться приходилось лишь окрестных биомехов, что могли забрести сюда в любую минуту. Столкнуться же здесь со сталкерами вероятность была невелика. Мало кто из них осмелится пойти этой дорогой, ведь по ту сторону Барьера им не миновать встречи с патрулем. Нашего человека могли остановить лишь покидающие Зону чистильщики, но с ними в случае чего я договорюсь. Ведь неспроста же я нацепил на себя в это утро внешность и поддельные доспехи лейтенанта Охапкина – проводника Барьерной армии, в данный момент сидящего под арестом по подозрению в переводе через периметр сталкеров-нелегалов.

Личина и голос Охапкина могли помочь мне отделаться от случайно встреченных нами армейцев. Но люди, пожаловавшие на карьер за полтора часа до полудня, к ним не относились. Хуже того, они считались злостными врагами чистильщиков – так называемыми праведниками, членами радикальной воинствующей секты Пламенный Крест. Ею руководил безумный пророк-фанатик по кличке Дьякон. Он и его последователи были некогда изгнаны из Соснового Бора, но после прошлогодней Технореволюции опять сюда вернулись. Это означало, что мои военные доспехи и шеврон не только не отгонят этих пришельцев, но и спровоцируют между нами конфликт, вздумай я показаться им на глаза.