Читать книгу "Мой милый Фантомас (сборник) - Виктор Брусницин"

— Ты скотину здесь видел?

— А чаво — видал. Бычок. Да вы у Мотри спросите, она все скажет.

— Это где подобная? Как, говоришь, звать?

— Хозяйка, Матрена Гнатявна — как зайдете, направо первая дверь. — Дядя махнул на вход в домину, что оказался как раз напротив.

Тронулись. Вход оказался незапертым, дальше сразу тянулся опрятный коридор. Вправду, табличка на первой двери гласила: «Сестра-хозяйка». Ткнулись, заперто. Потюкали — тишина. Андрей смело зашагал, стуча и торкаясь в двери, что равномерно следовали по ходу. Четвертая, безликая — все кроме первой были без табличек — поддалась нажатию. Вошли.

Совершенно очевидно, здесь содержалось нечто лабораторное: на стеллажах, столах, в остекленных шкафах размещались колбы, реторты, какие-то приборы с экранами, — в общем предметы исследовательского назначения. Петр жадно вылупился. Теперь же раздались торопливые шаги, в комнату ввалилась дородная и величественная, с затейливой прической дама в белом халате.

— Что? Каким образом? — испуг ее был продирающий. — Кто такие? Как вы сюда попали? — Закричала, повернув голову в коридор: — Иван!! Ваня!!!

Андрей полез за корочками, но застучали бахилы, в дверях образовался Докучаев. Увидев следователя, он как-то рыхло присел, зразу же приосанился и стремглав бросился наутек. Лейтенант помешкал толику и ринулся вдогонку. Выскочив из комнаты, сразу вслед топоту повернув голову вглубь учреждения, увидел, как грузная фигура подозреваемого юркнула в один из отворотов коридора. Подбежал и прянул туда же, угодил в немалую залу, оснащенную и несколькими дверями и двумя меркнущими проемами очередных коридоров. Куда подался зло-не иначе-умышленник?

— Черт, черт!! — воскликнул досадливо. Гулкое эхо было безжалостно. «Нет шума шагов, значит, где-то за дверью», — мелькнула мысль. — А-а, — удрученно простонал Андрей и рванул ручку одной из них. Дверь угодливо распахнулась.

Открывшееся взору совсем не соответствовало актуальному состоянию сыщика, и Андрей Павлович Соловьев намерился было выскочить, дабы продолжить поиски врага, однако нечто остановило. Нечто вполне шло общему тону заведения.

Чистенькая, приятная комната, безукоризненно заправленная постель и тумбочка подле. Стол, два стула, скромный шкаф. Солидное, в человеческий рост зеркало на стене. Посреди комнаты сидел почти спиной к входу товарищ в косоворотке и старательно отглаженных брюках, перед ним на станке расположился холст, растянутый на рамке не меньше полутора метров по диагонали. Товарищ вышивал… На внедрение пришельца творец даже не шелохнулся, он ритмично и безукоризненно вводил в полотно иглу, другой рукой снизу поразительно точно делал рядом прокол, вытягивал нить и подергивал, как водится, наделяя стежок нужным натяжением. Нитка печально и славно звенела… И ради бога, вполне идиллический натюрморт, однако Андрея склонило заглянуть в лицо экземпляра.

Нормальное лицо и… странные глаза. То ли лошадиные, то ли коровьи, с длинными негустыми ресницами. Самое дикое, они были тщательно и немало за око, по манере отчаянных модниц, подведены. Словом, имел место сугубо женский разрез. По всем остальным параметрам это был совершенно мужчина — Андрей испуганно и внимательно удостоверился, окинув целое… Следователя отшатнуло, он судорожно бросил взгляд на полотно.

Позже Андрей признавался себе, вроде бы шевельнулись волосы… Рисунок был почти закончен, изображал следующее. Чудесная лесная поляна, насыщенная разнотравьем и цветами, неподалеку чарует зовущими сумерками чаща. По поляне, мирно беседуя, судя по обращенным друг к другу лицам, едут на ладных конях две вооруженные луками охотницы (так изображают Диану) — трофеи приторочены к седлам… Спросите, в чем фишка, на кой шевелиться волосам?… Дело в том, что рисунок состоял отнюдь не из нитей. Это была замечательная, искрящаяся, светящаяся множеством колеров канитель. И каждый стежок, прядь пейзажа… шевелились. Собственно, всадницы натурально передвигались.

Оторопь, так допустимо озвучить грянувшее на молодого человека состояние. Справедливость требует признать, чувство не случилось всеобъемлющим, сопротивление здоровых сил присутствовало, о чем свидетельствовало то, что парня разбил чих. Самообладание, иначе выразиться, выкарабкалось. Немедленно в голове родились слова вопроса.

И тут вне комнаты раздался скрежет — дверь так и оставалась открытой — затем послышался звук убегающих ног. Сыщик, подчиняясь скорей служебному долгу, нежели другим повелениям, выскочил из комнаты и рванул в коридор, откуда доносились улики. Надо признать, спурт был инициирован и ошеломлением, которое досталось от только что виденного чуда. Стало предельно ясно, необходимо раздобыть Докучаева (сомнения, что убегает он, в голове не умещались), сюда сходятся поисковые линии, — как знать, именно эта липкая мысль заставила на бегу вытащить пистолет… Андрей, несомненно, доставал преследуемого, топот становился все явственней. Вот заколыхались размашистые плечи беглеца, молодой человек поднажал силой молодых амбиций. В продолговатом пространстве коридора возникла дверь, Докучаев расторопно рванул — широко открылся проем — и стремительно заскочив за нее хлопнул за собой.

Враг, вне сомнения, не успел запереть задвижку, Андрей, сделав предусмотрительный прыжок, ухватил ручку и дернул на себя, створка легко подалась, парень ворвался в ровно, но негусто освещенную залу. По инерции проскочив метров пять, остановился, грозно выставив перед собой пистолет, и грузно дыша наскоро окинул помещение взором. Нехорошо прянуло в глаза отсутствие предметов и окон, почему-то уместен показался ровный песчаный пол.

Докучаев исчез, растворился. Однако это не значит, что Андрей оказался в одиночестве. Присутствовало существо, оно в очередной раз поколебало воспитанную и врожденную стойкость. Прямо перед правозащитником, крепко опираясь на ноги, с глубоким интересом и где-то озорством взирая ему прицельно в глаза, стоял ладный, грациозный бык…

* * *

В сознание наш приятель приходил тяжело. Сначала услышал звуки будто бы веселой весенней капели, несколько отдаленные, затем вмешалось тонкое журчание — ручеек — и уже поверх наслоились человеческие голоса. Андрей отворил глаза, это далось, станем честными, не враз, на веках лежала непонятная тяжесть. Зрение, впрочем, освоилось тотчас: взгляд удержал склонившееся, пожалуй, испуганное мужское лицом, рядом стояла полная женщина, смотрела тоже внимательно, но не особенно озабоченно, вслед медленно повернувшейся голове осветилась вместительная ухоженная комната. Однако сознание еще оставалось помрачившимся. Кажется колючий голос мужчины, бормочущего «Андрей, ты как? Андрюха», сопутствовал идентификации — это же Петя Тащилин. Черт, рядом та самая тетя с прической, от встречи с которой началась история. Ну да, Докучаев, погоня. Странная комната с вышивателем (льницей?), снова вдогонку… Но что дальше? — абсолютный, очень гадкий мрак.

Андрей попытался встать, Петя помог — удалось. Голова несколько кружилась, однако вестибуляция уже присутствовала достаточно, чтоб не следить за телом, а окончательно назначить воспоминания. Не получалось, все обрывалось на погоне за Докучаевым — одновременно было болезненно ясно, после произошло нечто изрядное. Потрогал голову — ни малейшего признака удара.