Читать книгу "Лето в Зоммербю - Кирстен Бойе"

Но даже Миккель понимал, что Анника должна каждый день ходить на работу. А если она будет работать с утра до вечера – кто будет следить за детьми? А ещё все они поняли, что папе сейчас некогда ломать голову, кто присмотрит за Мартой, Миккелем и Матсом. Ему пора в аэропорт.

– Да, Марта – это хорошая мысль, – ответил папа, листая номера в телефоне. – Анника разберётся.

– Мне Анника нравится, – сказал Матс.

День первый

Глава 2

И Анника, конечно, примчалась. Папа не успел ещё уехать в аэропорт – а она уже была тут как тут.

– Только не надо сходить с ума, – сказала она Марте и Миккелю. Матс играл в своей комнате на полу. – Вот увидите, всё будет нормально. Марлена у нас так запросто не сдаётся! Первым делом закажем пиццу.

Потом они ели пиццу, а Анника кому-то звонила и просила передать кому-то ещё, что завтра она не придёт на работу, а позже перезвонит сама. И всё было почти как в обычной жизни. Они и раньше много раз оставались с Анникой, если мама и папа шли в гости или ещё куда-нибудь.

На следующее утро Анника велела собирать вещи.

– Много не кладите! Едете не на всю жизнь, – сказала она. – Через несколько дней будете дома, как пить дать. Так что по рюкзачку – и хватит.

Марта всё равно собрала полный чемодан на колёсиках. Никогда не знаешь, что тебя ждёт и что пригодится. А Матс только взял на руки Хальдура Шрёдерсона – плюшевую собаку в красной жилетке, такую затисканную, что, как сказала Марта, она стала больше похожа на крысу; Пятницу он пихнул в сумку с Губкой Бобом. Тираннозавр ничего, потерпит.

Анника проверила, что ещё лежит у него в сумке, и оказалось, что он не взял ни носков, ни трусов, ни запасных штанов. Хорошо, что она сунула их в последний момент.

Ехать им два часа. Папа оставил Аннике ключ от маминого BMW X5: он безопаснее, чем старенький тряский «Фольксваген» Анники. И там уже есть два детских кресла. А Марта села вперёд.

– То есть вы вообще её ни разу не видели? – спросила Анника, выезжая с парковки. – Бабушку эту?

Марта покачала головой. Но потом вспомнила:

– Видела, но давно, когда была маленькая. Миккель тогда ещё не родился. Ездили к ней несколько раз. Помню только, что она была странная.

– Я тоже её никогда не видела, – сказала Анника. – Но уж, конечно, наслышана. Йо-хо-хо!

И они выехали на трассу. Марта боялась, что они заблудятся, но навигатор, конечно, знал, куда ехать. Он вёл их сначала по шоссе, потом надо было свернуть на просёлочную дорогу, она становилась всё уже и уже, и наконец выскочил указатель с названием бабушкиной деревни. Он покосился, будто кто-то наехал на столбик, возвращаясь домой с дружеской попойки, а поправлять не стали. Жёлтая табличка выцвела от дождя и солнца: ей, наверное, был не один десяток лет. Но надпись читалась нормально.

– Зоммербю*[1], – прочитала Анника. – Красивое название. Что ж, мы почти на месте.

Вдруг Марта начала узнавать места, и сама удивилась. Она узнала домики с камышовой крышей, раскиданные там и сям по извилистой деревенской улице. Вспомнила палисадники с густыми ромашками и крупными колокольчиками, узловатые яблони. А ведь прошло столько лет!

Марта с нетерпением ждала, что ещё встретится по дороге, она была почти счастлива – с ума сойти! Сейчас это так неуместно.

– Сейчас будет церковь, а потом, по-моему, нам налево.

Заверещал телефон. Папа прислал эсэмэс: «Долетел хорошо. Потом ещё напишу!»

– Сворачиваем? – спросила Анника.

Марта кивнула. Влево шла совсем узкая улочка, снова домишки, снова сады и цветы. Потом забор – и вдруг дорога оборвалась.

Анника озадаченно разглядывала навигатор:

– То есть как? Что значит «Вы приехали»? Тут же чистое поле!

Марта тоже перевела взгляд с забора на навигатор.

– Не знаю, – пробормотала она, – раньше вроде было не так. Наверное, надо идти через поле. Её дом был дальше. Вон, видишь деревья – дом как раз за ними.

Теперь Анника уставилась на поле.

– Ни дорожки, ни тропки? – спросила она и выключила мотор. – Что ваша бабушка себе думает?

– Понятия не имею, – грустно ответила Марта. – Но тут уже близко.

Они достали из багажника чемодан, рюкзак Миккеля и жёлтую сумку Матса с Губкой Бобом.

– Я перелезу через забор, а ты подашь сумки, – решительно сказала Анника. – А потом полезайте вы. Уму непостижимо!

– Там коровы, – заметил Миккель. Он уже перелез и стоял на нижней перекладине. Наверное, обдумывал, спрыгивать или нет. Кто знает – а вдруг коровы набросятся?

– Кажется, это коровы-тётеньки, – сказала Марта. На самом деле она тоже их опасалась. Она не разбиралась в коровах. Но если уж собрались в гости к бабушке – другого пути не было. – Это не быки, понимаешь? Быки – это дяди-коровы, и они опасные. А эти тёти-коровы – нет.

Животные на той стороне поля – с десяток белых коров с чёрными пятнами – их тоже заметили. Сперва они просто глазели на детей, потом одна шагнула в их сторону.

– В коровах я не разбираюсь, – сказала Анника, – но те, у которых вымя, – стопроцентно самки. А тут вымя у всех. Так что вперёд!

И она бодро зашагала через поле, не оборачиваясь.

– А вымя не опасное? – забеспокоился Матс. Левой рукой он зажал Шрёдерсона под мышкой, в правой у него была сумка. Обе руки оказались заняты, и нечем было держаться за Марту.

– У них нету рогов! – объяснил Миккель. Если у кого и слышалось хоть немного радости в голосе, а не только испуг, то это у него. Миккель надел рюкзак и спрыгнул в траву.

– Давай за мной, Матс! – И они побежали по полю за Анникой, а коровы просто смотрели на них с другой стороны. Коровья лень пересилила любопытство.

– Не наступите на коровьи какашки! – предупредила Марта, но Миккель с Матсом и сами следили, куда ставить ногу. Матс один раз споткнулся о кротовую нору и упал, но только сердито обтёр коленку и поспешил дальше. Никто не произносил ни слова. Всю дорогу в двух шагах от них, по правую руку, проплывали в сторону моря раздутые паруса – один за другим, белые, летние, – а на том берегу, в порту городка, виднелся целый мачтовый лес. Впереди, у покосившейся калитки под деревьями детей ждала Анника.