Читать книгу "Сила - Наоми Алдерман"

Мужики, пока заняты тем, ради чего пришли, запирают Рокси в чулан. Но они кое-чего не знают: в чулане Рокси не впервые. Когда Рокси безобразит, ее там запирает мама. Ненадолго. Пока Рокси не возьмет себя в руки. Рокси часами сидела в этом чулане и постепенно расшатывала замок – ковыряла винтики ногтем или скрепкой. В любой момент могла снять. Но не снимала, а то бы мама навесила задвижку снаружи. Рокси в темноте довольно знать, что можно выйти, если сильно охота. Знание ничем не хуже свободы.

И поэтому они думают, что надежно ее заперли. А она все равно выходит. И видит.

Мужики приходят полдесятого вечера. Рокси должна была ночевать у кузин – договорились заранее, за много недель, но Рокси огрызнулась на маму, потому что мама купила ей не те колготки в “Праймарке”, и мама сказала: “Никуда не пойдешь, сидишь дома”. Да Рокси нафиг не сдались эти кузины занюханные.

Мужики выбивают дверь, видят Рокси, которая сидит с мамой на диване и дуется, и один говорит:

– Епта, девчонка дома.

Их двое – один повыше, с крысиной мордой, другой помельче и с квадратным подбородком. Рокси их не знает.

Мелкий хватает маму за горло, длинный гоняется за Рокси по кухне. Рокси уже почти ныряет в заднюю дверь, но тут он ловит ее за ляжку; она падает вперед, и он сгребает ее за талию. Она брыкается и орет:

– Пусти, отъебись!

А когда он прихлопывает ей рот ладонью, она кусается так, что на языке кровь. Мужик ругается, но рук не разжимает. Тащит Рокси через гостиную. Мелкий притискивает маму к камину. И тогда Рокси чувствует, как оно нарастает внутри, только не знает, что это. В кончиках пальцев звон, большие пальцы покалывает.

Она кричит. Мама заводит:

– Не трожьте мою Рокси, только посмейте, сволочи, вы не въезжаете, во что вляпались, вам отольется, пожалеете, что на свет родились. Да ее отец – Берни Монк, вы совсем уже?

Мелкий смеется:

– Да мы тут, по ходу, как раз с весточкой для ее папаши.

Длинный запихивает Рокси в чулан под лестницей – оглянуться не успела, а вокруг тьма и сладко пахнет пылью от пылесоса. В гостиной кричит мама.

Рокси дышит часто-часто. Страшно, но надо к маме. Ногтем Рокси крутит винтик на замке. Один поворот, другой, третий – и нет винтика. Между металлом и ладонью пробивает искрой. Статическое электричество. Рокси как-то странно. Она очень собранная, словно видит с закрытыми глазами. Нижний винтик – один поворот, другой, третий. Мама твердит:

– Умоляю вас. Умоляю, не надо. Умоляю. Вы что делаете? Она же ребенок. Она еще маленькая, вы что?

Один мужик негромко смеется:

– Ну такой себе ребеночек.

Тут мама визжит – будто скрежещет железо в полетевшем моторе.

Рокси прикидывает, где стоят мужики. Один с мамой. Другой… что-то шуршит слева. У Рокси есть план: выскочить пригнувшись, длинному врезать под колени, упадет – ногой в голову, и тогда две против одного. Если пушки и есть, мужики их не доставали. Рокси драться не впервой. Про нее много чего говорят. И про маму. И про папку.

Раз. Два. Три. Мама опять кричит, Рокси срывает замок и пинает дверь со всей силы.

Повезло. Дверью заехала длинному в спину. Он шатается, валится, Рокси хватает его за правую ногу, задирает ее повыше, и он с размаху грохается на ковер. Что-то трещит – и у длинного кровь носом.

Мелкий вжимает нож маме в шею. Лезвие подмигивает Рокси, смешливо серебрится.

Глаза у мамы расширяются.

– Рокси, беги, – говорит она – шепотом, но как будто прямо у Рокси в голове. – Беги. Беги.

В школе Рокси от драк не бегала. Если бегать, они никогда не заткнутся. “Твоя мамка шалава, а отец – бандюган. Вон Рокси идет – держись за карман”. Надо лупить их, пока не взвоют. Бегать нельзя.

Что-то происходит. Кровь стучит в ушах. Звон растекается – по рукам, на спину, и на плечи, и вдоль ключиц. Говорит ей: ты можешь. Говорит: ты сильная.

Рокси перепрыгивает упавшего мужика – тот стонет и щупает лицо. Схватить маму за руку – и нафиг отсюда. Надо на улицу, и все. На улице средь бела дня ничего такого быть не может. Отыскать отца – он разберется. Каких-то несколько шагов. Все получится.

Мелкий сильно бьет маму в живот. Та от боли сгибается пополам, падает на колени. Мужик замахивается на Рокси ножом.

Длинный стонет:

– Тони. Не забывайся. Девчонку нельзя.

Мелкий впечатывает ногу длинному в лицо. Раз. Другой. Третий.

– Не. Говори. Мое имя, епта.

Длинный притихает. Лицо у него пузырится кровью. Рокси ясно, что дела ее плохи. Мама кричит:

– Беги! Беги!

Рокси словно тычут булавками по рукам до самых плеч. Будто свет пронзает иголками от хребта до ключиц, от горла до локтей, и запястья тоже, и подушечки пальцев. Рокси мерцает изнутри.

Мелкий тянется к ней одной рукой – в другой нож. Рокси готовится пнуть его или заехать кулаком, но инстинкт говорит другое. Рокси перехватывает его запястье. И что-то выкручивает глубоко-глубоко у себя в груди, словно всегда умела. Мужик вырывается – но поздно.

Она держит молнию в длани своей. Повелевает молнии ударить.

Треск, вспышка, и как будто хлопает бумажная лягушка. Запах – немножко как гроза и немножко как жженый волос. Под языком наливается вкус померанцев. Мелкий уже на полу. Он протяжно, бессловесно кричит. Ладонь у него сжимается, разжимается. От запястья к локтю бежит длинный красный след. Рокси различает его даже под светлой порослью: алый узор, как папоротник, с листьями и усиками, почками и веточками. У мамы распахнут рот, она смотрит во все глаза, еще роняя слезы.

Рокси тянет ее за локоть, но мама в шоке, тормозит, и губы ее все еще складывают: “Беги! Беги!” Рокси без понятия, что сделала, однако знает: когда дерешься с теми, кто сильнее, и они падают, надо сматываться. Но мама слишком медленная. Не успевает Рокси вздернуть ее на ноги, мелкий говорит:

– Ну нет, куда пошла?

Он опасливо поднимается, хромает, загораживает дверь. Одна рука мертво повисла, но в другой-то нож. Рокси вспоминает, каково это было – сделать то, что она сделала. Закрывает маму собой.

– Что там у тебя, пупсик? – говорит мужик. Тони. Рокси запомнит имя, скажет отцу. – Батарейка?

– С дороги, – говорит Рокси. – Еще захотел?

Тони на пару шагов пятится. Оглядывает ее руки. Проверяет, нет ли у нее чего за спиной.

– Что, пупсик, – уронила, да?

Рокси вспоминает, каково это. Выкручиваешь – и взрыв наружу.

Делает шаг к Тони. Тот не отступает. Еще шаг. Он косится на свою омертвелую руку. Пальцы еще подергиваются. Он качает головой:

– Да нет у тебя нифига.

И машет на Рокси ножом. Она касается тыла его здоровой ладони. И опять выкручивает.