Читать книгу "Гоби – маленькая собака с очень большим сердцем - Крейг Борлас"

С другой стороны, со мной могло произойти то, что несколько лет назад произошло с одним из участников того же забега: я мог просто умереть.

Если верить интернету, дорога от аэропорта до отеля занимает от двадцати до тридцати минут. Но по мере того как наша поездка затягивалась, и время в пути приближалось к часовой отметке, водитель все сильнее нервничал. Он начал недовольно ворчать, когда понял, что я – англоговорящий турист, и запросил цену в три раза выше, чем я ожидал. Дальше все пошло еще хуже.

К тому времени как мы остановились у здания из красного кирпича, он вовсю махал руками и пытался заставить меня выйти из такси. Я выглянул в окно, затем снова посмотрел на не очень четкий снимок, который показал ему в начале поездки. Конечно, если прищуриться, то здание на снимке было чем-то похоже, но было очевидно, что он не привез меня к отелю.

«Дружище, похоже, тебе нужны очки!» – сказал я, пытаясь разрядить обстановку и показать ему смешную сторону ситуации. Не помогло.

Он все же с неохотой взял свой телефон и начал что-то кричать собеседнику. Когда мы через двадцать минут наконец попали на место, он бы все себя от ярости, потрясал кулаками и резко рванул с места, высадив меня.

Не то чтобы меня это сильно расстроило. Ультразабеги изнуряют тело, а также разрушают психику. Ты достаточно быстро учишься абстрагироваться от незначительных неприятностей, таких как отвалившийся ноготь на ноге или растертые соски. Стресс от общения с разгневанным водителем такси не относился к вещам, которые меня всерьез расстраивали.

Следующий день принес новые приключения.

Мне нужно было проехать несколько сотен километров на сверхскоростном поезде, так называемой пуле, чтобы попасть к месту организации забега в крупном городе под названием Хами. С той самой минуты, как я приехал на вокзал Урумчи, я понял, что эта поездка станет испытанием моего терпения.

Я никогда не видел такой охраны на вокзале. Повсюду были военные машины, временные металлические заграждения направляли пешеходов и машины к блокпостам, на которых их проверяли вооруженные охранники. Мне сказали, что, чтобы попасть на поезд, нужно выйти за два часа, но, глядя на море людей впереди меня, я не верил, что успею вовремя. Если история с поездкой на такси накануне и научила меня чему-то, то только тому, что, пропустив поезд, я вряд ли смогу преодолеть языковой барьер и купить новый билет. А если я в этот день не попаду на сборы перед забегом, кто знает, удастся ли мне стартовать вообще?

Паника не поможет мне добраться до нужного места. Я начал следить за дыханием, велел себе успокоиться и побрел к первому пропускному пункту. К тому времени как я прошел его и разобрался, куда нужно идти, чтобы забрать билет, я обнаружил, что стою не в той очереди. Я встал в нужную очередь, но к этому времени уже начинал опаздывать. Если бы это был забег,  – подумал я,  – я бы уже был позади всех. А я никогда не бежал позади всех.

После того как я забрал билет, у меня оставалось менее пяти минут, чтобы пройти второй пропускной пункт, подождать, пока престарелый полицейский проверит мой паспорт на причастность к криминальным событиям, пробиться вперед очереди из пятидесяти человек, ждущих регистрации, и остановиться, открыв рот, запыхавшись и бессмысленно глядя на знаки и указатели, которые я не могу прочесть, и пытаясь понять, куда, черт побери, мне нужно идти, чтобы попасть на нужную платформу.

К счастью, мое поведение не осталось незамеченным, и парнишка-китаец, который учился в Англии, похлопал меня по плечу.

«Вам помочь?» – спросил он.

Я был готов расцеловать его.

Я только успел сесть в зале ожидания, как люди вокруг меня обернулись, чтобы посмотреть, как мимо нас проходит экипаж поезда. Это напоминало изображение аэропорта 1950-х годов: машинисты в безупречной униформе, в белых перчатках и с видом полного контроля над ситуацией, уверенные и идеальные проводницы.

Я прошел следом за ними в поезд и, обессиленный, погрузился в кресло. Почти тридцать шесть часов пролетело с тех пор, как я вышел из дому в Эдинбурге, и я попытался освободить мысли и тело от накопившегося за это время напряжения. Я выглянул в окно в надежде увидеть что-то интересное, но в течение нескольких часов поезд только мчался сквозь безликий пейзаж – недостаточно обработанный, чтобы быть похожим на фермы, и недостаточно пустой, чтобы быть пустыней. Это была просто земля, и она простиралась на сотни и сотни миль.

Измученный и подавленный. Не так мне хотелось чувствовать себя накануне самого длительного забега в моей недолгой карьере бегуна.

Я принимал участие в более престижных мероприятиях, например, во всемирно известном Марафоне в песках в Марокко, признанном во всем мире самым жестким соревнованием на земле. Я дважды вместе с полутора тысячами других бегунов пересекал пустыню Сахару при температуре, поднимавшейся выше 50 градусов днем и опускавшейся до 5 градусов ночью. Я даже занял почетное тридцать второе место во второй раз. Но с тех пор прошло пятнадцать месяцев, и многое изменилось.

Я начал замечать изменения во время второго 250-километрового забега по пустыне Калахари в Южной Америке. Я слишком, даже чрезмерно усердствовал, чтобы прийти к финишу вторым, впервые в жизни заняв призовое место в многодневном забеге. Я пил недостаточно жидкости, в результате чего моя моча приобрела цвет кока-колы. Когда я приехал домой, врач сказал мне, что из-за недостатка жидкости мои почки сморщились, а тряска при беге привела к их ушибам и вызвала появление крови в моче.

Через несколько месяцев я стартовал в другом забеге с учащенным сердцебиением. Я почувствовал, что сердце дико колотится, и буквально свалился с ног от приступа тошноты и головокружения.

Обе эти проблемы вернулись почти сразу, когда я начал забег в Марафоне в песках. Естественно, я не обращал внимания на боль и бежал, игнорируя ее, до самого финиша, куда я попал среди первых пятидесяти участников. Но проблема состояла в том, что я так усердствовал, что, после возвращения домой у меня каждый раз при ходьбе, не говоря уже о беге, начинались дикие мучительные спазмы подколенного сухожилия.

Сначала я отдыхал несколько месяцев. Затем еще несколько месяцев я обходил физиотерапевтов, каждый из которых говорил мне одно и то же, одно и то же: вам нужно попробовать новый комплекс силовых и общеукрепляющих упражнений. Я перепробовал все упражнения, и ничего не помогало мне снова вернуться к бегу.

Мне потребовалось больше полугода, чтобы найти физиотерапевта и тренера, имевших опыт работы с бегунами, которые поняли, в чем причина проблемы: я неправильно бегал. Из-за своего роста – во мне более ста восьмидесяти сантиметров – длинный, равномерный размашистый шаг давался мне легко и естественно, но при этом я не использовал все мышцы, которые должны использоваться во время бега, что и приводило к резким, болезненным спазмам.

Забег в Китае был моей первой возможностью испытать новый, быстрый, короткий шаг в жестоком соревновании. В целом, я чувствовал себя прекрасно. Дома я мог часами непрерывно бегать, не чувствуя боли, и в этот раз я более серьезно соблюдал специальную диету перед соревнованием. В течение предыдущих трех месяцев я совсем не употреблял алкоголь и вредные продукты, питаясь, главным образом, курятиной с овощами. Я даже стал пить меньше кофе в надежде, что это поможет избавиться от учащенного сердцебиения.