Читать книгу "Свидание у Средиземного моря - Ксения Беленкова"

– Проходите, не бойтесь! – ворковала она.

И Аня ступила на трап. Путь назад был отрезан.

В салоне самолета оказалось очень шумно, все распихивали ручную кладь, искали нужные места, где-то сыпали вопросами дети, откуда-то доносилось стариковское ворчание. Аня упала на свое кресло и закрыла глаза. Ей не было страшно перед полетом, она вовсе не боялась воздуха и того, как железная птица рассекает крыльями поля облаков. Аня любила летать. Вот только сейчас все было не так, как раньше. Будто вместе с волчком ушла уверенность в завтрашнем дне, и полет уже не казался безопасным, а предстоящие каникулы – счастливыми и радостными. Умом Аня прекрасно осознавала: все это лишь суеверия, но с чувствами ничего поделать не могла – ей было очень грустно и неуютно. Будто она пыталась открыть замок без ключа.

– Боишься? – спросил кто-то сбоку.

Аня открыла глаза. Рядом уверенно уселся какой-то взрослый юноша. Разговаривать с кем-либо сейчас совсем не хотелось, она лишь пожала плечами и отвернулась к окну.

– До Израиля всего четыре часа, время быстро пролетит, – шутил сосед.

– Мне не страшно, – прошипела Аня.

Парень улыбнулся, а потом почему-то показал ей свой широченный кулак. Он поднес его прямо к носу и затем, все еще улыбаясь, разжал ладонь.

– Твое? – спросил он.

На ладони лежал волчок. Аня не поверила своим глазам.

– Мое! Мое! – выкрикнула она. – Откуда он у тебя?

– Видел, как ты играла с ним в зале ожидания. А потом нашел на полу.

Аня схватила волчок и спрятала поглубже в карман.

– Спасибо! Спасибо большое, – только и повторяла она.

– Удачи, – подмигнул юноша.

А затем встал и отправился куда-то в хвост самолета, а на его место тут же плюхнулся какой-то тощий и смурной тип.

– Ну наконец-то, – бурчал он. – Думал, никогда не наговоритесь.

Аня свернула себе шею, но парня уже нигде не было видно, он будто испарился. Зато в кармане привычно лежал дрейдл, и вера в лучшее постепенно возвращалась. Самолет оторвал свои колеса от земли, все затаили дыхание – небо ползло за окнами тяжелое и густое…

Аня летела над облаками, мечтая о встрече с другом. Сколько раз она прокручивала в голове разные варианты этого знакомства! А вдруг таинственный Цимес окажется совершенным уродом, и Аня не сможет скрыть разочарования? Или же наоборот – незнакомец покорит ее своим обаянием? И ей не захочется больше расставаться с ним. Рука привычно потянулась к карману, в котором смирно полеживал дрейдл, но в последний момент Аня передумала – будь что будет! Гадать стало страшновато. Пришлось убеждать себя, что внешность – вещь совершенно незначительная. Пусть Цимес окажется тугим и квадратным, как перьевая подушка. Или же сушеным, точно суповой опенок. Длинноносым, горбатым, даже хромым – Аня будет рада любому! И где-то в глубине души поселилось уважение к себе за такую немыслимую отвагу.

Летел самолет, летели часы. И вот машина пошла на снижение. Постепенно облака рассеялись, Святая земля сияла внизу, как горящая множеством огней новогодняя елка посреди темной ночи. И лишь опустившись еще ниже, Аня смогла разглядеть сквозь тьму, как мягкое море лижет огненные еловые ветви. Вода легко колыхалась, шла рябью, подпирая столицу Израиля – обвитый неоновой сетью Тель-Авив. Город буквально лежал на берегу: длинный, яркий, незнакомый.

В аэропорту Аню встречал дядя Лева. И вот странная штука: за четыре года из крупного коренастого брюнета он превратился в невысокого лысеющего толстяка, что суетился теперь вокруг Ани, улыбаясь и потирая высокий лоб. Макушку его прикрывала забавная круглая вязаная шапочка – наверное, грела лысину. Для сохранности по бокам шапочка была пришпилена к остаткам волос женскими заколками, все это выглядело довольно уморительно.

– А когда мы уезжали, ты же вот такусенькая была!

Дядя Лева стучал себя ребром ладони по груди и при этом забавно приподнимался на носочки, чтобы расцеловать племянницу в щеки. Аня тоже смущенно улыбалась и проходилась губами по шершавым дядиным скулам. Запах его остался прежним – знакомым и родным: за последние годы дядя не изменил своему любимому одеколону «Фаренгейт». Аня крутила головой, разглядывая помещение аэропорта. Здесь было очень светло и просторно. А люди выглядели совсем маленькими посреди белых стен и высоких колонн. Тогда как в Москве казалось, что толпа огромна и занимает пространство до самого потолка. И вдруг за одной из колонн будто бы мелькнул тот самый юноша, что подобрал потерянный Аней волчок. Она подняла руку, хотела помахать ему, но тот уже скрылся из виду.

– Кто-то знакомый? – удивился дядя.

– Скорее незнакомый, – смутилась Аня и опустила руку.

Быть может, она обозналась.

– Пошли скорее! – дядя Лева схватился за Анину сумку. – Дома тебя все уже заждались.

На улице оказалось необыкновенно хорошо. Конечно, Аня знала, что весна в Израиле ранняя, но все равно удивилась тому, как близко притаились теплые дни – всего лишь в нескольких часах лета. В эту минуту Москву еще укрывали снега, конец марта выдался морозным, здесь же весна хозяйничала вовсю. Аня вдыхала другой, заграничный март и почему-то думала об Интернете, надеясь, что он здесь все тот же. Такой же быстрый и доступный, как дома. Только бы ее подпустили к компьютеру! Аня готовила Цимесу сюрприз, до последнего умалчивая о том, что билеты в Израиль уже куплены. И вот она здесь – ходит по улицам Тель-Авива.

– А знаешь, что означает название нашего города? – прервал Анины размышления дядя.

– Нет, – призналась она.

– Холм весны, – сказал дядя. – Так что ты к нам очень вовремя.

– Дядь Лева, а зачем вам эта шапочка? – невпопад спросила Аня.

Дядя засмеялся, и морщинки поплыли по его лицу – глубокие, добрые.

– Это кипа – традиционный еврейский головной убор, – сказал он. – Не видела, что ли, раньше?

Аня не могла припомнить такого.

– Покрывая макушку, я показываю, что есть мудрость повыше хранящейся в моей голове. – Дядя наклонился, демонстрируя свою вязаную кипу во всей красе. – Ну, поехали, тебя ждет еще много интересного!

Машина тронулась с места, и мимо полетели широколистые пальмы. Дорога неслась вдаль между ярких фонарей, висящая в темноте, словно сказочная тропа. Голова у Ани шла кругом: быть может, от свежего воздуха или же от дорожной тряски. А вероятно, из-за первых впечатлений и еще больше – от ожидания чего-то нового, неведомого. Сердце колотилось как сумасшедшее, щеки горели – все начиналось здесь. И Аня не знала, хочет ли удержать этот миг накануне перемен или же торопит время, мечтая о грядущем. Дядя поглядывал на нее, кивал и почему-то продолжал улыбаться. Хотя Аня думала, что мысли его где-то далеко: быть может, он вспоминал свой первый день в Израиле. Или же окунулся в свою молодость: время, когда не устаешь удивляться и все еще впереди. Будущее кажется бесконечным, а каждая новая минута – далекой…