Читать книгу "Светлик Тучкин и украденные каникулы - Виктория Ледерман"

– Ну мам! Там вовсе не опасно.

– Поехать так далеко! Забраться на самую высокую гору в районе!

– Ну мы же осторожно! Мы на самый верх не лазили, с середины катались, – пытался оправдаться Светлик, но мама его не слушала.

– Вам по семь лет! Вы ещё слишком маленькие, чтобы ходить туда без родителей!

– Не семь, а уже почти восемь. И там много взрослых было, и детей тоже много. Мама! Ну что тут такого? Мы просто с горки покатались.

– Откуда у вас деньги на проезд?

– Мы не на автобусе… Мы пешком шли.

– Пешком?! – мама схватилась за голову. – Три остановки? В такой мороз? О чём вы только думали?

– Мы тепло оделись… Мы же долго кататься собирались…

Мама издала протяжный стон и без сил опустилась на диван. Светлик вздохнул. О чём они думали? О горке и думали. Очень хотелось прокатиться с той самой высоченной горы, которая появлялась каждую зиму в соседнем микрорайоне. Её никто специально не строил, она образовывалась сама, когда снегом заметало крутой склон огромного холма на пустыре. Счастливчики, жившие в соседних многоэтажках, могли хоть каждый день кататься с этой горы. А Родьку со Светликом привезли туда всего однажды, в прошлом году. И скатиться разрешили только три раза, да ещё вместе с папой на одной «ватрушке». Только раздразнили. Этой зимой так и не выбрались на гору: родители постоянно были заняты. А кататься хотелось! И «ватрушка» простаивала без дела у бабушки на балконе. «Ватрушка» – она же специально для снега, она ехать должна, детей на себе возить, а не на балконе пылиться. Зачем тогда вообще зима и зачем снег, если на горку нельзя? Вот Родька и предложил самим туда съездить.

Готовились долго, целую неделю. Всё никак не могли придумать, что сказать родителям. Как отпроситься из дома на весь день? Или хотя бы на полдня? Несколько раз братья вытаскивали «ватрушку» с бабушкиного балкона, возили на ней друг друга по расчищенному тротуару. Чтобы бабушка привыкла, что они всегда так гуляют, и ничего не заподозрила в нужный момент.

А тут вдруг Ольга Витальевна, учительница Светлика, объявила, что в субботу на школьном дворе состоится праздник «Зимние забавы». Первоклассники тоже могут прийти и поучаствовать в весёлых играх. Светлик сразу записался и дома предупредил, что в субботу идёт в школу. Он и в самом деле собирался пойти. Даже не подумал, что это и есть тот самый «нужный момент». А Родька подумал. Правда, в его школе никаких зимних забав не намечалось. Братья учились в первом классе, но в разных школах, каждый – недалеко от своего дома. Родька сказал домашним, что в субботу идёт вместе со Светликом. И даже остался ночевать у бабушки, чтобы утром не ехать к ней на автобусе. Всё равно никто из взрослых не смог бы его привезти: папа работал, мама болела, Ариша училась.

В субботу братья оделись потеплее, взяли «ватрушку» и отправились как будто бы в школу на праздник. Бабушка не пошла их провожать: она уже привыкла, что Светлик ходит в школу самостоятельно. Тем более до школы было рукой подать – пять минут медленным шагом.

Конечно, в школьном дворе Светлик с Родькой так и не появились. Они сразу свернули за дом и пошли к остановке. Уже хотели залезть в автобус, как сообразили, что им нечем оплатить проезд. Родька сказал, что три остановки – это не так уж далеко и вполне можно дойти пешком. К тому же идти надо всё время прямо, не заблудишься. И они решительно пустились в путь.

Братья бодро шагали по тротуару вдоль шоссе, а «ватрушка» скользила за ними на верёвке. Когда надо было согреться, Светлик с Родькой бежали наперегонки или везли друг друга. Зря мама беспокоилась, они нисколько не замёрзли. Когда тянешь за собой тяжеленного Родьку на «ватрушке», никакой мороз не ощущается. Ещё и жарко становится.

Так потихоньку и добрались до места. И резвились там до самого обеда. Карабкались по выдолбленным снежным ступеням и, вереща от восторга, мчались вниз с такой скоростью, что дух захватывало. С самого верха тоже скатились, правда, всего два раза. Уж слишком долго и тяжело оказалось туда забираться. Им было достаточно площадки на середине горы, откуда катались все дети.

Домой братья вернулись красные, взмыленные, с головы до ног облепленные снегом. Бабушка долго ворчала – что же это за странные забавы в школе? Дети превратились в настоящих снеговиков, а их шапки, варежки и даже штаны покрылись ледяной коркой! Поворчала, поворчала, накормила внуков, высушила одежду и вечером отправила их по домам. И всё. Никто ничего не узнал бы, если бы Светлик не потерял шарф. Он даже и не видел, когда тот развязался и сполз с шеи. А мама на следующий день заметила: шарфа нет. К сожалению, мамы всегда всё замечают. Она подумала, что шарф остался где-то на школьном дворе, и в понедельник зашла в школу. Вот тут-то всё и выяснилось. Светлик с Родькой не стали больше изворачиваться и во всём сознались. Разве можно не сознаться, когда мама смотрит на тебя своим особенным взглядом и требует сказать правду?

– Мам, ну правда, ты зря так волнуешься, – заверил Светлик. – С нами же ничего не случилось.

Мама расстроенно покачала головой, поднялась с тяжёлым вздохом и вышла из комнаты. Папа проводил её взглядом, потом пересел со стула на диван.

– Сынок, – сказал он. – Ты вообще понимаешь, что вы сделали?

– Понимаю. Сходили на горку без вас.

– А мне кажется, не понимаешь. Ушли без разрешения – раз, напрасно рисковали – два, всех напугали – три. Но не это самое страшное.

– А что?

– А то, что вы нас обманули. Ты считаешь, это нормально – обманывать своих близких? Да ещё так бессовестно!

– Ну пап! – воскликнул Светлик. – Что же нам было делать? Если бы мы сказали правду, вы бы нас не отпустили!

– Конечно, не отпустили бы, – подтвердил папа.

– Ну вот!

– Ты думаешь, это вас оправдывает? Это веская причина, чтобы обманывать?

– Ну а как мы ещё могли туда попасть?

– Светлик! Вы смотрели нам в глаза и говорили неправду. И знали, что это неправда. Мы вам поверили, а вы нас просто-напросто одурачили, посмеялись над нами.

– Папа, мы вовсе не смеялись!

– Но вы же обрадовались, когда ваш обман удался?

Светлик опустил голову. Конечно, обрадовались, чего уж скрывать? А Родька и в самом деле смеялся. Да ещё хвастался, какой он ловкий и как здорово обвёл всех вокруг пальца.

– Вы нас обидели, – сказал папа. – И нам с мамой теперь очень досадно и неприятно. И горько.

– Как это – горько? – не понял Светлик.

– Невыносимо горько! – папа сделал ударение на слове «невыносимо». – Тебе было когда-нибудь по-настоящему горько?

Светлик задумался и вспомнил, как он однажды откусил сразу половину луковицы на спор. (Конечно, и тут без Родьки не обошлось.) Вот тогда ему было действительно невыносимо горько, даже дыхание остановилось и слёзы выступили.