Читать книгу "Ольга, княгиня воинской удачи - Елизавета Дворецкая"

Пленнику предложили хлеба и печеной рыбы, но Боян отказался, и Ингвар понял почему: болгарин не мог есть, не разобравшись, из чьих рук принимает пищу. Глядя на растянувшегося на кошме Бояна, Ингвар был мрачен. Недолго было подумать, что на русов и впрямь ополчились бесы и кудесы. Гнев на убийцу Черниги мешался с изумлением и смятением. Насколько Ингвар знал положение дел в Болгарском царстве, царю Петру было не по силам воевать с русами и он не мог помешать им пройти западным берегом Греческого моря до Боспора Фракийского. Имея другую цель и не желая распылять силы, Ингвар не намеревался вступать с болгарами в какие-либо отношения. Но судьба взяла его за ворот и окунула в лужу – и вот он в этих отношениях уже куда глубже, чем ему хотелось.

Схватиться с родным братом царя Петра! Ранить его и взять в плен! Теперь-то уж Петр не сможет остаться в стороне, даже если очень захочет.

Впервые со времен похода на уличей – и уж тем более впервые с тех пор как стал русским князем – Ингвар очутился лицом к лицу с представителем другого правящего рода. В этом его обошел даже шурин Асмунд, обедавший со Стефаном августом, из числа нынешних царьградских соправителей. Но василевса Асмунд видел в палате Мега Палатиона, пышно разукрашенной мрамором, мозаикой, резьбой и позолотой, одетого в золоченое платье и обутого в багряные башмаки, на троне во главе стола, уставленного золотой и серебряной посудой. Покойный Симеон путем многолетних войн добился того, что василевсы признали болгарских царей за ровню, а нынешний царь, Петр, даже состоял с Романовым семейством в близком родстве через жену. Однако родной брат Петра сейчас лежал перед Ингваром на кошме, в черном шерстяном кафтане, накинутом на голые плечи, а под кафтаном виднелась широкая повязка на ребрах, отмеченная небольшим кровавым пятном. Колошка наскоро помог знатному пленнику смыть с лица сажу, хотя она, набившись во все складки и поры кожи, была еще видна. Из предложенного Боян принял только глиняную чашку с водой. Однако если бы здесь сейчас был Асмунд, то признал бы, что достоинством облика и самообладанием Боян превосходит своего свойственника из Мега Палатиона.

– Как ты здесь оказался? – спросил Ингвар, едва Колояр закончил перевязки. – Живешь поблизости?

– Не, я живу в Преславе Малом, – спокойно, будто они встретились самым мирным образом, ответил Боян.

У Ингвара невольно поджались уши – низкий голос Бояна проникал в душу слишком глубоко.

– Это где?

– Три дня пути отсюда вверх по реке. Ты что же – пришел завоевать Болгарское царство, но не выяснил, где его города и где живут владыки?

– На березовой постельке видал я ваше царство Болгарское! – с досадой буркнул Ингвар.

– Защо на бреза?

– Ну, на краде. У нас так говорят.

Два князя с недоумением посмотрели друг на друга – выговаривая славянские слова по-разному, обычно они тем не менее довольно легко понимали один другого, пусть иногда и приходилось переспрашивать.

– А! – сообразил Боян. – Это обычай огненного погребения. Наши деды отказались от этого, когда приняли Христову веру. Так ты хотел сказать, – он пристально взглянул на Ингвара и подался вперед, – что хочешь предать огню всю нашу землю?

– Нет, – быстро пояснил Мистина. – Против того. Князь Ингвар хотел сказать, что он не имел вовсе никакого дела до Болгарского царства и собирался просто пройти мимо.

– Просто миновать? – недоверчиво усмехнулся Боян. – Тогда почему вы стоите здесь всем войском и грабите селян?

– Кого мы грабим? – возмутился Ингвар. – Я ни одного человека не тронул!

– Селяне из Вихрцов принесли жалобу, что вы отняли у них краву.

– Что?

– Му-у! – будто играя с детьми, Боян приставил два пальца ко лбу со следами сажи.

Гриди округ невольно прыснули от смеха – так нелепо и все же забавно это выглядело.

– Корова! Тьфу! – Ингвар бросил недовольный взгляд на Мистину, словно говоря: «А я предупреждал, что нам это еще аукнется!»

– Это была ошибка, – усмехнулся Мистина. – Корова ходила без людей, и в темноте ее приняли за дикую турицу.

Рассказывать болгарину про поединок княжьего шурина с «морским змеем» было совершенно лишним. Эльгин братец, конечно, сглупил, но по молодости люди и не то еще творят. А Мистина в свои двадцать пять уже чувствовал себя достаточно старым и мудрым, чтобы снисходительно относиться к глупостям молодежи.

Если бы только не последствия…

– И из-за какой-то тощей коровы ты так обиделся, что с малой дружиной напал на целое войско? – хмыкнул Ингвар.

– Из-за тебя погиб наш почтенный родич, – сурово вставил Мистина. – Воевода Чернигость был свекром сестры нашей княгини. А теперь он мертв, и в нашем роду женщины оденутся в «печаль». Зачем ты набросился на старика?

– В Ликостому пришли вести, что некие разбойники-русы появились в этих краях и грабят жителей. Отнимают скот. Но люди видели всего одну дружину, в три-четыре десятка человек. Если бы я знал, что здесь целое войско с самим князем во главе, поверь, я бы лучше подготовился к встрече, – с досадой закончил Боян.

– Что такое Ликостома?

– Крепость в двух днях пути отсюда вверх по Дунаю. Там есть багаин с юнаками.

– А это кто?

– Вот это, – Боян показал сначала на самого Мистину, потом на его телохранителей вокруг. – Как вы это называете?

– По-русски – хёвдинг и хирдманы. По-славянски – воевода и отроки.

Боян кивнул: по-славянски оба понимали одинаково.

– И много у него людей? – спросил Ингвар.

Боян не ответил. Ингвар и Мистина мельком переглянулись: на ответ они особо и не рассчитывали.

А Боян со стыдом опустил голову: вспомнился Самодар и его предостережения. Бог наказал его за гордыню и заставил совершить удивительную глупость. Спустившись по северному горлу Дуная к побережью, близ моря Боян выслал троих отроков на разведку. И когда они обнаружили впереди на берегу именно то, что и ожидали – стан русов с пятью шатрами и четырьмя десятками людей, в основном уже спящих, – ему не пришло в голову, что это еще не все из тех, кто мог бы быть поблизости. Проплыви Васил с двумя товарищами по темной ночной реке чуть дальше и найди хотя бы следующий, основной черниговский стан, – Боян понял бы, что русов здесь слишком много. И уж точно не стал бы нападать на них, надеясь на численное превосходство, внезапность и ночное смятение.

И Бог наказал его – ранениями, пленом, гибелью дружины. Шестеро отроков попали в плен с ним заодно, сколько-то сумели уйти. Но человек пятнадцать были убиты. В том числе самые близкие и верные, те, что пытались вытащить его, раненого, и потому погибли, не сойдя с места. А он потерял людей, свободу… И дальнейшая судьба пленных пока была не ясна.

– А где сейчас твой брат Петр? – спросил Ингвар.

– Где ему полагается – в Великом Преславе.