Читать книгу "Лечебный отпуск - Надежда Никольская"

Вскоре младшие устали бегать, проголодались и достали еду, которую им дали в дорогу родители. Перед отъездом Наташка подробно обсудила с начальником лагеря, Маргаритой Петровной, какие продукты детям можно и нельзя брать с собой. Поэтому обеденному перерыву обрадовалась, кроме того, можно было надеяться, что после обеда объявят тихий час. Милые детишки хотя бы сделают вид, будто спят, то есть на некоторое время перестанут хаотично передвигаться по вагону и орать.

Наталья Павловна, воспользовавшись этим затишьем, решила сделать небольшой обход и поняла, что расслабилась она рано. Несмотря на высказанные педагогами запреты, дети достали жареных кур, пирожки с мясом и бутерброды с вареной колбасой. Учитывая, что до вокзала люди добирались по жаре, продукты выглядели подозрительно, особенно вареная колбаса. Наталья направилась к начальству и педагогам, подсчитывая, сколько она взяла таблеток от поноса. По пути она отняла несколько бутербродов с откровенно позеленевшей колбасой. Дети обижались, некоторые особо продвинутые задавали ехидный вопрос:

– А вы кто такая?

– Я доктор, – отвечала Наталья, с трудом удерживаясь от соблазна пообещать тем, кто будет есть в поезде опасные продукты, профилактические и очень болезненные уколы. Еще она расстраивалась, что современных детей даже касторкой пугать бесполезно – они не знают, что это такое.

– Маргарита Петровна, – обратилась она к начальнице, – посмотрите, что пытаются есть дети.

– Да... Сейчас разберемся.

Педагоги прошли по вагону, однако запрещенных продуктов оказалось на удивление мало. Дети смотрели честными глазами, утверждая, что ничего подобного у них с собой не было. Впоследствии выяснилось, что было...

Наконец обед закончился, и объявили спасительный тихий час. Младшие честно начали делать вид, будто спят. Старшие от игры на гитаре перешли к тихим разговорам и своим наушникам.

Наталья решила подремать, но уснуть не получалось. В голову лезли какие-то обрывки мыслей, неясная тревога мешала отдохнуть. Зазвонил мобильник, определился телефон Сергея:

– Ну и как вы там едете? Ты еще не эвакуировалась?

– Нет. Предлагаешь мне выпрыгнуть на ходу?

– На ходу – не предлагаю. Тут ваш кот тебе привет передает. Наташ, а ему шпроты можно?

– Вообще-то, нет. Если просит – не давай, у него от них ... – Наталья замялась, подбирая слова поделикатнее, чтобы не шокировать детей, – в общем, такое расстройство желудка сильное. Ты потом полночи убираться будешь.

– Ты уверена? – Голос Сергея прозвучал печально.

– А ты что, его уже угостил?

– Нет, я просто банку открыл, на столе оставил и отвернулся к холодильнику.

– И много он успел сожрать? – Наталья хорошо представляла нравы своего кота.

– Да не так, чтобы... Ну рыбок пять.

– Ладно, ты остаток завяжи в пакет и выброси. А перед тем, как открывать вторую банку шпрот, закрой кота в комнате.

– Наташа, а котам можно человеческие лекарства давать? – с надеждой спросил Сергей.

– Нельзя. И он их принимать не станет. Но, если тебя это утешит, у меня тут полный вагон детей, которые тоже норовят съесть что-нибудь неправильное при каждом удобном случае.

– Да, – с завистью протянул Сергей, – им-то ты знаешь, какие лекарства дать. А тут кот.

– Подожди, не расстраивайся, может, еще обойдется.

– Ты тоже не расстраивайся. Целую. Пойду переквалифицироваться в ветеринара.

Наталья вздохнула. Интересно, чем пройдохе-коту удастся поживиться в следующий раз?

Тем временем поезд шел к югу. Миновали Тулу. Остановки проходили несколько напряженно – подростки, которые ехали с родителями, просились выйти, но и учителя, и Наталья считали подобный подход непедагогичным – если уж сидеть в вагоне, то всем вместе. Наступил вечер. Дети опять перекусили, причем Наталья подозревала, что самое вкусное и вредное они продолжали припрятывать и есть тайно, потом довольно организованно уложились спать. Ремней-креплений в поезде не оказалось, но педагоги были опытными, они подложили с краю полок свернутые одеяла, которые препятствовали падению.

Поезд приближался к границе. Педагоги, включая начальницу лагеря, явно начинали нервничать. Наталья ехала в первый раз и причины этого беспокойства не понимала: ну какая такая граница, пограничники в поезде «Москва – Керчь», что за проверки и почему все с показным спокойствием в сотый раз перебирают документы, доверенности родителей на вывоз детей. Какой нормальный человек станет придираться к детскому лагерю? Все эти судорожные приготовления документов, то, что на каждую полку положили свидетельство о рождении и разрешение, ей казались какой-то игрой.

Однако ее сомнения немедленно разъяснились, как только они подъехали к Белгороду. В вагон зашел человек в какой-то форме, то ли таможенник, то ли пограничник. Поначалу он разочарованно посмотрел на детей, которые спали или притворялись спящими.

– А, так тут у вас лагерь... – Он вдруг оживился. – А раз лагерь, так есть доктор!

– Есть. Я доктор, – строго сказала Наталья. Человек ей не понравился.

– Вот вы доктор. А марганцовка с собой, к примеру, у вас есть? – И хитро прищурился.

Наташка знала, что недавно марганцовку приравняли к наркотическим веществам и занесли в особый список строгой учетности. Соответственно, перевозить ее и вообще иметь теперь было строго незаконно и, более того, уголовно наказуемо. По прищуру противного дядьки она догадалась, что рассчитывает он на положительный ответ, после которого с чистой совестью сможет к ней прицепиться.

– Нет. А вы что, не знаете, что марганцовка теперь запрещена? – произнесла она с суровой, даже злобной и начальственной интонацией. – И валокордина у меня с собой тоже нет. И вообще ничего такого.

– Да я что, я ничего. – Поняв, что от Натальи толку не добьешься, неприятное официальное лицо ретировалось в соседний вагон.

Попутчики происшествия не заметили, они чего-то напряженно ждали.

И дождались. В вагон вошли еще человек шесть в форме. Не обращая внимания на спящих детей, девица, под предводительством которой они работали, громко возмутилась, забыв при этом поздороваться:

– Зачем вы выложили документы на полки? Ну-ка соберите их в одну папку.

– Извините, в прошлый раз требовали так, – смиренно объяснила начальница.

– А в этот – по-другому!

Дети, которые не успели уснуть, притаились под одеялами, испуганно наблюдая за происходящим.

Пограничники переходили от ребенка к ребенку, проверяя соответствие разрешений на выезд и свидетельств о рождении. Процедура, с учетом отсутствия на свидетельствах фотографий, на взгляд Наташки, не имела никакого смысла, но ретивые служаки относились к делу так серьезно, что со стороны все это напоминало ей обыск жандармами революционеров из рассказа «Таня-революционерка». Этот рассказ Наташка прочитала во втором классе, но даже не представляла, что ей придется когда-нибудь увидеть нечто подобное.