Читать книгу "Великий герцог Мекленбурга - Иван Оченков"

Дробно стучат копыта по насту, мелькают деревья, и всадники, пригнувшись от хлещущих их веток, погоняют своих лошадей. Похоже, мы рано списали со счетов казаков Сулима. Оправившись от первой неудачи, они бросились за нами в погоню, снедаемые жаждой мести. Какое-то время мы шли почти на равных, наши лошади были лучше, а казачьи легче. Но скоро расстояние стало понемногу сокращаться, и стало понятно, что боя не избежать. Ко мне подскакал Кароль и закричал, стараясь быть громче окружающего нас бедлама:

– Мой герцог, вам надо уходить!

– Нет! – отвечал я ему. – Надо развернуться и ударить по этим висельникам, пока они не догнали и не повыбивали нас из седел по одному.

– Мой герцог, мы не успеем. Нам негде развернуться в этом проклятом месте, да и они не дадут нам на это времени. Ради всего святого уходите!

С этими словами он хлестнул мою лошадь нагайкой и, разворачивая коня, еще раз прокричал: «Уходите!»

Лошадь понесла, а за мной, не снижая аллюра, двигались остальные. Лишь Кароль и несколько солдат из его взвода остались прикрывать наш отход, и я слышал, как за нашими спинами гремят выстрелы. Когда я справился с лошадью, основная часть казаков, отвлеченная прикрывающими наш отход солдатами фон Гершова, уже отстала. Оглянувшись и посмотрев на оставшихся драгун, я скомандовал разворот и повел их на выручку Каролю. Что же, Сулим хотел подловить нас неготовыми к его атаке – теперь посмотрим, как ему понравится наш атакующий строй.

Первыми под удар попали казаки, продолжавшие преследование, они явно не ожидали, что мы сможем перестроиться на ходу и атаковать их. Часть из них заплатила за эту ошибку своими жизнями, другим достало сообразительности или везения уйти в сторону, а мы продолжили нашу атаку. Теперь роли поменялись: преследуемые из жертв на ходу обратились в хищников и были готовы яростно рвать своих врагов. Казаки Сулима, плотно окружившие моих спешенных драгун, не ожидали такого удара, однако встретили нас с не меньшей отвагой. Дико ржали лошади, звонко звенели казачьи сабли о драгунские палаши, яростно кричали атакующие и жалобно стонали умирающие. И лишь безмолвная луна – волчье солнышко, радостно предчувствующая кровь, освещала весь этот ужас.

А вот и Сулим, окруженный своими сообщниками, пытается командовать в окружающей кутерьме. Не твой сегодня день, парень! Пришпорив лошадь, я бросаюсь на него. Заметившие мое нападение казаки пытаются перехватить меня, но не сегодня! Сегодня меня не остановить – пригнувшись, я пролетаю мимо них, разряжая свои допельфастеры на ходу. И вот мы один на один, как в старых добрых рыцарских романах. Мои пистолеты уже в седельных кобурах-ольстрах, и я тяну из ножен шпагу.

– Komm, Schweine![14] – почти шепчу я ему. – Иди сюда, зараза.

Тот в ответ скалит зубы и тянет из-за кушака пистолет. Все, что я успеваю, – это поднять лошадь на дыбы. Звучит выстрел, и мы падаем. Я пытаюсь выскочить из седла, но тщетно: моя левая нога остается придавленной конской тушей. Сулим, глядя на меня, улыбается так, что кровь стынет в жилах, и, легко спрыгивая с коня, подходит ко мне, на ходу доставляя саблю.

– Ну вот и свиделись, князь! – говорит он, весело улыбаясь во весь щербатый рот.

– Дурак ты, Сулим, – отвечаю я ему. – Ушел бы сразу – может, и пожил бы еще.

– А что так?

– Да уж я-то почем знаю, видать, тятька с мамкой тебя таким уродили!

У всех рейтар у луки седла как минимум две кобуры-ольстры для пистолетов. У драгун одна для ружья. Ну а ваш покорный слуга имеет и то, и это. Поскольку моя многострадальная кобыла упала на левый бок, то притороченная справа кавалерийская аркебуза мне вполне доступна. Чем хорош колесцовый замок – так это тем, что его не надо взводить. Щелчок – и освободившееся колесико начинает высекать искру, воспламеняя запал. Казак пытается отпрыгнуть, но… не сегодня.

Кое-как высвободившись из-под спасшего мне жизнь своей гибелью животного, ковыляю, опираясь на аркебузу, к казаку. Нет, с такими дырками в боку люди не живут. А вот мне надо выбираться. Только пистолеты перезаряжу.

В этом мое отличие от нынешних современников: тот же Сулим, ну или хоть Лелик, не заморачиваясь, поймали бы ближайшего коня, потерявшего всадника, – и айда. Я же хоть конным, хоть пешим чувствую себя совершенно некомфортно, если при мне нет моих старых добрых заряженных допельфастеров. Шпага – она, конечно, тоже важна, но пусть пока побудет в ножнах. А я, зарядив пистолеты и держа аркебузу наперевес, ищу Кароля. Вот и он, отмахивается шпагой от наседающих на него казаков. Причем один из нападающих вооружен луком и прилаживает к нему стрелу. Однако его товарищи, скачущие вокруг старшего фон Гершова, как собаки вокруг медведя, пока не дают ему прицелиться. Но это не будет продолжаться вечно, и я, приложившись к своему ружью, стреляю. Выстрел сгибает лучника пополам, а остальные казаки бросаются врассыпную. Лелик, зажимая рукой рану в боку, смотрит на меня во все глаза и срывающимся голосом произносит:

– Вам не следовало возвращаться, ваше высочество!

– И позволить этим висельникам убить тебя? Не сегодня, друг мой, не сегодня!

Наша атака развеяла казаков, и бой на какое-то время стих. Ловим лошадей, собираем раненых и оружие.

– Ваше высочество, вам надо уходить, держу пари, что поляки уже ищут нас, – вновь подает голос Лелик.

– Хочешь разорить меня, мошенник? – смеюсь я. – Конечно, ищут, и я не собираюсь им помогать.

– А где мой брат, ваше высочество?

– Болеслав? А ты как думаешь? Нет, нет, он не погиб! Я послал его за подмогой, так что еще ничего не кончено. Ну все, драгуны, на конь!

Ночь – не самое подходящее время, чтобы искать нас в зимнем лесу, так что наши враги, скорее всего, ждали нас у ворот замка. Ничего не имею против, пусть ждут. Вот если не дождутся, тогда будут искать и без проблем найдут. Следы на снегу для таких опытных вояк – что раскрытая книга для нотариуса.

Мы подошли к Дерпту, когда уже рассвело. Перед воротами гарцевала гусарская хоругвь, держась, впрочем, на изрядном расстоянии. В зрительную трубу я разглядел несколько конских и человеческих трупов на снегу. Очевидно, поляки имели неосторожность приблизиться на пушечный выстрел и Клим не оплошал. Вот вроде мелочь, а приятно! Гремели барабаны, и из ворот выходили мушкетеры, тут же строясь в каре.

– Ваше высочество, если вы сейчас атакуете, то пробьетесь в крепость, – опять подал голос Кароль. – А мы вас прикроем.

– Бросить раненых? Черта с два, дружище, мы сегодня либо все спасемся, либо все пропадем. Однако, думаю, первое вероятнее.

Через несколько минут мы начали движение. Сначала небольшое охранение, потом основная часть с ранеными. Между ними и польскими гусарами был я с полусотней драбантов, прикрывая отход. Выдержать атаку польских гусар мы не могли, но у меня был сюрприз для них. Чтобы нанести осаждающим как можно больше урона, я приказал взять с собой в ночную вылазку все оставшиеся к тому времени гренады[15]. Всего около трех десятков. Из-за предательства казаков Сулима нападение не состоялось, но гренады никуда не делись. Так что теперь это наш единственный шанс.