Читать книгу "Мы другие - Константин Мухортин"

ПРОБУЖДЕНИЕ

Ощущение легкости полета, в котором находился Андрей, было очень приятным и продолжительным. Он мог передвигаться в пространстве в любом направлении, а главное, не чувствовать своего тела. Память об этом была где-то далеко, но понимание тяжести тела все таки присутствовало. Чувство полета продолжалось долго, но все равно Андрей куда-то летел. Когда он в очередной раз находился в этом невесомом состоянии, какая-то сила вдруг резко потянула его вниз.

— Выводим... выводим его...

Голоса звучали где-то рядом. Андрея все сильнее тянуло вниз.

— Еще раствор. Состояние? Пульс?

Голоса становились все отчетливее.

— Давление в норме. Приготовьте капельницу.

Вдруг в одно мгновение Андрей почувствовал всю тяжесть своего тела, в которое он вернулся из состояния полета. Боль была невыносимая, и казалось, что в его организме нет места, которое не болит. Затылок свинцовым шаром тянул вниз, создавая такую адскую боль во всей голове, что хотелось вернуться в прежнее состояние, где тело не чувствовалось вообще. Сознание и память начинали идентифицировать личность, и Андрей мгновенно все вспомнил.

— Пациент пришел себя. Зрачок реагирует на свет. Пульс внорме. Ритмплохой. Унего адские боли в голове от ДАПа. Может вернем? — послышался женский голос, и через какое-то время Андрей погрузился в небытие.

— Хватить отдыхать, молодой человек, — сквозь темноту услышал Андрей и, превозмогая боль, открыл глаза. Боль была во всем теле и голове, но не такая, как во время первого пробуждения.

Андрей увидел потолок палаты и доктора, склонившегося над ним. Память быстро возвращалась, как вода, наполняющая сосуд, и через несколько минут он «добрался» до ночи в клубе.

Пытаясь что-то сказать, обессиленный Андрей опять погрузился в сон.

На следующий день состояние стало лучше, и он смог перекинуться парой фраз с медсестрой, а главное, вспомнил ночь в клубе, инцидент и девушку Елизавету, перед которой так не хотелось выглядеть трусом.

Молодой организм быстро восстанавливался после медикаментозной комы и операций, так что Андрей через неделю мог даже немного ходить по больничной палате. К нему пока никого не пускали, только передавали посылки от посетителей.

Андрей думал о Лизе, но от нее посылок не было, как и от Ирен, которая эту кашу заварила. Его размышления прервал лечащий врач, уверенным шагом вошедший в палату.

— Ну, как чувствуешь себя, везунчик? — с улыбкой спросил доктор.

— Нормально. Да какой я везунчик, весь разбит... — сказал Андрей.

— А что, нет?! Упал с высоты шестого этажа на асфальт, а травмы — как будто со второго этажа. Если бы затылком не ударился, то самостоятельно смог бы оттуда уйти, — рассказал доктор.

Эта информация заставила Андрея еще больше задуматься. Закрыв глаза, он мысленно вернулся на ту веранду...

— Слышь, олень, ты че тут стоишь? — Андрей отчетливо видел этих «быков» и напряженное лицо Лизы, а после — сильнейший удар и толчок в грудь.

Сердце заколотилось от воспоминаний о том, как переваливался через парапет и как мужчина в дорогом костюме пытается успеть схватить его. Андрей вспомнил, как перевернулась земля и как время остановилось. От этих мыслей пульс участился, и вдруг он вспомнил, что за долю секунды перед самой землей ему ужасно не хотелось умирать, как он пытался, словно в вакууме, остановить тело, как бы притормозить его возле земли. Тело на мгновение стало легче, будто он управлял им, а потом...

Андрей вскочил с кровати и быстро зашагал по палате. Он вспомнил все две секунды, но понять, что именно с ним произошло, не мог.

«Я должен был разбиться... Я должен был разбиться...» — не выходило у него из головы.

Мгновение вакуума, которое фактически спасло Андрея, отчетливо сидело в памяти и не давало покоя, потому что он понимал, что это он управлял телом, хоть и не до конца.

Парадоксально, но, находясь в больничных покоях, мозг Андрея работал даже больше, чем на работе в самый напряженный период. Ему казалось, что жил он только в последний год, а все остальное — лишь приложение к этой жизни... Все остальное осталось в прошлом. Детство, школа, институт, работа... — до той ночной аварии, в которой внедорожник разорвало пополам. Андрей понял, что осознал что-то важное, но что именно, он сказать себе не мог. Просто будто открылись глаза, и пелена спала. Ход его мыслей прервал голос медсестры:

— Соколов, к вам посетитель, — монотонным голосом сказала она.

«Лиза», — эта мысль, как молния, из головы Андрея прошла через все тело, концентрируясь где-то на кончиках пальцев, а сердце учащенно забилось.

Посетитель, зашедший в палату, заставил сердце Андрея биться не менее часто, чем если бы зашла Лиза. Перед его кроватью стоял мужчина со стальным взглядом голубых глаз, который наблюдал за ним в клубе. Рассмотрев его при свете, Андрей отметил, что у него интересное и по-мужски, красивое лицо.

— Привет, Андрей! Как себя чувствуешь? — совершенно нормальным, даже приятным голосом произнес незнакомец.

— Да нормально. А почему вы без белого халата? — спросил Андрей, но в его голубых глазах был другой вопрос.

— Да, безобразие. Заставили снять при входе в больницу, — пошутил незнакомец.

— A-а, понятно.

— Меня Володей зовут, можно на «ты», — сказал незнакомец и протянул левую руку, на которой Андрей успел заметить наколку: «За ВДВ».

«Левша и десантник с интеллигентным лицом, а, судя по костяшкам, еще и умеющий драться — адская смесь», — подумал он и осторожно поинтересовался:

— Хорошо, зачем ты ко мне пришел?

— Да понравился ты мне в клубе, негодник! Ты еще мне глазки строил, вот я и подумал, что ты стеснительный, и решил инициативу взять в свои руки, — серьезно сказал Владимир, видя, как округлились от ужаса и непонимания глаза Андрея. Уж больно не вязалась его внешность с образом гея. — Да ладно, расслабься, я шучу, — улыбнулся посетитель, но Андрей все еще с недоверием смотрел на него. — Скажу начистоту. Моя фамилия Рябов, я полковник Федеральной службы охраны России. Ты, Андрей, представляешь интерес для нашего ведомства, какой именно — узнаешь позже. Мы за тобой давно наблюдаем, но полной ясности по тебе не было. Сейчас есть. Пока все.

Владимир говорил четко и серьезно, без толики юмора.

— А-э-э, да я это... — начал было Андрей, но Владимир прервал его:

— Скоро тебя выпишут, за тобой заедет машина, и ты поедешь в дом отдыха на недельку, мозги полечишь, отдохнешь после такого повреждения, а потом поговорим. Сейчас отдыхай и выздоравливай. Мозги не напрягай, все равно вводных мало, а гадать смысла нет, сам знаешь!

Владимир вышел, оставляя Андрея в полной растерянности.