Читать книгу "Топот шахматных лошадок - Владислав Крапивин"

— Придумалось?!

— Да… Когда мне стало это вспоминаться все чаще, и в свободное время, и даже на дежурствах, я решил, что все это надо записать. Чтобы и развлечение какое-то было, и вроде как… ну, такое облегчение для души в той монотонной жизни. Возвращение в прежний мир, где дом, где друзья… Но когда я начал писать, то вдруг почувствовал, что выходит не так, как было на самом деле. Будто кто-то за меня начал водить рукой. И дела наши получались не совсем такими, как были, и сам я… в общем, гораздо лучше, чем был. Смелее, честнее. Такой, каким в детстве мне всегда хотелось быть, но не получалось… В общем, я увидел, что описываю не то детство, какое случилось у меня по правде, а то, какое я хотел бы прожить, если бы оно повторилось… Хотя про многое писал, конечно, как оно было в жизни. И друзей описывал похоже. Только и напридумывал вокруг нашей чердачной компании немало… Сперва пытался исправлять, а потом решил: не буду. В конце концов, не всели равно? Лишь бы после интересно было перечитывать…

Вовка повертелся у меня под боком — теплый и ребристый.

— Вань, получилось, что ты начал повесть или роман сочинять, да?

— Да какой там роман! Просто… записки о детстве в рамках безудержной фантазии…

— Ну уж безудержной. Сам же сказал, что многое по правде…

— Да. А многое, как говорится, «из головы»… Дошло до того, что я даже все действие перенес в будущее. То есть тогда, в девяносто девятом, оно было будущим, а сейчас как раз вот эти дни, наши…

— А зачем ты так?

— Да вот, из-за этой самой Венеры… Прочитал тогда в каком-то случайном журнале, что в две тыщи четвертом году случится ее прохождение по диску Солнца. И подумалось: пусть герои этой истории будут наблюдать такое дело, сидя рядышком, плечом к плечу, и загадают при этом какое-то желание.

— Какое… желание? — Я ощутил, что Вовка слегка напрягся.

— У каждого свое… После второго класса попал я в летний лагерь, тогда еще пионерский, и там была очень хорошая вожатая, Марьяна, толстая такая и в очках. Всегда утешала тех, кто заскучал по дому или шишку набил… И всякие истории рассказывала. И вот однажды после ужина, перед отбоем, зашел в палате разговор о звездах, галактиках, планетах и метеорах. И Марьяна поведала нам, что есть такая легенда. Мол, если при редком астрономическом явлении загадать желание, очень возможно, что оно сбудется. Чем необычнее в небе явление, тем больше шансов на хороший результат… Можно загадывать при звездопаде, но звезды, то есть метеориты, пролетают мгновенно, не успеешь толком придумать, да и редкого тут ничего нет. Можно, если появляется комета — чем ярче, тем лучше. Кометы прилетают не каждый год, зато гарантий на удачу гораздо больше. Можно при солнечном и лунном затмении, но здесь есть доля риска: не получилось бы чего-нибудь плохого — и для себя, и для других.

— Почему? — шепнул Вовка.

— Потому что затмение. Исчезновение света. С тьмой шутки опасны…

— А когда Венера на Солнце, это не опасно? — очень серьезно спросил Вовка.

— Да с какой стати! Она же заслоняет лишь крошечный участок диска, это ничуть не уменьшает света. Кто не знает, даже и не заметит…

— А многие знают, что Венера… сегодня пройдет?..

— В газетах писали и в Интернете. Но, по-моему, большинству людей это до лампочки. Какие там небесные явления, когда масса земных забот. А легенду про желания, наверно, мало кто слышал… Думаю, что сегодня суетятся лишь ученые да астрономы-любители… И ругают на все корки облачную погоду.

— Иван! А если солнце появится, загадаем желания?

— Конечно, — сказал я, а под сердцем почему-то кольнуло. Но… тут же и отпустило. — Только желания должны быть не очень большие. Как говорится, не глобальные. Никакую войну таким способом не остановишь, земную орбиту не изменишь. А вот что-нибудь для себя, для родных или друзей… И, кстати, загадывать надо молча, никому про свое желание не говорить. Так нам объясняла Марьяна…

— Ясно… — почему-то с глубоким и медленным вздохом отозвался Вовка. — Ваня, ну ты рассказывай дальше. Загадали вы там, в той истории, свои желания?.. Или лучше давай все по порядку!

— Если по порядку, то так… Главного героя (который немного я, но в основном не я) звали Брис. Я придумал, что это прозвище от имени Борис. Так его прозвал сосед, отставной капитан первого ранга. Говорил, что похоже на морское слово «бриз». У нас и по правде был такой сосед, хороший мой знакомый, только меня он звал не Брисом, а Диванчиком, потому что я любил сидеть у него в комнате с приключенческими книжками, прятался, чтобы мама не погнала в магазин или учить уроки… Ну а в том моем сочинении — Брис… Я теперь буду рассказывать только так, как в тех записках, чтобы не путаться…

— Ага, давай…

— Сперва про Инку. В первом и втором классе Брис и она дрались (Брис даже ревел от нее), а потом подружились. Ну, бывает так и на самом деле… Затем, после пятого класса, появился у них еще один хороший приятель. Это получилось таким образом… Инка и Брис шли мимо рынка, а там у забора старики и бабки торговали всяким барахлом: поношенными башмаками, электропробками, железной мелочью, старыми книгами…

— Как здесь, на центральном базаре…

— Ну да… И Брис увидел на коврике перед теткой-торговкой толстенную книгу «Морская астрономия». Начал рассматривать, листать, потом стал торговаться. Тетка просила две десятки, а у Бриса была одна… Тетку он уговорил…

— А книга в подарок соседу, да?

— Нет, себе… Сосед-капитан к той поре уехал из Тальска в Иркутск, к сыну. А Брису на память подарил морской прибор, секстан…

— Это чтобы определять место корабля в море! Я знаю.

— Да. Подарил и даже объяснил, как пользоваться, но только чуть-чуть, потому что вообще-то наука эта очень сложная… И вот Брис увидел толстенный учебник, купил и решил, что будет с его помощью разбираться. Если не сразу, то когда изучит в институте высшую математику… Книга была старая, двадцать второго года издания, то есть напечатанная вскоре после революции. Внизу надпись «Петроград», а сверху «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», хотя, казалось бы, при чем тут пролетарии, когда речь идет о небесных светилах. И вот что удивительно, оказалась она совсем не тяжелая, несмотря на увесистый вид. Потому что была из рыхлой бумаги. Я это особенно подчеркиваю, чтобы понятно стало: Димке Балунову было не очень больно, когда Брис огрел его этой книгой по голове…

— Зачем огрел?

— Представь себе, идут они с Инкой от рынка, Брис листает книгу, Инка тоже слегка интересуется, а навстречу на самокате мальчишка, их ровесник. Черноволосый, круглощекий и не очень ловкий — когда проезжал мимо Инки, зацепил ее локтем, да так сильно, что она аж зашипела… Брис не очень любил скандалы и драки, но в таком случае что ему делать? Заорал вслед: «А ну стой, толстая рожа!» Тому бы мчаться, не оглядываясь, а он остановился. Может, на «толстую рожу» обиделся? Брис, чтобы долго не раздумывать и не показать Инке, что боится, шагнул к нему и бах его книгой по голове. А сам думает: «Сейчас он мне вделает!» Потому что парнишка-то пошире в плечах. Но тот, однако, не вделал, заморгал только. «Ты чего?» — говорит. А Брис: «Чего-чего! Несешься, как бык на красную тряпку, девочку чуть не покалечил!» Тот мальчишка поморгал опять. «Я же, — говорит, — не нарочно…» А потом спрашивает Инку: «Правда, что ли, я тебя сильно стукнул?» А она, конечно, проявила великодушие. «Да ладно, — говорит, — чепуха…» И Брису: «Зачем уж так-то? Человеку голову чуть не расплющил». А человек этот был (как потом выяснилось) удивительно добродушный. Потер макушку и заулыбался: «Ничего, у меня голова крепкая… А что это за книга такая? Толстенная, а не больно…» Брису неловко было, что сгоряча огрел человека, а тот даже не замахнулся в ответ. Показал книгу и объяснил, что есть, мол, у него секстан, чтобы звезды наблюдать. А парнишка этот (которого, кстати, в школе звали Баллон — за круглые щеки и такой же «круглый» нрав) послушал и спрашивает: «Вы знаете, что через две недели планета Венера будет пролетать мимо Солнца, на его фоне?» Ни Брис, ни Инка не знали. Обрадовались. И поскольку увидели они, что Баллон — мальчишка добрый и неглупый, решили не прерывать знакомства. Предложили наблюдать за Венерой вместе, через секстан. Баллон тоже обрадовался… Видишь, я коротко рассказываю, а вообще-то, как завязываются дружеские отношения, можно говорить долго, штука это сложная. Но не буду долго. Просто хочу сказать, что за неделю Баллон сделался для Инки и Бриса таким товарищем, будто они знакомы с дошкольных времен… Стали собираться на чердаке у Инки втроем. А вскоре и впятером, потому что в компании появились еще двое…