Читать книгу "Граф Савва Владиславич-Рагузинский. Серб-дипломат при дворе Петра Великого и Екатерины I - Йован Дучич"

Есть ли там кроме патриарха иерусалимского еще какой человек, на него похожий, который был бы нам желателен, и может ли такого человека патриарх присоветовать?

Принимая от царя эти инструкции, посол Толстой принял и его рекомендацию обратиться в Царьграде к патриарху Досифею, убежденному другу России, на которого можно рассчитывать в самых доверительных делах. Досифей же, в свою очередь, рекомендовал Толстому в качестве самой подходящей личности «господина Савву Рагузинского», как назвал Толстой в переписке с Москвой этого серба, который и по его мнению мог быть весьма полезным. Савва прослыл великолепным знатоком турецкой внешней и внутренней политики, хитросплетений придворных тайн и мрачных турецких политических фигур. Граф Толстой быстро оценил отличные способности Саввы.

Савва начал дипломатическую карьеру одновременно с графом Толстым. По крайней мере так следует из русских источников. Патриарх Досифей и господин Савва – главные фигуры, на которые в основном опирается в дипломатической деятельности на Босфоре русский посол Толстой, точно так, как до него поступал Украинцев, а может, и Голицын. Он уже знал, что Россия многим обязана Савве Владиславичу за его обстоятельное исследование турецких проливов.

Толстой привез в Царьград значительные денежные средства, тем самым значительно облегчив свою работу. С помощью денег можно было легко подкупить многих турецких министров и легче было войти в контакт со многими иностранцами, готовыми помочь русскому послу. Ему было приказано с помощью денег установить контакт с патриархом Досифеем и другими высокопоставленными греческими священниками, которые видели в России будущую освободительницу их порабощенного отечества. Они и стали главным средством деятельности посла[49]. Россия того времени не имела постоянных представителей за границей, а послами временно служили подходящие люди, и потому в стране принимали различные сведения разведывательного характера только от перебежчиков, шпионов, дезертиров и нищенствующих монахов. России была крайне необходима – особенно после выхода на Черное и Балтийское моря – современная разведывательная организация, которая могла бы опираться на людей, с симпатией относящихся к России и готовых работать на нее как на свое духовное отечество. Такими людьми и были патриарх Досифей и Савва Владиславич. Патриарха весьма уважали при русском дворе, а Савва Владиславич несколько позже был тепло принят в России самим царем Петром I.

Во всяком случае уже во время Морейской войны разведывательная служба русского посольства в Царьграде охватывала весь Балканский полуостров. В качестве примера можно привести историю одного сербского монаха из монастыря Раковица под Белградом. В 1699 году он встретился в Царьграде с послом Украинцевым и передал ему сведения о планах турецких войск на Дунае. Когда этот иеромонах прибыл 21 марта 1701 года в Москву, то пожаловался, что за его услуги царю его ничем не вознаградили. И тогда русское правительство выдало ему грамоту с позволением собирать милостыню, подобную тем, что выдавались иностранным монахам, а также 15 рублей наличными деньгами, 25 – соболями, а его служке – два рубля. Он также получил в подарок ткани, а для монастыря Раковник было ему выдано вспомоществование сто рублей соболями, поскольку он пожаловался царю, что в монастыре нет ни церковной утвари, ни священных книг, ни одежды, ни облачения и обуви для священников.

Кроме подобных сведений ныне хранятся протоколы всех путешественников, которые тогда побывали в России и сообщили все, что им было известно об иностранных государствах. Фактически это была единая разведывательная сеть, которая простиралась и на сербские земли, о чем свидетельствуют показания многих сербов, побывавших в России, имена которых остались запечатленными в истории того времени.

Посол Толстой не был доволен своим новым положением. Он писал царю: «Мой приезд учинил туркам великое су мнение; рассуждают так: никогда от веку не бывало, чтоб московскому послу у Порты жить, и начинают иметь великую осторожность, а паче от Черного моря, понеже морской твой караван безмерный им страх наносит. О засыпании гирла морского вышло у них из мысли, а ныне приездом моим паки та мысль в них возбуждается, и о житье моем рассуждают, яко бы мне у них быть для усматривания подобного времени к разорванию мира. Уже я всякими мерами разглашаю, что я прислан для твердейшего содержания мира, обаче не верят, а наипаче о том сумневается простой народ». Далее Толстой жалуется, что турки открыто демонстрируют свое презрение, даже в присутствии иностранных посланников, прежде всего потому, что им не нравится его постоянное пребывание в их стране, а также потому, что он той же веры, что и греки, которых турки считают своими врагами. Они опасаются, что Толстой, проживая в Царьграде, станет распространять зловредные слухи и подстрекать турецких подданных. Потому христианам запрещено проходить мимо его дома, а тем более навещать его. Особо ненависть возросла после того, как сюда дошли слухи, будто русские приготовили в Архангельске 70 больших кораблей, откуда они приплывут в Средиземное море и далее – придут к Царьграду. Наконец, Толстой в одном из писем жалуется, что после двух лет пребывания в Царьграде не сумел лично встретиться с иерусалимским патриархом Досифеем.

Кто же был этот иерусалимский патриарх Досифей, близкий друг нашего Саввы Владиславича, который, как видно, принимал активное участие в его карьере, связав Савву с русскими посланниками в Царьграде?

Досифей, патриарх иерусалимский (1666–1708), в то время был одним из самых великих православных иерархов, одним из самых отважных бойцов своей Церкви. Родившись в 1641 году на Пелопоннесе, он с 1657 года живет в Царьграде, где в 16 лет становится дьяконом, в 25 лет царьградский Синод избирает его патриархом Кесарей, а в 28 (в 1666 году) тот же Синод выбирает его на должность патриарха иерусалимского.

Досифей первым организует Братство Святого гроба Господня и ведет жестокую борьбу за передачу святых мест, в первую очередь Вифлеема, православной церкви, в чем ему серьезно препятствует французский посол в Порте. Благодаря дружбе с султаном Мустафой, Досифей побеждает в этом противостоянии и получает разрешение построить Вифлеемский храм. Это ему удается, и он лично освящает эту церковь, после чего Вифлеем окончательно отняли у латинян, несмотря на жестокое сопротивление французского посла и его коллег при турецком дворе из Венеции и Австрии.

Досифей, кроме этого, был великим православным писателем, а также стал известен в мире как яростный критик протестантизма и католицизма, как величайший христианский догматик своего времени. За консультациями по всем важнейшим вопросам христианской веры к нему обращались люди из всех стран Европы и мира. Его перу принадлежит знаменитый труд «Исповедь» («Гистология»), который в настоящее время считается самой символической книгой, созданной в православном мире. Второй его труд, «Антикатолическая теология», активно противостоял католической пропаганде на Востоке, когда она в XVII веке стала проникать в православие. Не только католицизм, но и протестантизм начали подрывать православие проповедями некоего