Читать книгу "Дело «Тридевятый синдикат» - Олег Шелонин"

— Бездельники!!! — визжал рогатый профессор, топая копытами на окраине мощеной площадки. — А если ее в джунгли выбросит? Работать надо было, а не дискутировать!

Марья-искусница бросилась к окну, но разглядеть ничего не смогла. Мешал дуб. Избушка по-прежнему крепко держалась за его ветки, видимо считая их своей единственной опорой.

— Брось! — в очередной раз приказала она.

— Б-б-боюсь, — в очередной раз проскрипела избушка.

— А в глаз? — Марьюшка воинственно постучала по оконной раме.

— Не надо! — взмолилась избушка и разжала лапы.

Дуб угодил точно в центр сети, проломил мостовую и ушел корнями метра на полтора-два вниз в мягкую землю. Рывок подкинул чертей вверх, их рога сошлись над кроной, и дуб мгновенно замаскировался, покрывшись, лиановой сетью от макушки до самого основания. Воспользовавшись возникшей заминкой, вихрь деликатно стряхнул избушку в центр образовавшейся в джунглях площади и распался, фыркнув напоследок вареными мышами и змеиными головами. На пороге появилась Марьюшка.

— Волосы!

Профессор, задыхаясь от быстрого бега, на всех порах несся к избушке.

— Что? — испуганно спросила Марьюшка.

— Волосы все на месте? — Нацепив на нос раздавленное пенсне, бывший руководитель отдела новых технологий адского НИИ принялся торопливо пересчитывать золотые волосинки на голове Ее Высочества. — Сколько их было? — нетерпеливо потребовал он уточнения.

Марьюшка выразительно покрутила пальчиком у виска и захлопнула дверь перед носом профессора.

8

Поплавок дернулся. Илья элегантно подсек и вытянул пустую леску. Чертыхаясь, он покопался в жестянке Ухтомского, аккуратно выдернул из поролона последний крючок и восстановил статус-кво. Насадив червя, смачно плюнул на него и мрачно пригрозил:

— Не советую я тебе с крючком ноги делать. Я твои приметы запомнил. Найду — за всех срок мотать будешь.

Отпуск опять шел насмарку. Он четко катился по накатанному сценарию двух предыдущих. Разве что сидели они теперь не на болоте, а на чистом плесе у излучины реки. Нужно сказать, что на этот раз Илья подготовился к походу более серьезно, так как был твердо уверен, что чудо, которого так долго ждали Кожевников с Ухтомским, на этот раз произойдет непременно. Вещмешок был до отказа забит подарками для его старых и новых друзей из тридевятого. Отдельно, в прозрачном целлофановом пакете лежала целая кипа портретов Марьи-искусницы. Он и сам не знал, зачем ему такое количество принтерных репродукций, но расстаться с ними не мог. На поясе капитана висел тесак побратима в простых неприметных ножнах, изготовленных по спецзаказу. Родные слишком в глаза бросались. Их капитан хранил в тайничке, срочно сооруженном в его старой холостяцкой квартире, и в поход брать не стал. Яичко Кощея Илья поместил в жестяную коробочку, которую заботливо проклеил изнутри толстым слоем поролона, и положил в нагрудный карман камуфляжки.

Поплавок опять дернулся. Подсечка. Илья потянул удилище на себя...

— Блин! Да что они, эти крючки налево толкают? Юрьич! — Тишина. Илья бросил удочку и заглянул в палатку. Полковник со старлеем храпели во всю мощь легких, распространяя вокруг себя благовоние переработанной накануне «Столичной».

— Ну и хрен с вами. Значит, будем без ухи. Объявляю разгрузочный день.

Затолкав в плеер свежие батарейки, капитан нацепил наушники и вольготно развалился на песке, болтая босыми ногами в воде.

— Знаю, милый, знаю, что с тобой! Потерял меня ты, потеря-а-ал! — завопил он во все горло, «музыкально» вторя Пугачевой. Однако долго музицировать ему не дали. Кто-то довольно ощутимо цапнул его за пятку. Капитан подскочил так, что наушники вместе с плеером отлетели метра на три.

— Слушай, кончай орать. Всю рыбу распугал. Кстати, это я не ем. Можешь забрать обратно. — Огромная, поросшая мхом щука выплюнула на песок крючки.

— Во, блин! А я на червяков грешил, — ляпнул обалдевший Илья. Как ни ждал он чуда, оно все равно застало его врасплох.

Щука от такого предположения обалдела не меньше и непременно бы утонула, не будь она на мелководье. Однако с замешательством справилась быстро. Окинув критическим взглядом капитана, неопределенно хмыкнула и что-то буркнула себе под нос.

— Чего? — не понял Илья.

— Таким мне тебя и описывали. Ну че вылупился? — нахально спросил гонец из тридевятого. — Подкормка есть? Жрать охота. Пока до тебя добралась, кило три скинула.

— Есть. Перловка.

— Сыпь. Может, какой задохлый карасик соблазнится.

Капитан выскреб из котелка остатки перловой каши и послушно кинул в реку. Вода вокруг забурлила. Задохлые карасики спешили на халявную кормежку. Щука рванула за тем же самым.

— Ну вот, — она удовлетворенно рыгнула, лениво подплывая к берегу, — поели, теперь можно и...

— Я те посплю! — Капитан торопливо собирал пожитки.

— Это идея. Вообще-то я другое имела в виду.

— Что имела? — Нож побратима был надежно приторочен к поясу.

— Делом заняться. Ты готов?

— Ага... минуточку только погоди. Я тут двух обормотов растолкаю. Сослуживцы. Дядька да племянник его. Рвутся в тридевятое... чтоб им! Третий отпуск мне гадят.

— Не пойдет. — Щука задумчиво почесала морду хвостом, затем им же поковырялась в зубах. — Слушай, ты сколько крючков сегодня потерял?

— Семь, вроде... — пожал плечами капитан.

— Точно семь? — Щука брезгливо стряхнула седьмой крючок на песок.

— ... или, восемь. Я не считал.

— Ну если у меня аппендикс воспалится! — пригрозила щука.

— Откуда у тебя может быть аппендикс?

— А у тебя откуда?

— Так я же человек, — вздохнул Илья. — В нашем брате дерьма знаешь сколько? — Он грустно взглянул на палатку. — Тебе это, короче, не грозит.

— Точно?

— Точно.

— Смотри. За базар ответишь.

— Да отвали ты со своими базарами! И, кстати, почему, собственно, не пойдет? Что ты против моих корешей имеешь? — Рюкзак с подарками был уже за плечами.

— Мне заказали только тебя.

Командир группы захвата только потому и дожил благополучно до своих тридцати шести, что рефлексы у него работали гораздо шустрее головы. Вода вокруг замшелого «киллера» вскипела от напора пуль.

— Стоять! Руки вверх!

Щука немедленно вытянулась в воде по стойке «смирно», по-дельфиньи работая хвостом. Плавники были честно задраны вверх.

— Папа, — взмолилась она, — пожалей старую... Шуткую я так. Приколистая... Блин!!! Я тебя трогала?!! — Очередь прошла совсем рядом с ее замшелым хвостом. — Ну молодежь пошла, шуток не понимает.