Читать книгу "Чуть-чуть не считается! - Юлия Климова"

Три дочери – это много.

Очень много…

Полина.

Ольга.

Катюшка.

Три радости и… три повода для инфаркта.

Еще совсем недавно они были маленькими заводными смешливыми девчонками, а сейчас – взрослые самодостаточные девушки со своими мечтами, убеждениями и капризами. И какие же они разные… Слишком разные! Петр Петрович потер виски и шумно вздохнул – тяжело одному растить дочерей, тяжело, особенно когда параллельно приходится управлять огромным холдингом… Тя-же-ло…

Овдовел Шурыгин давно. Полине было десять лет, Ольге – восемь, а Кате – один год. Теперь Полине – тридцать, Ольге – двадцать восемь, а Кате – двадцать один. И справиться с этой мафией невозможно! Петр Петрович покачал головой, гневно смял сигарету и выбросил ее в мусорную корзину. Хватит! Хватит. Он встал и нервно заходил по кабинету, изредка бросая взгляды на сложенную многостраничную газету, лежащую на краю стола. Хватит.

– Полина, – тихо произнес он. Расстегнул пуговицы пиджака, остановился и посмотрел в окно. Глаза превратились в щелочки, а губы вытянулись в прямую линию. – Теперь для тебя начнется иная жизнь…

Из трех дочерей Полина всегда была самой шустрой, самой задиристой и избалованной. К проблемам относилась легко, к радостям тоже. Подруги рядом с ней надолго не задерживались, зато со временем не стало отбоя от мужчин.

Она выросла, молниеносно осознала свою привлекательность, полюбила шик и лоск и без колебаний погрузилась в мир флирта, роскоши и соблазнов. Получив высшее образование, захотела собственный салон красоты, и Петр Петрович преподнес ей этот царский подарок. Салон получил название «Анни» в честь французской актрисы Анни Жирардо. Полина вообще была помешана на всем французском. Платья и парфюмерия только из Парижа, отдых летом на Лазурном Берегу, зимой – на горнолыжном курорте Куршевель, она даже стала похожа на француженку: высокая, тоненькая, с короткой стрижкой… Необыкновенно красивая, необычно красивая.

Доходы от «Анни» вполне позволяли жить на широкую ногу, но на ту самую роскошь и на те самые соблазны не хватало. Полина временами клянчила деньги у Петра Петровича, и он, обычно поворчав или прочитав лекцию о бережливости, выдавал нужную сумму. И красный «Лексус» тоже его презент – на тридцатилетие. Избаловал, избаловал… Надеялся, что она выйдет замуж, родит ему внука… но куда там!

– Хватит, – четко произнес Петр Петрович и вернулся к столу. Настало время навести порядок в собственной семье и хорошенько встряхнуть Полину, да так, чтобы… Взгляд вновь упал на газету, и сердце заныло, а пальцы сжались в кулаки. Да что же за безобразие творится, а?! Одна швыряет деньгами направо и налево, вечно подмачивает свою репутацию, так что хоть выжимай, вторая – сходила замуж на три года и вернулась, а третья… нет, Катюшка последнее время его не расстраивает. И, кстати, не дай бог кому-нибудь посмотреть в ее сторону! Свою маленькую дочурку он не доверит никому. И точка. Он по горло сыт бурной личной жизнью Полины и разводом Ольги!

В состоянии глубочайшего раздражения Петр Петрович нажал кнопку громкой связи:

– Ира, я жду Егора. Для всех остальных я занят, и, пожалуйста, приготовь чай… нет, лучше крепкий кофе.

– Да, конечно.

В такие минуты он начинал сожалеть, что не женился во второй раз – дочерям не хватает той самой ласки, доброты и заботы, которую может дать только мать (пусть и неродная), но почти сразу себя одергивал. Во-первых, неизвестно, приняли бы девочки его жену, во-вторых… во-вторых, за двадцать лет он не встретил женщину, которую бы полюбил так же сильно, как покойную Людочку. Были различные отношения, и иногда казалось – вот то самое, но, увы, увы, увы… Жизнь – штука сложная…

А еще Петр Петрович ругал себя. Последние годы он уделял слишком много внимания работе и слишком мало Полине, Оле и Кате. Недоглядел, недовоспитал. Но, с другой стороны, дочери уже взрослые и должны сами взвешивать свои поступки. И думать тоже. Головой! Чтобы потом не приходилось краснеть. Ему во всяком случае.

Нет, сейчас он не краснел… Багровая краска заливала его лицо прошлым августом, когда Полина выиграла конкурс… хм… выиграла конкурс «Лучшая попка сезона», когда эта самая попка, прикрытая лишь тонкой полоской трусиков, украсила обложку мужского журнала, а заодно и каждый ларек прессы. Вот тогда – да, он находился в смущенном шоке, а сейчас он в бешенстве! И он не ограничится серьезным разговором «за жизнь». Хватит! Доигралась красавица… и тот парень… тоже доигрался.

Шурыгин поднял голову и увидел Егора.

– Наконец-то, – вместо приветствия произнес Петр Петрович.

– Дороги, – коротко объяснил тот опоздание и закрыл за собой дверь. Неторопливо, бесшумно он дошел до стола, резко выдвинул стул и сел. – Привет.

– У меня к тебе дело. – Шурыгин толкнул сложенную газету, и она, заскользив по узкому столу совещаний, остановилась рядом с локтем Егора. – Если ты еще не читал сегодняшнюю прессу, то полюбуйся. Журналюги от души расстарались…

– Полагаю, лучше начать с раздела «Скандалы недели», – не без иронии ответил Егор, перевернув первую страницу.

– Да, ты прав, речь пойдет об одной из моих дочерей.

– Не конкуренты – уже хорошо.

– Ни один конкурент не доставлял мне столько проблем, сколько Полина!

– У вас слишком слабые конкуренты, почти дохлые. Значит, она?

– Да.

– Что на этот раз? Лучшая грудь месяца?

– Перестань, – Петр Петрович скривился – шуток на эту тему он не терпел. Сколько тогда позора свалилось на его голову, сколько ухмылок пришлось усиленно не замечать, сколько километров он прошагал по этому кабинету туда-сюда, пытаясь успокоиться, а сколько журналов скупил и уничтожил… Знать бы заранее! Но его дочурка никогда не планирует свои «милые шалости» – все у нее как-то мимоходом получается и с размахом! Нет, нынешнюю молодежь ему не понять. – Четырнадцатая страница, – добавил Петр Петрович и устало откинулся на спинку кресла. Егору он доверял и сейчас очень надеялся на его помощь. На его профессиональную помощь.

С Егором Кречетовым Шурыгина свели знакомые. Года четыре назад свели. Из офиса украли важные документы, и нужно было срочно найти человека, способного если не поймать вора, то хотя бы вернуть утраченное. Времени в обрез, да и ситуация нервно-противная, и не каждого хочется «впускать в дом». Пришлось наводить справки…

«Парень молодой, но хваткий, иногда наглый сверх меры, но ты на это внимания не обращай, манера у него такая. Он в одиночку работает и не любит, когда лезут в его дела и контролируют. Да и бесполезно контролировать, у него свои способы и связи…» Получив такие рекомендации, Петр Петрович посчитал их достаточными и другого частного детектива искать не стал, о чем с тех пор ни разу не пожалел. Егор Кречетов тогда и вора вычислил, и документы нашел, и потом еще много проблем уладил.

В кабинет зашла секретарь с подносом, поставив одну чашку перед Шурыгиным, а вторую перед Егором, она удалилась. Кофе Ира всегда готовила отличный – ароматный, с ноткой пряностей, и Петр Петрович сделал большой глоток, надеясь хотя бы на минутное успокоение. Но не тут-то было…