Читать книгу "Вендетта - Бронислава Вонсович"

Слова Санторо-старшего подтверждали то, что Франческа сама чувствовала, но не могла выразить. Для нее было очень важно доброе имя покойного брата.

– Разве бегающие глаза могут быть точным определением того, что человек лжет? – все же спросила она.

– Ой, Чино, там кроме этого было много чего, начиная от более высокого, чем обычно, голоса и заканчивая характерными жестами, – заметил Роберто. – Я спецкурс недавно сдавал по этой теме, Изабелла оказалась просто великолепной иллюстрацией к нему.

– Значит, ты можешь точно определить, когда человек лжет? – испуганно сказала Ческа, пытаясь припомнить, сколько раз за последнее время ей приходилось это делать.

– Могу. Вот ты вообще врать не умеешь, – припечатал ее Санторо-младший. – Лишь соберешься сказать неправду, у тебя сразу лицо такое несчастное, что мне тебя становится жалко. Иной раз даже на помощь прихожу. Но твои мотивы хотя бы понятны.

– И какие у меня мотивы? – нервно поинтересовалась девушка.

– У тебя? – усмехнулся Роберто. – Думается мне, Чино, свои мотивы ты знаешь лучше, чем я.

Глава 6

Ночью Франческе приснились брат и бабушка. Покойная графиня, высокомерно поджимая губы, выговаривала за недопустимое поведение, роняющее честь семьи Сангинетти. Беннардо молчал, но смотрел с какой-то щемящей жалостью.

Франческа проснулась рано утром вся в слезах и долго не выходила из своего закутка при кухне, все вспоминала происшедшее вчера. Почему Изабелла врала? Девушка невольно подумала с симпатией о братьях Санторо, не поверивших во вчерашние россказни о подлом характере Беннардо. И все же… Брат напал со спины… Почему, почему он так сделал? Это совершенно не соответствует его характеру, но тем не менее девушка теперь была убеждена, что Винченцо не обманывает.

А ведь ответ на свой вопрос она должна искать в столице, невольно подумалось Ческе. Возможно, что-то знают друзья брата или его девушка. Тереза, так назвала ее Изабелла.

В это время капитан Санторо подвергался атаке со стороны иноры Кавалли. Только совсем не такой, на которую надеялась Франческа.

– Инор капитан, ваш брат плохо влияет на вашего ординарца. Вы должны ему указать держаться подальше.

– Плохо влияет? В чем это выражается? – несколько удивленно спросил Винченцо.

– Они вчера договаривались пойти в бордель, – заявила кухарка. – Сами понимаете, это никак не могло быть идеей Чино. Он даже от инориты Изабеллы шарахнулся, когда та его под ручку пыталась взять.

– Вы уверены насчет борделя?

Санторо-старший бросил уничижительный взгляд на брата, выражение лица которого было абсолютно непередаваемо.

– Я своими ушами слышала!

– Как-то странно у вас уши работают, – язвительно сказал Роберто. – Избирательно.

– Что надо, то и слышат, – отрезала кухарка. – Скажешь, не было этого?

– Естественно.

– Инора Кавалли, можете быть свободны, – прервал их Винченцо. – Я поговорю с братом прямо сейчас.

Кухарка победно посмотрела на Санторо-младшего и выплыла из комнаты. Роберто проводил ее взглядом, в очередной раз удивляясь, как такая объемная женщина может так легко двигаться.

– Как ты это объяснишь? – зло спросил Винченцо. – Чтобы ты не смел таскать Франческо по таким местам!

– Я начинаю понимать, почему Чино с таким восторгом на нее смотрит. Это же постоянный источник хорошего настроения, – ответил ему брат. – Сама выдвинула идею, что мы с Чино собираемся в бордель, сама себя убедила, а теперь еще и тебя заставляет поверить. Да я в столичные бордели не ходил! Сам подумай, что мне понадобилось бы в таком заведении здесь?

– Тогда что она слышала? – немного успокоился Санторо-старший.

– Кто ее знает? – небрежно махнул рукой брат. – У нее воображение прямо пропорционально размерам. Успокойся ты. Даже приди мне в голову дикая идея произвести осмотр здешних шлюх, Чино я с собой точно не потащу. Обещаю.

Тем не менее капитан Санторо решил все же довести дело до конца и встретил Франческу вопросом:

– Что за разговор имела в виду инора Кавалли, когда утверждала, что вы с Роберто собрались в бордель? Версию брата я слышал, теперь хочу выслушать тебя.

– Инора Кавалли сказала, что мне нельзя давать выходных, так как я тут же спущу все жалованье в борделе. Переубедить ее не удалось. А когда ваш брат предложил пойти в одно местечко поблизости, я в шутку спросил, не бордель ли это. Она это и услышала.

– И что же это за местечко, Роберто? – звенящим от ярости голосом спросил Винченцо.

– Музей, – мрачно ответил ему брат. – Через две улицы отсюда есть музей орочьего быта. Это достаточно злачное местечко для выговора? Там ведь есть изображения орчанок – вдруг мы с Чино так возбудимся, что не сможем вести себя прилично и уроним твое достоинство?

– Извини, Тино, – успокаиваясь, сказал капитан Санторо. – Инора Кавалли была так убеждена в собственной правоте, что я невольно подумал о самом плохом.

– Так в музей мы можем сходить? – язвительно поинтересовался его брат. – Франческо же требуется твое разрешение. Ты, кстати, вопрос с его жалованьем решил?

– Мне вчера не до этого было.

– Надо же, ему не до этого было! – возмутился Роберто. – А почему тебе тогда есть дело до того, как Чино эти деньги потратит? Что тебя вообще так волнует вопрос нравственности твоего ординарца?

– Как ты сам сейчас отметил, он мой ординарец, – невозмутимо ответил Винченцо. – Я несу ответственность за него, в том числе и за его поведение. Но давайте наконец спокойно позавтракаем.

– С музеем как будем решать?

– Сходим после обеда. Втроем.

– Не доверяешь нам? – полувопросительно сказал Роберто.

– Мне самому интересно, что же там за экспонаты. Я и не знал, что здесь есть такой музей.

– Дом – казарма, казарма – дом, – съехидничал брат.

– У меня так рубец болел, что вообще ничего не хотелось, – возразил Винченцо. – Потом вы вот на голову свалились. И времени на осмотр местных достопримечательностей так и не появилось.

– Договорились, – великодушно сказал Роберто. – Мы возьмем тебя в музей. Не будем мешать тебе культурно расти.

– Для культурного роста одного музея мало, – заметил Винченцо.

– Может, здесь есть еще что-нибудь интересное, – предположила Франческа. – Выступления местных бардов, к примеру. Хотя Роберто ведь не любит поэзию. А вы, капитан Санторо, как к ней относитесь?

– Он пишет стихи, – вместо капитана ответил его брат. – И если бы только писал! Так он их еще и читает вслух. Это было одной из причин, по которой я ненавижу поэзию.

– Не такие плохие стихи я пишу, – рассердился Санторо-старший.