Читать книгу "Любовный треугольник - Диана Машкова"

Погуляв десять минут, Света наконец научилась распознавать нужные ей магазины: в них не было охраны на входе. Покупательницы бродили между рядами, самостоятельно перебирая одежду, а продавщицы спокойно болтали в сторонке о чем-то своем, не интересуясь клиентками. Войти в первый такой магазин было трудно – словно переступить порог другого мира. Что она будет делать? Если начнет копаться в тряпках сама, то потратит на поиск одного-единственного платья пару часов. Да и не привыкла она так покупать: в дорогих бутиках, в отличие от этого колхоза, достаточно назвать размер и высказать свои пожелания – тут же все отберут, принесут. Останется пройти в примерочную комнату и выбрать то, что нравится и хорошо сидит.

Света робко приблизилась к длинным рядам одежды. Пощупала первую попавшуюся блузку – хлопок как хлопок – и украдкой взглянула на продавщиц. Те продолжали спокойно болтать в сторонке. Да что же это такое?! Так никто к ней и не подойдет? А как она узнает размер, как определит цену товара? Конечно, где-то должна быть бирка, но пока на каждой вещи ее найдешь, попросту чокнешься. Если бы у них с Сережей в магазинах были такие бестолковые сотрудники, разогнала бы всех к чертовой матери и набрала других!

Она поискала бирку на блузке и, увидев цену, открыла от изумления рот. Света и представить себе не могла, что одежда может стоить так дешево! В ее доме за каждую половую тряпку – при всем доверии к Анне Игоревне она всегда просматривала чеки на хозяйственные расходы – было заплачено гораздо больше. Подумаешь, «сделано в Турции»! Говорят, на некоторых фабриках там шьют нормальные вещи.

Глаза ее алчно блеснули. Позабыв о своей щепетильности и неумении обходиться в магазине одежды без профессиональной помощи, Света бросилась перебирать вещи. Она наконец поняла, чего хочет: ей нужно было летнее платье или сарафан из натуральной ткани, но достаточно нарядный для того, чтобы в нем можно было пойти в гости. А иначе чем она оправдает на входе в свой супермаркет подарочную коробку? Правильно, только праздником!

Эйфория от удовольствия, которое практически ничего не стоило, захлестнула ее. Она набрала целую охапку разноцветных платьев и стала пробираться к примерочной.

– Девушка, – Света услышала невежливый оклик за своей спиной, – максимум пять вещей!

– Что? – она в недоумении обернулась.

Продавщица не замедлила одарить ее взглядом, который был равносилен тому, что она крутанула бы пальцем у виска.

– Я что, не ясно вам говорю? В примерочную можно взять только пять вещей!

– Но я все хотела померить! – Светлана вдруг растерялась.

– Что за люди пошли, – заворчала девушка, приближаясь, – непонятливые.

Она подошла вплотную и, быстро отсчитав в руках клиентки пять плечиков, забрала остальные.

– Меряйте сначала пять! Потом эти возьмете.

Настроение у Светы испортилось. Теперь-то она отчетливо вспомнила свой последний поход в продуктовый магазин – они тогда назывались универсамами. Мама, на свое несчастье, отправила ее одну за покупками, а продавщицей в хлебном отделе оказалась – Света так и не смогла потом подобрать другого слова – детоненавистница.

Едва девочка ступила на ее территорию – хлеб выкладывали в торговый зал на деревянных стеллажах, без пакетов, без упаковки, – как продавщица начала истошным голосом орать, чтобы Света прекратила лапать своими грязными ручонками хлеб.

– Я не трогала, – прошептала она.

– Вижу я! Дети все одинаковые. Вруны!

Тетка в коротком белом халате – Света заметила, что под ним только белье, – вылезла из своего укрытия. Толстенные ляжки выглядывали из-под полы ее весьма скудной одежды, а пуговицы так натягивали петли, что местами просматривалась дородная плоть. Стало противно.

– Вот! – схватила она со стеллажа покореженную буханку черствого хлеба и сунула Свете в руки.

– Но этот, этот… – чуть не заплакала девочка.

– Какой трогала, – тетка садистски прищурилась, – такой и бери! Хлеб надо уважать!

Света подняла на продавщицу глаза и, испугавшись зверского выражения ее лица, попятилась.

Пока стояла на кассе, слезы лились по щекам в два ручья, и никто – ни кассирша, ни другие продавцы – не спросил, что произошло. Свете было так стыдно! Конечно, мама подумает, что ее дочь – глупая. Выбрала самую мятую и черствую буханку. А ведь Света прекрасно знала, что свежий хлеб лежит в глубине стеллажа, но ей даже не дали руку протянуть!

Дома она тоже долго не могла успокоиться, и мама уже собралась идти в этот универсам, ругаться с продавщицей, но тут с работы вернулся отец. Он посадил Свету к себе на колени и стал рассказывать, что на свете много людей, которые позволили злости разрушить собственный мозг. Они глупы и завистливы, они пресмыкаются перед сильными и мучают слабых. С ними бесполезно выяснять отношения. Есть только два пути – или держать их самих в страхе, или делать вид, что их не существует. Дочери он советует пока остановиться на втором варианте, а сам наглядности ради готов продемонстрировать первый.

– Пойдем! – ласково пригласил он.

– Куда? – Света испуганно сжалась.

– Навестим твою мучительницу, – он улыбнулся, – я лично черствый хлеб есть не буду. А ты?

Света молча плелась вслед за отцом по улице, красная как рак. Она пыталась отговорить его, понимая, что повторная встреча с этой ужасной теткой обернется скандалом, больше ничем. Но отец был непреклонен. Он завернул буханку в чистую бумагу и, взяв дочь за руку, вышел за дверь.

– Подойдешь через минуту, – проинструктировал он дочь перед входом в универсам, – и наблюдай со стороны.

Света увидела, как папа – солидный, красивый – уверенно прошел внутрь. Все продавщицы тут же приосанились и проводили его заинтересованными взглядами: мужчины захаживали в их царство нечасто и были на вес золота. Если отправился за покупками сам, значит, жены нет. Можно пытать счастья!

Отсчитав положенные шестьдесят секунд, Света пошла следом за ним. Когда на подгибающихся ногах она подобралась к хлебному отделу, то перед ней предстала странная сцена. Толстая тетка ревела в три ручья перед отцом и просила прощения. Он презрительно смотрел на нее сверху вниз.

– Так что будем делать? – услышала она родной голос, в котором звучали совершенно незнакомые нотки.

– Случайно ведь недосмотрели, – пищала она, – а ребенок пришел, взял.

Света вспыхнула от возмущения.

– Есть ГОСТ?

– Есть…

– Не соблюдаете! Я запротоколировал, чек в наличии.

– Случайно… – тетка униженно запричитала.

– Не слышу! – повысил голос отец. – В чем, говорите, причина халатности в вашем отделе?

Вокруг них уже начала собираться толпа любопытных. Подоспела на шум и заведующая. Света отчетливо видела, как тетка отчаянно делает знаки отцу, чтобы он над ней сжалился.