Читать книгу "Вирус ненависти [= Измена в розовом свете ] - Татьяна Алюшина"

Ей позвонила на работу Ритка.

— Тина! Мне срочно нужно твое черное платье!

— Здравствуй, Рита, я тоже рада тебя слышать, и у меня все в порядке!

— Тинка, не вредничай! У меня обалденный клиент, и он пригласил меня в шикарный кабак!

— В шикарных кабаках снимаются, а не говорят о делах. Ты вообще-то в курсе?

— Я бы хотела совместить, если получится. Для этого мне и нужно твое платье! — как на духу призналась подруга.

— Заезжай вечером и возьми, — усмехнулась ее энтузиазму Тина.

— Мне надо сейчас! У нас встреча намечена в пять. Понимаешь, в пять, очень по-деловому. Я сейчас лежу в ванне и буду приводить себя в порядок. Тиночка, пожалуйста, съезди за ним и привези мне. Очень тебя прошу! Может, это судьба!

— Боже, спаси нас от этого! Обычно все, что «может, судьба», ты посылаешь очень далеко, придав ускорение словами!

— Это ты у нас порядочная жена, а мы, одинокие девушки, ищем своего принца методом научного тыка, не ожидая милостей от природы!

— Ладно, ты там не утонешь, в ванне?

— «Ладно» — это значит съездишь или призыв заткнуться?

— Съезжу, а то, не дай бог, разрушу счастье подруги!

— Я тебя люблю! Жду!

Войдя в прихожую своей квартиры, Тина увидела туфли мужа и его портфель, примостившийся на полу рядом с туфлями, и сильно удивилась: странно, он никогда не приезжал домой днем. Вообще никогда!

Может, что-то случилось?

Тина собралась окликнуть его, даже воздуха набрала в легкие для громкого призыва, когда услышала доносящиеся из спальни непонятные звуки. Уже подойдя к двери, она обо всем догадалась, но какая-то сила — скорее всего, желание убедиться окончательно, не дав себе трусливой возможности подумать, что неправильно все поняла, — заставила ее войти в комнату!

На кровати происходил апогей «большой и чистой телесной любви» в исполнении ее мужа и ее же ближайшей подруги Людмилы.

Он скакал на ней, рвался к финалу, громко выкрикивая матерные слова. Тина столкнулась взглядом с Людмилой, лежащей под ним. И этот взгляд за секунду из откровенно чувственного превратился в испуганный и панический.

Она вышла, осторожно притворив за собой дверь, прошла в кухню, заварила себе кофе, села за стол с чашкой в руке, закурила и уставилась в окно невидящим взглядом, пытаясь разобраться в своих мыслях и ощущениях.

Надо признаться, испытывала она целый букет чувств: непонимание, жгучую обиду на Людку, какую-то брезгливость от самой ситуации, что-то еще неприятно шебуршащее в душе, но все это было второстепенным. Главным и самым сильным, удивившим откровением чувством было огромное облегчение, ощущение, что некая невероятная тяжесть, давившая на нее много лет, вдруг свалилась с плеч! И это поразило ее до глубины души!

«Я потом с этим разберусь! Я сяду и подумаю и все пойму, а сейчас мне надо выдержать разговор! Просто потерпеть немного и пережить неизбежный треп!»

Она услышала звук закрывающейся входной двери — ушла Людмила. В кухню вошел Алексей, босиком, в брюках и расстегнутой рубашке, вперед своим солидным брюшком.

— Свари мне тоже кофе, — попросил он.

Тина молча показала ему рукой на плиту — жест означающий: «Вари сам!»

— Ты же знаешь, я не люблю варить кофе, — раздраженно попенял он, достал из холодильника бутылку минеральной воды и налил себе в стакан.

Подумал, зло разглядывая Тину, ну и высказался, само собой.

— Ты сама в этом виновата! — начал наступление Алексей. — Ты уже несколько месяцев со мной не спишь! В конце концов, я нормальный мужик, мне секс нужен регулярный, а не когда твое величество соизволит!

О как! Значит, виноватый таки имеется, и к тому же весьма определенный!

— Я не знала, что ты любишь материться в процессе! — еле сдерживая рвущийся смех, сказала Тина.

— Да, люблю!!! — закричал он. — Меня это заводит! Но с тобой это невозможно, — ты же вся такая… прямо княгиня гребаная! С тобой рядом чихнуть страшно, вдруг ты не так поймешь!!

— Леша, ты не нервничай так, — очень спокойно сказала Тина. — Ты пойди собери необходимые вещи на первое время. Я потом все остальное упакую.

— Я не собираюсь от тебя уходить! Подумаешь, трахнулся мужик! Ну и что?! Если ты мне не даешь, это еще не повод разойтись! Ты сама виновата! — еще раз упрекнул он.

— Хорошо. Я во всем виновата. Но жить с тобой я больше не хочу. Пожалуйста, собери вещи и уходи!

— Дура! Идиотка! Вот так взять и все разрушить! На что ты жить собираешься?! На свою зарплату?!

— Леша-а-а, все время, что мы с тобой вместе, я живу на свою зарплату, у тебя денег я ни разу не брала, только на продукты. Не думаю, что с твоим уходом что-то изменится.

— Я вложил в эту квартиру бешеные бабки! Это мой дом!

— Леша, — не выпадая из спокойного тона, говорила Тина, — это не твой дом, это квартира моих родителей. И перестань, хоть раз в жизни, считать деньги!

— Ты еще мне припомни, что первое время ты нас кормила! — Лешка не мог остановиться, ему было необходимо ее во всем обвинить.

— Мы с тобой пять лет вместе, из них три года жили на мою зарплату, это не первые годы, это три из пяти! Я очень тебя прошу, будь ты мужчиной, просто уйди, и все! — с нажимом попросила она.

— Хорошо! Я уйду сейчас, но мы еще вернемся к этому разговору, когда ты немного остынешь! — сказал он и вышел из кухни, хлопнув дверью в раздражениях «праведных».

Он ходил по квартире, собирался, а Тина прислушивалась к его сборам — спальня, ванная, гостиная, снова спальня, кабинет. Ей казалось, что он передвигается совсем медленно, и она умоляла про себя:

«Да уходи ты уже скорее! Давай, мне надо побыть одной!»

Наконец собранный, с сумкой и портфелем в руке, одетый в костюм, он зашел на кухню:

— Я ухожу. Позвоню через пару дней, и мы поговорим спокойно.

— Оставь ключи, — попросила она.

— Они мне нужны, мало ли что понадобится! Не дури!

— Оставь ключи! — очень жестко и холодно произнесла Тина. — Если тебе что-то понадобится, позвонишь, я тебе отдам!

— Ненормальная! — крикнул Лешка.

Но все-таки достал связку, снял с брелка два ключа от квартиры и швырнул на стол. Ключи пролетели по крышке стола, стукнулись о чашку и упали на пол, к ее ногам. Тина наклоняться и поднимать их не стала.

С огромным облегчением она закрыла за ним дверь и вернулась в кухню. Налила себе воды в стакан из бутылки, которую он оставил на столе, собралась выпить, но вдруг ярко, в деталях и подробностях, вспомнила картинку, которую увидела в спальне, и начала смеяться. Смех быстро перешел в хохот, отнимающий все силы. Тина хохотала так, что у нее подкосились ноги, и она опустилась на пол, продолжая смеяться. Немного успокоившись, отпила воды, стакан с которой так и держала в руке.