Онлайн-Книжки » Книги » 💘 Романы » Последняя Ева - Анна Берсенева

Читать книгу "Последняя Ева - Анна Берсенева"

387
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 ... 101
Перейти на страницу:

– Отпуск взял? – обрадованно спросила мама. – Когда приедет?

Ева помедлила, не зная, как сообщить неприятную новость.

– Да он, знаешь… – наконец произнесла она неопределенным тоном. – Он, может быть, не сразу приедет… С отпуском пока проблемы, там у них учения какие-то будут. На флоте, что ли, – ему надо быть. Он еще сам точно не знает! – поспешила она добавить, заметив, как переменилось мамино лицо.

– У него случилось что-нибудь? – спросила Надя; тревога в ее голосе и взгляде была теперь совершенно определенной и отчетливой. – Что он тебе еще сказал, почему ты мне не говоришь? Он здоров?

Конечно, не стоило ей осторожничать. У Юры не такая работа, чтобы недоговоренность могла успокоить маму. Лучше уж знать не очень радостную правду, чем домысливать всякие ужасы.

– Да ничего страшного, вот честное слово! – успокаивающим тоном сказала Ева. – Здоров, все нормально, и голос веселый… Кажется, – добавила она, вспомнив краткость Юриных фраз, из-за которой даже она не могла угадать его настроение. – Ну да, вряд ли отпуск будет, он скорее всего вообще летом не приедет. Но это же МЧС, все равно что военные, мам, не в первый же раз!

– Не в первый. – Мама уже справилась с волнением, и ее голос звучал теперь спокойно. – Второй год без отпуска – это как? И зря вы с ним меня уговариваете, все я понимаю. Если опять в этом году не приедет, я на следующей неделе сама к нему полечу.

Мамины реакции всегда удивляли Еву. Действительно, ничего необычного нет в том, что Юра два года не был дома. Ничего необычного – если учитывать его работу в сахалинском отряде Министерства по чрезвычайным ситуациям, и его характер, и расстояние между Москвой и Сахалином.

Любая другая мама вздохнула бы, погоревала, смирилась и скорее всего просто стала бы ждать, когда ее взрослый сын найдет в своей далекой неведомой жизни время, чтобы проведать родных. Так, наверное, и надо было бы себя вести, особенно в то лето, когда младшая дочка поступает в институт.

Но Надя из всего делала собственные выводы, и полсуток лету до Сахалина едва ли представлялись ей более существенным препятствием, чем, например, сорок минут езды в электричке.

И это при той ее сдержанности, которая даже Еве, чувствовавшей маму лучше других, иногда казалась странной! Надя никогда не была с детьми открыто хлопотлива и никогда не демонстрировала желания вмешаться в их жизнь; да с Юрой это было бы и невозможно. Но необходимость лететь на Сахалин – так некстати и без всяких видимых причин для беспокойства, – судя по всему, не вызывала у нее и тени сомнения.

Больше они на эту тему не говорили.

Ева убрала тарелки, вытерла стол.

– Сделать что-нибудь, мам? – спросила она.

– Ничего, – пожала плечами Надя. – Иди уж, сочинения ведь не проверила? Что ты смеешься? – спросила она, заметив улыбку, мимолетно скользнувшую в уголках дочкиных губ.

– Да удивляюсь: ты-то откуда знаешь? – объяснила Ева. – Сейчас сяду и все проверю.

Не то чтобы она была безответственна… Хотя, впрочем, Ева и не знала, как называется ее отношение к жизни. Вот Юра, тот точно ответственный, в этом и сомнений нет. А она… Нет, тетрадки, конечно, всегда проверяет вовремя. Но как-то слишком чувствует все настроения, которые невидимым облаком окутывают ее жизнь, – так, наверное.

Даже настроения ее десятиклассников. А им, конечно, за неделю до конца учебного года совсем не до сочинений, и ни одно юное сердце не трепещет: что-то скажет учительница о его торопливых размышлизмах на отвлеченные темы? Потому ей и неохота проверять тетрадки.

Прежде чем снова сесть за стол, Ева наклонилась, собрала с пола увядшие лепестки и бросила в открытое окно. Легкие, они долго кружились в воздухе – пятый этаж, четвертый, второй… И наконец растворились в вечерней полутьме.

Глава 2

Неизвестно, кому казалась длиннее последняя перед каникулами неделя, Еве или ее ученикам. Им-то хотя бы понятно, почему было не до учебы. В конце мая установилась теплая погода, и зелень стала по-летнему густой, и уже можно было купаться – хоть бултыхаться в грязных московских речках, хоть ехать на целый день в Серебряный Бор или на Рублевские пляжи.

Но ведь Ева совсем не испытывала того счастливого нетерпения, которое испытывали ее детки. Да она, кажется, не испытывала его и раньше, когда сама училась в школе – в этой же самой школе на Маяковке, во дворе гостиницы «Пекин». Или просто забыла? Память у нее вообще-то была хорошая, учительская: стихи, например, она запоминала мгновенно и в любых количествах. Но прошлое, настоящее и даже, ей иногда казалось, будущее сливались для Евы в такой единый и трепетный круговорот, что ей трудно бывало вспомнить какое-то определенное событие да еще связать его с тем или иным временем своей жизни. Может быть, она и торопила свое собственное время когда-то в детстве, да теперь забыла.

А теперь она просто чувствовала общее томительное ожидание, от которого, казалось, плавился асфальт в школьном дворе, – и тоже торопила дни.

В понедельник утром, только что умывшись, Ева причесывалась перед зеркалом в ванной, а мама жарила гренки на кухне. Дверь в ванную была открыта, и Ева слышала, как шкворчит масло на сковородке и как мама вполголоса напевает: «В саду гуляла, квиты збырала, кого любила – прычоровала…»

– Мама! – позвала она, вытаскивая шпильки из волос и глядя в зеркало, как освобожденные пряди падают ей на плечи.

Волосы у Евы были светло-русые – то есть самого неопределенного и невыразительного цвета: ни яркая блондинка, ни эффектная шатенка. А в сочетании со светло-серыми глазами – вообще… К тому же волосы были хоть и густые, но слишком тонкие и совершенно не поддавались никакой прическе: рассыпались даже под умелыми парикмахерскими пальцами. Поэтому Ева просто собирала их в большой низкий узел на затылке и закалывала шпильками, как у бабы Поли на старой фотографии. Так они, по крайней мере, казались немного темнее и выразительнее.

Вот у мамы волосы были совсем другие – чудесного каштанового цвета и необыкновенной густоты. Это чувствовалось даже при недлинной стрижке, которую она носила всегда, сколько помнила Ева.

Только на школьных фотографиях мама была снята с длинными косами, уложенными вокруг головы. Такая прелестная маленькая девушка с карими глазами, серьезными и веселыми одновременно.

– Мам, – повторила Ева, – а знаешь, как меня в школе называют?

Песенка на кухне прервалась.

– Как? – спросила Надя.

– Капитанская Дочка.

Ева положила расческу на подзеркальник и, не заколов волос, вышла из ванной.

– Почему? – удивленно спросила мама.

– Не знаю. Из-за фамилии, наверное, почему же еще?

– А! – улыбнулась Надя. – В самом деле, а мне и в голову никогда не приходило.

– Это если полностью, – объяснила Ева. – А так, на каждый день, – просто Дочка.

1 2 3 ... 101
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Последняя Ева - Анна Берсенева», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Последняя Ева - Анна Берсенева"