Читать книгу "Исход неясен #1 (05.06.2024) - Макс Мах"

- Время для правды, - покивал своим мыслям Дамблдор. – А правда такова, дорогие мои. Гарриет Поттер была невероятно сильной ведьмой уже в том возрасте, когда другие дети не демонстрируют даже легеньких выбросов. Полагаю, ее сила была сопоставима с моей и с силой темного лорда. Такое случается крайне редко, но все-таки иногда случается. И тогда, в ту роковую ночь появление лорда Волан-де-Морта испугало ребенка, и произошел стихийный магический выброс невероятной силы. Именно он развоплотил темного лорда и разрушил стены детской комнаты Поттеров. Я был первым, кто добрался до их дома. Нашел тело Джеймса Поттера, убитого в бою с темным лордом, лежащую без сознания Лили, у которой от заклинания Волан-де-Морта была переломана половина костей. В детской кроватке плакал Гарри. Его лицо заливала кровь из раны на лбу, а в другой кроватке тихо спала Гарриет. Это был результат отката, но выглядело это именно так – ребенок спит. Мне потребовалась всего лишь минута, может быть, две, чтобы понять, что здесь произошло, но должен сознаться, я сделал из случившегося неправильные выводы. Во-первых, я решил, что с темным лордом покончено раз и навсегда, и это означало, что ближайшие тридцать-сорок лет волшебное сообщество будет развиваться в мире и довольстве. Темные лорды появляются нечасто: один-два в столетие, не больше. А в нашем веке их уже было двое - Гриндевальд и Волан-де-Морт. Однако передо мной тут же встал другой вопрос: что делать с Гарриет? Я не прошу простить меня, ибо содеянное мной в ту ночь есть непростительный грех. Однако попытайтесь, если сможете и захотите, меня понять. Невероятная сила и темный спектр… Девочка легко могла стать следующей темной леди, в особенности, если объявить ее героем магической Англии. Ее захвалят, ее будут превозносить, перед ней будут преклоняться, и однажды она захочет еще больше славы, а затем и власти. Так я думал тогда. И поэтому я совершил преступление. Да, да, дорогие мои. Я совершил преступление, и я в этом сейчас сознаюсь.

«Ловко!!» - восхитилась Изабо. - Вроде как, и грехи свои признал, и ни причём оказался… Ну, почти ни при чем. Но ничего! Придет время, и ты, сука, ответишь перед законом, и передо мной тоже…»

- Я решил лишить ребенка магии, - продолжал между тем «каяться» директор. - Сделать это, не убивая девочку, можно было лишь одним способом: поставить ограничитель на ее магическое ядро.

«Но ты поставил два ограничителя!» - старая боль и прежний гнев едва не заставили ее атаковать старика, но она себя сдержала. Не время и не место сводить счеты. Не сейчас и не здесь, но когда-нибудь она его просто убьет. А выступить против него сейчас, означает подтвердить его домыслы на ее счет.

- Считаете, это не убийство? – спросила профессор Баблинг дрожащим от гнева голосом. – Вы просто отсрочили смерть ребенка, чтобы не замарать в крови свои белые одежды. Сам не убил, значит, не убийца.

- Я должен был выбрать между благом одного человека и общим благом, - с горечью в голосе ответил ей Дамблдор. – И вы правы, профессор Баблинг. Честнее было бы ее убить, но убить я не мог. Принятые мной светлые обеты не позволяют мне убивать.

- Полный бред, - прокомментировала его слова Лили Эванштайн.

- Возможно, - согласился с ней директор. – Я вам уже говорил, Лили. Я сожалею, но прошлое не изменить. Все это уже состоялось. Я забрал Гарриет и отдал ее на воспитание в семью маглов. К сожалению, люди эти оказались не очень хорошими, они плохо обращались с девочкой и совершенно о ней не заботились. Однако спустя пять или шесть лет кто-то, - я до сих пор не знаю, кто это был, - забрал девочку у маглов. Это все, что я знаю. Со слов одного человека, которому я полностью доверяю, девочка жива и здорова. Ограничитель удалось снять, хотя я ума не приложу, как им это удалось… Разве что с помощью темного ритуала? Но магия, как меня заверили, вернулась к Гарриет в полном объеме. Это все, что я знаю. Где она сейчас живет и где учится, и учится ли вообще, мне, увы, не известно.

«Сукин сын!»

И снова в зале повисла тишина.

«Что важнее для нас всех?» – спросила себя в этот момент Изи, имея в виду сестер и маму. Ей было очень стыдно, потому что сейчас она думала точно так же, как Дамблдор. Жизнь одного или жизнь многих – вот что лежало сейчас на чашах весов. Ее личное благо, ведь анонимность обеспечивала ей определенную безопасность, против общего блага, имея в виду всех волшебников. И тех, кто сейчас был здесь, и тех, кто сражался с пожирателями, и, разумеется, тех, кто, забившись в свои норки, дрожал от страха перед непредсказуемым будущим. Они обсуждали это не раз и не два. С мамой Анникой и с сестрами, но, в конце концов, все согласились, что решение должно приниматься ею самой в зависимости от сложившейся ситуации. Правда, мама до последнего требовала от нее заткнуться и не лезть на баррикады, потому что для нее жизнь Изи дороже жизней всех этих трусов и подлецов, готовых спрятаться за спину ребенка. Но и она сдалась, когда Изи напомнила ей, что тоже обладает свободой воли.

«Что важнее для меня, что важнее для всех нас, моя анонимность или слава, способная поднять людей на бой?» - Вопрос вопросов, но ни у кого не было подходящего ответа. Вернее, был, но это был совсем не тот ответ, которого ожидал бы от нее верный своим иллюзиям директор Дамблдор.

«Нет, - решила она в очередной раз, прокрутив в голове все давным-давно известные и буквально «обсосанные до костей» «pro et contra»[4], - молчать нельзя. Людям нужно знамя, им нужен лидер, за которым они пойдут в бой. А лидерами, что бы там ни думал по этому поводу Дамблдор, не назначают, ими становятся!»