Читать книгу "Избранница хозяина Бездны - Мария Боталова"

— Это ракутум. Без вкуса и запаха, можно распознать лишь магически, — говорил лекарь. В голосе слышался страх. — Действует мгновенно и…

— Я знаю, что такое ракутум, — перебил Рэйлан. — Ты хорошо поработал. Спас мою жену. Получишь щедрое вознаграждение, но я свяжусь с тобой позже.

— Да, лорд, я все понимаю.

— Рекомендации?

— Отдых. Главное — отдых. Еще вот, я оставлю укрепляющую настойку, принимать утром и вечером по две чайные ложки. Через пару дней леди поправится.

Постепенно разум начал проясняться. Наверное, противоядие действовало.

Я ощутила, как боль отступает, сменяясь слабостью. Но слабость — это ерунда по сравнению с тем, что еще пару минут назад казалось, будто меня наизнанку вывернет!

— Рэйлан… — позвала я сипло. Голос почти сразу сорвался на шепот.

— Я здесь, Милиана.

Попыталась приоткрыть веки, но слабость не позволила. Слишком трудно.

— Не нужно, Мили. Дежи, не двигайся. Докар сказал, что тебе нужно отдыхать.

— Рэйлан… где ты?.. — прошептала я, все силясь разлепить тяжеленные веки.

Внезапно сделалось страшно. Господи, я так слаба, что даже пошевелиться не могу! Одна, в этом чужом мире, отравленная, никому не нужная. Да здесь все ее ненавидят. Ненавидят настолько, что решились убить! Ненавидят Милиану. Ненавидят меня.

— Я здесь, Мили.

Кровать прогнулась. Рэйлан сжал мою руку.

— Я с тобой. Все уже позади. Теперь главное — отдыхать.

— Позади? Правда?

— Да, конечно. Противоядие действует. Опасности больше нет.

Кажется, я это слышала. Так говорил лекарь.

— Что… — я закашлялась. — Что это было?

— Не утруждайся, Мили. Все потом, — он приложил палец к моим губам. — Тебе нужно поспать.

Рэйлан поднялся с кровати. А мне снова сделалось страшно. На глаза навернулись слезы.

Совсем одна в чужом, пугающем мире. В теле той, которую даже родной муж не любит.

— Не уходи…

Он снова вернулся, присел рядом на кровать и нашел мою руку, легонько ее сжав.

— Не уйду.

Глава 5

Разлепить глаза было трудно. Не меньше минуты на это ушло, но я все-таки справилась. И тут же взглядом уткнулась в лицо Рэйлана.

Оказывается, я лежала на боку. И он — рядом, в моей кровати. Кажется, по-прежнему спал. По крайней мере, моего взгляда не почувствовал, вообще никак не отреагировал. А во сне он выглядел таким расслабленным, таким… ну, трудно объяснить. У меня что-то внутри защемило. Захотелось прикоснуться к его лицу, осторожно погладить. Вот только я поняла вдруг, что не могу приподнять руку. Не получается, сил не хватает. Тело словно ватой набито.

Впрочем, долго любоваться тоже не получилось. Вскоре Рэйлан открыл глаза. Наши взгляды встретились, какое-то мгновение казалось, будто между нами протянулась теплая ниточка, словно он в душу мне заглянул, но спустя это мгновение… Исчезла расслабленность, лицо Рэйлана сделалось сосредоточенным, а во взгляде отразилось намерение совершить не меньше миллиона дел.

Непросто, наверное, на службе у короля.

А я уж как-нибудь потерплю, больше хныкать не буду. Это накануне немного расклеилась, но тогда, что уж говорить, был нешуточный повод.

— Тебе нужно выпить лекарство, — сообщил Рэйлан и поднялся с кровати.

Вопреки ожиданиям, он не спешил отправляться на работу. Только вышел из комнаты на какое-то время, потом снова вернулся.

Весь день Рэйлан заботился обо мне. Сам. Не стал спихивать это на прислугу. Разве что за едой не бегал, Тайру за подносами отправлял. Но затем неизменно выпроваживал служанку и кормил меня, поднося ложку с супом ко рту. Я даже руку приподнять не могла, потому оставалось только послушно принимать заботу мужа.

Но хотя бы сипеть к обеду перестала. И даже смогла немного расспросить.

— Яд? Меня пытались отравить?

— Да, Милиана. Все верно, это был яд.

— Но кто?

Второй вопрос «За что?» пришлось проглотить. Что-то подсказывало, что у окружающих было предостаточно поводов, чтобы пожелать избавиться от стервы Милианы. Жаль только, что мне вместо нее досталось.

— Лимма. Наша служанка.

— Когда ты успел…

— Ее допросить? — хмыкнув, закончил за меня Рэйлан. — Пока ты спала. Лимма плакала, но своей вины не отрицала. Сказала, что поступила справедливо, и уверяла, что «госпожа должна поплатиться», — явно процитировал он.

Сделалось противно. Милиана издевалась над слугами, совершила что-то неприятное, а расплачиваться должна я. И даже не в отравлении дело. Гораздо сильнее задевает взгляд Рэйлана. Жесткий, оценивающий. Это раздражает. Бесит, что он смотрит на меня, как на Милиану, которая непонятно что творила! Считает, будто это я, все я…

— Она не объяснила, за что именно я должна поплатиться?

— Почему же? Объяснила. Сказала, что не может больше смотреть на избитых магической плетью служанок. Последней каплей стали слезы Тайры. Все руки девушки были чуть ли не в лоскутья изорваны. Помнишь? — И снова этот пронизывающий взгляд.

Похоже, именно последнее наказание Тайры, когда та не смогла выполнять свои обязанности, как раз перед моим появлением. Но мне-то что теперь делать? Я ничего подобного не совершала. А ведь стыдно все равно! Не то чтобы за Милиану. Стыдно, что Рэйлан думает так обо мне. Все-таки в теле его жены сейчас именно я.

Ответила ровным голосом:

— Помню.

— Лимма подлила тебе в ужин ракутум. Смертельный яд быстрого действия. Но Докар не подвел. У него нашлось противоядие.

А Докар — это, вероятно, тот самый лекарь?

— Передай ему мою благодарность.

— Сама передашь. Он зайдет сегодня проведать тебя.

Неприятно, когда Рэйлан так смотрит. Хочется съежиться, спрятаться под одеяло с головой. Но я не подала виду. Перевела дыхание и спокойно согласилась:

— Хорошо. — И тут же спросила: — Что с ней теперь будет?

— На данный момент Лимма в темнице. Но за покушение на дочь короля полагается смертная казнь. Отдыхай, Милиана. Я зайду позже.

Он поднялся из кресла и, больше не глядя на меня, вышел из комнаты.

А что я могу? Служанка пыталась убить принцессу королевства. Вполне логично, что теперь ее ждет смертная казнь. Возможно ли смягчить приговор? Не знаю. Нужно ли? Не знаю тем более! Но как же противно оказаться в такой ситуации…

Рэйлан заходил ко мне еще не раз. Действия мужа не вязались ни со взглядами, которые он бросал на меня, ни с его нежеланием разговаривать. Этакое сочетание заботы и холодной отстраненности, абсолютно необъяснимое.