Читать книгу "Пятно - Павел Корнев"

Ну да оно и не удивительно: мёртвый город — тихий город. Разве что ветер в развалинах свистит, да дождь на уцелевших карнизах барабанную дробь выбивает.

А в остальном тишина.

И тишина — это хорошо. Потому как любой звук в первую очередь означает опасность. Железное правило: услышал непонятный шум, уноси ноги. Ну или иди разбирайся, если себе это позволить можешь.

Я предпочитал не рисковать.

Но в доме было тихо. Да и внешне подъезд ничем особенным от сотен себе подобных не отличался. Выломанные и распахнутые настежь двери квартир, копоть на стенах, выброшенная мародёрами за ненадобностью мелочёвка на ступеньках. Всё как везде и, тем не менее, щёлкать клювом не стоило. Чревато оно.

Медленно спустившись на второй этаж, я настороженно замер у нужной квартиры и вновь принюхался.

Показалось или действительно мокрой псиной тянет?

Оставшиеся без кормильцев собаки, конечно, не боевые отравляющие вещества, но тоже ничего хорошего. На всякий случай обнажив кинжал, изготовленный из обрезка самодельной шашки, я осторожно переступил через вывороченную наружу дверь и сразу позабыл про непонятную вонь: из квартиры явственно повеяло тёплым воздухом.

Вот уж не было печали!

Но гарью при этом не пахло, а значит, дело точно не в обустроивших тут себе лежбище бродягах. К тому же, ни одного целого окна в доме не осталось, и какой тогда смысл улицу греть? Скорее уж это неразорвавшаяся бомба своеобразным калорифером выступает. Как бы она не сдетонировала, пока курочить буду…

Но идти на попятную было уже поздно и, покрепче стиснув рукоять кинжала, я заставил себя шагнуть в квартиру. Даже если тут бродяги обретаются — отобьюсь. Пусть клинок в основном для подламывания заколоченных ящиков и разрезания пластиковых коробов использовался, но и по своему прямому назначению сгодиться он вполне мог. Было бы желание.

Было бы — да. Как раз этого самого желания и не было. Но какие варианты? И собак, и бродяг шугануть можно, а с голодом и жаждой такой номер не пройдёт.

Облизнув пересохшие губы, я прошёл через коридор и замер, не решаясь заглянуть в зал. Потом взял себя в руки и, стараясь не шуметь, проскользнул в комнату.

Есть!

Как я и надеялся, проломивший несколько перекрытий объект завершил своё падение именно здесь. И что было совсем уж замечательно — он не только не разлетелся при этом вдребезги, но даже и не деформировался толком.

Это я удачно завернул: большинство неразорвавшихся бомб, к которым с чьей-то лёгкой руки приклеилось прозвище «карапуз», в нашей округе нашли и раскурочили давным-давно. А эта, вон, лежит — меня дожидается.

Присев на корточки рядом с достигавшим сантиметров сорок в диаметре шаром, я прикоснулся к нему и досадливо поморщился: исцарапанный металл оказался куда теплей, чем ему полагалось быть. И полбеды, если дело в пострадавшей при падении энергоячейке; если сбой вызван поломкой блока управления, придётся уйти отсюда несолоно хлебавши.

Плохо. Ну да надо сначала глянуть, что там и как.

Проведя пальцами по боку «карапуза», я легко нашёл нужную выемку, вставил в неё острие клинка, и всем своим весом навалился на рукоять кинжала. Что-то хрустнуло, погнутая стальная пластина отошла в сторону, открыв отверстие, в которое при желании вполне можно было просунуть руку.

При желании? Нет, скорее — при необходимости…

Нащупав внутри нужный рычаг, я взялся за него и осторожно потянул на себя, сдвигая в сторону перекрывавший доступ ко внутренностям бомбы лючок. Потом посветил зажигалкой и с облегчением перевёл дух: на первый взгляд начинка бомбы при падении особо не пострадала.

Вытащив один из контейнеров с поражающими элементами и отставив его на пол, я ухватился за слегка замятую пластиковую шторку, защищавшую от пыли электронные потроха «карапуза», и отодвинул её в сторону. Потом дотянулся до прямоугольной платы блока управления и, обрывая провода, выдернул её из креплений.

Усеянный мелкими кристаллами пластиковый прямоугольник с непонятными надписями на обратной стороне напоминал обычную электронную плату, отштампованную где-нибудь в Китае, но стоил несравненно дороже. И поскольку внешне блок поврежденным не выглядел, проблем с его реализацией возникнуть было не должно. Есть заинтересованный человек на примете.

День удался, в общем.

Плата уже отправилась в специально припасённый на этот случай полиэтиленовый пакетик, когда за спиной раздался цокота когтей. Крутнувшись на месте, я инстинктивно выкинул перед собой открытую ладонь, а в следующий миг повалился на спину, лишь чудом сумев удержать оскалившуюся псину от себя на расстоянии вытянутой руки.

Не решаясь ни на минуту ослабить хватку, я сорвал с пояса складной нож и, надавив пальцами на плавники, со щелчком разложил четырёхдюймовый клинок. Поудобней перехватил рукоять и, кое-как замахнувшись, воткнул в дворнягу на совесть заточенный «ти-лайт». Взвизгнувшая от боли шавка рванулась прочь и, проскальзывая когтями по ламинату, скрылась в коридоре.

Я хрипло выругался и обрывком занавески вытер складной нож. Потом помотал головой, понемногу приходя в себя после внезапного нападения, и убрал в ножны кинжал.

Всё, вроде, ничего больше не забыл…

Подхватив валявшийся на полу рюкзак, я выскочил в подъезд и заскакал по ступенькам, но сразу же вспомнил про забытую «кошку» и метнулся на третий этаж. Схватил лежавшее на подоконнике снаряжение и вновь поспешил вниз.

Спустился на первый этаж и, не решившись покинуть подъезд через парадную дверь, прошёл в первую попавшуюся квартиру. Там царил полнейший бедлам и всюду валялись вываленные из ящиков шкафов вещи, но сейчас меня волновало лишь то, что никто не удосужился ни вывезти, ни пустить на растопку мебель. Окинув взглядом весь этот разгром, я остановил свой выбор на журнальном столике и выволок его на балкон. Поднатужившись, скинул на идущую вдоль стены дома полосу бетонной заливки и сам выпрыгнул следом. Остальное было делом техники — оставалось лишь передвинуть выдержавший падение с первого этажа столик на газон и, вскочив на него, одним прыжком сигануть через отравленную землю.

Всё, пора валить отсюда, а то как бы чего не вышло. Обидно будет с таким товаром на руках в какую-нибудь историю влипнуть. Как-никак в рюкзаке месяц нормальной — ну, почти нормальной, — жизни припрятан. А это совсем не мало, у нас теперь каждый день на вес золота…

Выйдя со двора, я немного постоял на парковке, но не заметил ничего подозрительного и спустился к проспекту. Там на всякий случай ещё раз огляделся по сторонам — налево, направо, — и метнулся через проезжую часть. Протиснувшись меж двух легковых автомобилей, брошенных у трамвайной остановки, сбежал по выщербленной лестнице к ограде Больницы скорой помощи и зашагал к общагам.

Можно, конечно, напрямик срезать, да только ну его к лешему. Лучше уж крюк сделать, чем по костям идти, да через обломки взорванного корпуса перебираться.