Читать книгу "Дом счастья - Сара Крейвен"

— Мисс Фрейн? Пройдите, пожалуйста, со мной. Члены комиссии вас ждут.

— А я жду членов комиссии, — холодно парировала Элен.

В конце длинного и узкого коридора блондинка распахнула перед ней дверь.

— Мисс Фрейн, — объявила она и отступила, пропуская Элен вперед.

Тверже, подумала Элен. Ты железная. Семь человек, стоявшие вдоль длинного стола, поздоровались легким наклоном головы.

— Пожалуйста, мисс Фрейн, присаживайтесь, не волнуйтесь, — произнес высокий, скандинавского типа бородач, очевидно председатель комиссии.

Элен опустилась на высокий стальной, обитый кожей стул; члены комиссии заняли свои места за столом. Они похожи на клонов, подумала она: все в аккуратных темных костюмах, строгих галстуках, все сидят очень прямо. Кроме одного, вдруг заметила Элен. Этот человек, сидевший по правую руку от председателя, непринужденно развалился в кресле.

Он был моложе своих коллег — наверное, где-то около тридцати пяти — и выделялся всклокоченной гривой черных волос. Его смуглое лицо никто не назвал бы красивым. У него был нос, похожий на птичий клюв, тонкие, дерзкие губы, а глаза, темные и непроницаемые, словно ночь, изучали ее из-под густых ресниц.

В отличие от остальных членов комиссии, застегнутых на все пуговицы, этот человек выглядел так, как будто только что вскочил с постели и набросил на себя первое, что попалось под руку. Более того, узел его галстука был ослаблен, а воротник рубашки расстегнут. В общем, он выглядел как человек, который забрел на заседание с улицы по чистой случайности.

Но вот его губы слегка искривились, как будто он угадал, о чем думает Элен, и это его развлекло.

И тут впервые в жизни Элен осознала, что мужчине вовсе не обязательно быть красивым — в привычном смысле слова, — чтобы очаровывать и привлекать женщин.

— Не волнуйтесь, — сказал ей в этот момент председатель.

Усилием воли она переключила внимание на председателя, стараясь сосредоточиться на комплиментах, которые тот говорил ей за убедительность и ясность прошения о субсидии, равно как и за представленный дополнительный материал, призванный обосновать заявку.

Перед каждым из них, за исключением одного — ясно, кого именно, — лежали раскрытые папки. Бросив быстрый взгляд в его сторону, Элен обнаружила, что он рассеянно смотрит куда-то в пространство.

Хорошо бы его туда унесло, подумала она, переводя дыхание.

Он не отреагировал даже тогда, когда она достала видеокассету.

— Я надеюсь, эта запись позволит вам составить представление о том, как выглядел Монтигл в недавнем прошлом, — начала она. — В будущем я рассчитываю расширить спектр его функций; может быть, даже использовать дом для проведения свадеб.

Присутствующие выразили любезный интерес и одобрение, и Элен почувствовала себя несколько спокойнее. И тут же ощутила, что молодой человек снова пристально смотрит на нее; его взгляд изучает ее лицо, затем выпуклости грудей под тонкой блузкой. Она сделала над собой усилие, чтобы не подать виду, насколько смущена его интересом, но почувствовала, что ее выдает прильнувшая к щекам горячая кровь. Наконец, к ее облегчению, взгляд его темных глаз задержался на ее пальцах, крепко стиснувших край стола.

— Наверное, мадемуазель, вы и сами планируете выйти замуж в этом доме?

Низкий, звучный голос — довольно приятный, нельзя не признать. И превосходный английский, хотя в его речи ощущается французский акцент.

Трудно сказать, как он воспринял ту часть ее сообщения, в которой говорилось, что укрепленная часть Монтигла была выстроена в годы Столетней войны и там нередко останавливался Черный принц, самый грозный враг Франции.

Она вскинула подбородок, и ее карие глаза встретили его взгляд. Ей немедленно захотелось, чтобы они с Найджелом уже были официально обручены и чтобы у нее на пальце было кольцо.

— Да, мсье, — ответила Элен. — Возможно, я даже буду первой, — добавила она, испытав внезапный прилив смелости.

Разумеется, она не обсуждала этот вопрос с Найджелом, но у него не должно быть возражений. И это событие должно пройти безупречно, не говоря уже о необходимом резонансе.

— О, как романтично, — проговорил он и вновь погрузился в задумчивость.

Другие члены комиссии задали свои вопросы в быстром и энергичном стиле; они предложили Элен разъяснить или раскрыть некоторые пункты заявления. Было видно, что все они ознакомились с пакетом документов и, казалось, искренне заинтересовались.

Дверь открылась, высокая блондинка внесла кофе на подносе, на котором Элен с радостью заметила также минеральную воду. Собеседование стало для нее суровым испытанием, как она и ожидала, и у нее пересохло во рту.

Когда блондинка вышла, француз извлек из своей папки лист бумаги.

— Мадемуазель, это не первая ваша заявка на финансирование ремонта и обновления Монтигла. Здесь верно перечислены организации, в которые вы обращались ранее?

Элен закусила губу и просмотрела список.

— Да, верно.

— Но все ваши усилия не привели к успеху? — нажимал низкий голос.

— Да, — нехотя призналась Элен, почему-то вспыхнув.

— И как вы узнали о нас?

— Мне сообщила о вас по Интернету подруга. Она написала, что вам могут быть интересны проекты местного значения. Ну… я и подумала, что стоит попытаться.

— Потому что вы отчаялись. Не вопрос — утверждение.

— Да.

Элен вызывающе взглянула на француза. Ее восприятие происходящего внезапно обострилось. Могло показаться, что в комнате они только вдвоем и между ними идет борьба.

— На этом этапе я готова испытать любой возможный путь. Я не допущу, чтобы Монтигл остался без хозяина, и пойду на все, чтобы сохранить его.

Наступила пауза, после чего француз достал второй лист.

— Отчет застройщика, который вы приложили к вашей заявке, составлен двадцать лет назад.

— Да, — согласилась Элен. — Я решила, что рекомендации, высказанные тогда, все еще могут быть в силе. Хотя цены, конечно, выросли.

— Двадцать лет — долгий срок, мадемуазель. Почему ваши родные, имея на руках такой отчет, не произвели тогда же необходимые работы?

Элен покраснела еще сильнее.

— Мой дед намеревался так и поступить, но обстоятельства застигли его врасплох.

— Вы могли бы объяснить подробнее? — потребовал ровный голос.

Элен перевела дыхание: слишком тяжелое признание ее вынуждают сделать.

— В страховом бизнесе наступил кризис. Мой дед работал на компанию «Ллойд». Предъявленные к нему претензии привели к нашему разорению. Он даже полагал, что Монтигл, возможно, придется продать.

— Конечно, такая возможность сохраняется, — сказал француз и выдержал паузу. — Правда, что вы получили весьма щедрое предложение от мсье Тревора Ньюсона, касающееся всего имущества? Предложение, мадемуазель, которое предполагает конец разрушения Монтигла и к тому же поправит ваше собственное финансовое положение. Разве это не лучше, чем обивать пороги всяческих комитетов и фондов? И получать бесконечные отказы?