Читать книгу "Без единого свидетеля - Элизабет Джордж"

Грифф Стронг, с другой стороны, понимал это как нельзя лучше. Он сделает все, что потребуется, лишь бы сохранить свое место в структуре организации. То есть, если потребуется якобы вынужденно намекнуть на сексуальные домогательства со стороны начальницы, которая не могла устоять перед его восхитительным, хотя и женатым и — ох, таким сопротивляющимся — телом, он так и поступит. И то, что Нейл посеет в умы совета попечителей, а Джек Винесс польет, Грифф удобрит. На собеседование он наденет свой проклятый свитер крупной вязки, как же иначе. А ей, Ульрике, если и скажет что-нибудь, то только список причин, по которым они пришли к отношениям «каждый за себя», и первыми в этом списке будут стоять Арабелла и Татьяна. «Рика, ты же знаешь, я несу за них ответственность. Ты всегда это знала».

Только один человек во всем «Колоссе» смог бы выступить на ее стороне, и этим человеком был Робби Килфойл, заключила Ульрика. И то лишь потому, что был он не сотрудником на зарплате, а добровольным помощником. Ему придется проявить особую осторожность во время беседы с попечителями и выдержать строжайший нейтралитет, так как у него попросту нет другого способа обеспечить свое будущее и продвинуться в том направлении, которое кажется ему привлекательным, то есть к полной занятости и зарплате. Не может же он мечтать о карьере пожизненного развозчика сэндвичей, правда? Но нужно помочь ему определиться с позицией. Роб должен видеть себя как игрока ее команды, а не какой-нибудь другой.

Она отправилась на его поиски. Было уже довольно поздно. На время она не взглянула, но темнота за окном и пустота в здании сказали ей, что шесть часов уже давно минуло и, скорее всего, время приближается к восьми. Робби часто работал до позднего вечера, приводя классы и другие помещения в порядок. Кто знает, может, и сегодня он задержался, возится где-то в кладовой. А если нет, она все равно отыщет его, даже если придется ехать на другой конец города.

В «Колоссе» Робби не было, выяснила Ульрика. На складе царил идеальный порядок (надо будет не забыть похвалить его за это при встрече, подумала Ульрика). А на учебной кухне можно проводить хирургическую операцию, так чисто там было. В компьютерном классе все убрано и сложено на места, как и в классе, где проводятся занятия адаптационных групп. Везде видны были следы аккуратности Роба.

Здравый смысл подсказывал Ульрике, что лучше подождать до завтрашнего дня. Робби, как всегда, придет около трех часов дня, закончив развозить сэндвичи. Тогда и можно будет поговорить с ним, наладить контакт. Однако тревога нашептывала, что нужно приниматься за укрепление обороны прямо сейчас, поэтому она нашла в документах номер домашнего телефона Роба и набрала его. Если же он не дома, то она оставит сообщение его отцу, решила Ульрика.

В трубке раздавались долгие гудки. Ульрика слушала добрые две минуты, прежде чем прервала соединение и перешла к плану Б.

Конечно, она действует наугад и прекрасно осознает это. Но ту ее часть, которая говорила: «Успокойся, поезжай домой, прими ванну, выпей вина, все это ты сможешь сделать и завтра», — заглушила другая, восклицающая, что время уходит, а враги тем временем вовсю строят козни и плетут интриги. Да и вообще у нее почти весь день кусок не лез в горло. Она в принципе не сможет ни есть, ни пить, ни спать, ни дышать, пока не предпримет что-нибудь.

К тому же она всю жизнь была борцом, ведь так? Никогда она не сидела сложа руки, ожидая, как повернутся события.

Итак, сейчас ей нужно так обработать Робби Килфойла, чтобы тот был готов встать на ее сторону. А как это можно сделать? Только сев на велосипед и найдя единственного потенциального союзника.

Для этого ей понадобилось прибегнуть к помощи карты города, поскольку она понятия не имела, где находится Гранвиль-сквер (адрес Килфойла она выписала на бумажку). Нужная площадь отыскалась к востоку от Кингс-Кросс-роуд. А это серьезный плюс. Ульрике придется всего лишь доехать до Блэк-фрайерс-бридж, пересечь реку и дальше двигаться на север. Маршрут — проще не бывает, и его простота стала еще одним доказательством, что она поступает правильно.

Выйдя на улицу и преодолев на велосипеде первую сотню ярдов, Ульрика увидела, что было гораздо позже, чем она думала. Вечерний час пик почти закончился, так что поездка по Фаррингдон-стрит — даже в окрестностях Ладгейт-серкус — не была столь изматывающей, как обычно.

Неожиданно быстро она добралась до Гранвиль-сквер — четырехугольной площади со старинными домами в различной стадии разрушения или обновления, что типично для многих районов Лондона. В центре площади — обязательный в таких случаях кусочек природы, только в отличие от подавляющего большинства столичных садиков этот не был огорожен, заперт на замок и доступен для пользования только проживающим в окрестных домах гражданам. Здесь всякий прохожий мог гулять, читать, играть с собакой или наблюдать за детской возней на миниатюрной игровой площадке, приютившейся в углу садика. Дом Робби Килфойла стоял как раз напротив этой площадки. Его фасад был темен, как склеп, но Ульрика все равно остановила велосипед у ограды и поднялась на крыльцо. Возможно, Роб в одной из дальних комнат, и вообще, раз уж она проделала весь этот путь, то не уедет, не сделав попытки вытащить его оттуда, если он действительно где-то внутри. Она постучала, но безрезультатно. Тогда она нажала кнопку звонка. Потом попыталась разглядеть что-нибудь через окна первого этажа. Несмотря на все это, ей пришлось смириться с тем фактом, что поездка по вечернему Лондону в этот пограничный между Сент-Панкрасом и Айлингтоном уголок была полезна лишь в качестве физической нагрузки, не более того.

— Его нету дома, нашего Роба, — провозгласил женский голос у нее за спиной. — Что неудивительно. Бедный парень.

Ульрика обернулась. На тротуаре стояла женщина с фигурой, напоминающей бочку, и на поводке держала такого же бочкообразного сипящего английского бульдога. Ульрика спустилась к ней с крыльца и представилась как работодатель Роба.

— Вы, случайно, не знаете, где он?

— А, вы хозяйка кафе? — Женщина сказала, что ее зовут Сильвия Пуччини. — Кстати, я не родственница того Пуччини, если вы любительница музыки. Живу через три дома отсюда. И знаю нашего Роба с младенческих лет.

— Нет, я с другой работы Робби, — уточнила Ульрика. — Из «Колосса».

— Не знала, что у него есть другая работа, — сказала миссис Пуччини, приглядываясь к Ульрике. — Откуда, вы сказали?

— Из «Колосса». Мы воспитательно-образовательная организация для подростков из групп риска. Строго говоря, Роб не состоит у нас в штате. Он приходит помогать на добровольной основе. После обеда, когда заканчивает развозить сэндвичи. Но мы все равно считаем его одним из нас.

— Никогда не рассказывал про это.

— Вы близко его знаете?

— Почему вы спрашиваете?

В голосе миссис Пуччини зазвучало подозрение, и Ульрика почувствовала, что если она будет продолжать в том же духе, то разговор неизбежно свернет в то же русло, что и в случае с Мэри Эллис Аткинс-Уорд. Тогда она улыбнулась и сказала: