Читать книгу "Первая Ливонская война, 1480–1481 годы. Документы - Марина Бессуднова"

Опубликованные здесь исторические источники никогда ранее не переводились на русский язык, и по этой причине их русский перевод дополняется оригинальным текстом на нижненемецком языке позднего Средневековья, что дает читателю, знакомому с этим диалектом, возможность удостовериться в точности перевода, а при случае его скорректировать. Для облегчения знакомства с содержанием публикации в ее заключительной части помещены именной и географический указатели, а также отечественная и зарубежная библиография, которая поможет расширить представления о русско-ливонских вооруженных конфликтах конца XV века.

Кроме всего вышеназванного, издание включает статью, в которой представлено авторское видение событий «первой Ливонской войны». Оно возникло в процессе изучения русских и зарубежных источников, а также знакомства с последними достижениями исторической науки в этой области, однако является всего лишь эскизом, который можно и должно дополнить новым материалом и оригинальными идеями.

М. Б. Бессуднова

Документы по истории Русско-Ливонской войны 1480–1481 годов

Раздел первый

Предыстория конфликта

1

Письмо ливонского магистра Берндта фон дер Борха к верховному магистру Мартину Трухзесу фон Ветцхаузену с сообщением об оккупации войсками ордена Рижской епархии, аресте Рижского архиепископа Сильвестра Штродевешера, присяге его вассалов ордену, казни командира богемских наемников Генриха Хоенберга, а также о намерении магистра направить в Рим посольство с обоснованием правомочности подобных действий.

9 апреля 1479 года.

GStA PK. XX. НА ОВА. № 16821

Аннот.: Index (Napiersky). № 2124.

Прежде всего [примите] наше верноподданническое, полагающееся нам послушание вместе со смиренным предложением всех наших наибольших возможностей.

Достопочтенный, милостивый, любезный господин магистр. Далее мы пишем о начале и ходе [конфликта] между господином Рижским архиепископом [Сильвестром Штодевешером], нами и нашим орденом вашему достопочтенству, которому мы далее смиренно сообщаем, что волею Господа и Девы Марии мы заполучили всю Рижскую епархию и полностью [ею] владеем[2]. Пробст[3], декан[4] и прочие члены соборного капитула[5] поклялись нам в верности и послушании. В сопровождении почтенного комтура[6] Голдингена [Кулдиги] мы пребывали вместе с господином архиепископом в Каркусе [Каркси] на подобающих случаю переговорах, где звучало множество разнообразных нападок, речей и возражений. Он [архиепископ] упорно клянется и в духе своих прежних установлений отрекается от всех своих дел, которые, однако, очевидны и официально засвидетельствованы письмами, скрепленными печатями документами и живыми людьми. Будучи в конечном итоге отпущенным, господин архиепископ жив и остается в Кокенхузене [Кокнесе]; ему приданы капеллан, камердинер, 3–4 пажа и двое слуг, которые в силу его чрезвычайной слабости поддерживают его и носят. Мы назначили туда ландфогта[7], который будет управлять всеми делами, разбираться [в делах] гебита и посылать ему все необходимое. Господин архиепископ приезжал к нам и просил предоставить ему пожизненно гебит [округ] Пебальге [Тохсин]. К тому мы, возможно, и склонились бы, но не должны и не можем ему доверять, и нам надо опасаться, что, заполучив какое-нибудь обиталище, он не оставит прежней хитрости, коварства и предательских побуждений. Рыцарство Рижской епархии, которое все нам присягнуло и получило [от нас] свои лены, освобождает от вины то, что о таком союзе[8] оно ничего не знало. Они [вассалы] пишут и говорят, что были прискорбным образом проданы и преданы, а некоторые, кто скрепил союз печатями, говорят в оправдание, что их принудили и заставили это совершить, и к тому же клянутся, что никто не свершил подобное, если бы не угроза потери своих поместий. Мы также доставили из Кокенхузена Святую Кровь и некоторые другие сокровища, и все это, прекрасную монстранцу и серебряный образ Марии мы процессией со всем духовным чином надлежащим порядком возвратили в собор и со всем нашим наивысшим рвением постановили, чтобы богослужение снова велось в соборе и чтобы песнопения производили в соответствии с писаниями и обычаями нашего ордена. Мы хотим также поскорей подготовить посольство в Рим и довести до нашего наисвятейшего отца, папы, и святой коллегии кардиналов великую скорбь, притеснения и препоны со стороны архиепископа, чтобы обрести то, о чем на сей раз не сообщаем, но чтобы при посредничестве нашего посла, посланного в Рим, который еще будет говорить с вашей милостью, основательно обсудить наше и наших почтенных гебитигеров[9] волеизъявление, дабы получить в том ваш совет и поддержку; и мы еще напишем вашей светлости, в какое время он прибудет в Кёнигсберг[10]. И как ваша милость поняла из наших недавних писем, из-за некоторых препятствий отправку обещанных денег в Рим мы не смогли произвести[11], [однако] самым основательным образом совещались с нашими почтенными гебитигерами и постановили, что эти деньги обязательно будут в Кёнигсберге на Троицу. В смиренном, ревностном почтении и с верноподданическим послушанием мы просим вашу светлость не рассматривать эти крайне небольшие деньги как проявление недоброжелательства с нашей стороны и принять во внимание беспрестанные нападения пришлых богемцев и шведов[12], из-за противодействия которым мы никоим образом не могли поспособствовать [отправке денег], что, однако, охотно сделали бы. То знает Бог всемогущий, который хранит вашу светлость, сберегает и продляет счастье и здоровье для благословенного, благодетельного правления на долгие, надеемся, времена. Дано в Риге в Страстную пятницу перед Пасхой [14]79 года.